Уильям нанес удар сверху, но, направленный против фехтовальщика уровня Тома, такой удар был обречен на неудачу. Том остановил его, зажал клинок и встал на площадку, вровень с братом. Они стояли лицом к лицу, и их клинки были тесно прижаты один к другому у них перед глазами.
— Когда тебя не станет, Уильям, титул перейдет к маленькому Фрэнсису.
Том старался, чтобы напряжение не сказывалось на его голосе, но у Уильяма были сильные плечи, и клинки дрожали от прилагаемых усилий.
— Элис станет его опекуншей. Она никогда не оставит Дориана без помощи, — сказал Том и мощным движением плеч отбросил Уильяма.
В то же время он сделал шаг назад и опустил шпагу к горлу брата.
— Понимаешь, Уильям, ради Дориана я должен тебя убить.
И он нанес удар Уильяму в горло. Удар был смертельный, и, чтобы избежать его, Уильям в отчаянии откинулся назад.
Он ударился о перила и проломил их в облаке щепок и обломков.
Уильям упал на десять футов вниз, в прихожую, переплетя руки и ноги. Он с грохотом ударился о доски пола, и меч выпал из его руки. Дыхание от удара вырвалось из груди. Он лежал ошеломленный и беспомощный.
Том перепрыгнул через разбитые перила и, собравшись в полете, с ловкостью кошки приземлился на ноги; он согнул их и опустился на одно колено, но тут же вскочил, пнул лежащий меч Уильяма, и тот прокатился по полу и отлетел к дальней стене. А Том остановился над распростертым Уильямом.
Он прижал острие шпаги к горлу брата в том месте, где в открытом воротнике виднелись растущие на груди черные курчавые волосы.
— Как ты сказал, Билли, раз и навсегда. Между нами все кончено, — мрачно сказал Том и начал смертоносный удар. Он проколол кожу на горле Уильяма, и остановился. Попробовал еще раз, напрягая все силы, но какая-то сила извне сдержала его руку.
Он стоял над Уильямом, страшный, залитый кровью, шпага в руке дрожала, гнев превратил его лицо в страшную маску. «Сделай это!» — гремело в ушах, и он снова попробовал ударить сверху вниз, но правая рука его не слушалась.
«Ну же! Убей его! Если не ради себя, то ради Дориана!»
И тут этот убийственный приказ заглушил голос отца:
«Вы братья. Братья не должны враждовать. Забудьте старые споры, которые развели вас, станьте ради меня братьями в полном смысле слова».
Тому хотелось крикнуть: «Я должен!» Уильям лежал на спине под его шпагой, и в его глазах был ужас. Он открыл рот, чтобы молить о пощаде, но не мог произнести ни слова, только издал ужасный хрип, похожий на карканье ворона.
Том чувствовал, как от усилий напрягаются мышцы и сухожилия его правой руки — он постарался подчинить их своей воле, и острие продвинулось на дюйм и прокололо мягкую кожу. Из неглубокой царапины хлынула алая кровь, и Уильям закричал.
— Пожалуйста, я дам тебе деньги, Том, — прошептал он. — Клянусь. На этот раз я дам тебе деньги.
— Я никогда не смогу тебе верить. Ты уже нарушил священную клятву. У тебя нет чести, — сказал Том, и отвращение к трусости и вероломству брата придало ему сил.
Теперь правая рука ему подчинится.
— Том! — прозвучал в тихом доме страшный крик.
На мгновение Тому показалось, что он слышит голос матери, словно та стальными оковами удерживает его из могилы. Он поднял голову. На лестнице стояла призрачная фигура, и Тома охватил суеверный страх. Потом он понял, что это Элис с ребенком на руках.
— Нет, Том. Не убивай его, нельзя.
Том дрогнул.
— Ты не понимаешь. Он само зло. Да ты и сама знаешь, что он настоящий дьявол.
— Он мой муж и отец Фрэнсиса. Не делай этого, Том. Ради меня.
— Но и тебе и ребенку после его смерти будет лучше.
Том снова обратил все внимание на тварь, трусливо хнычущую у его ног.
— Это убийство, Том. Тебя найдут, куда бы ты ни сбежал, — найдут и потащат на виселицу.
— Мне все равно, — ответил Том. И говорил искренне.
— Но если тебя повесят, некому будет искать Дориана. Ради него, если не ради меня, тебе не следует совершать это злодейство.
Правда, заключенная в этих словах, словно ударила Тома в лицо, и он поморщился от силы этого удара. Потом сделал шаг назад.
— Уходи! — приказал он, и Уильям встал.
Том видел, что в нем не осталось боевого духа.
— Убирайся с глаз!
Его голос дрожал от отвращения.
— И когда в следующий раз поднимешь руку на жену, вспомни, что сегодня она спасла тебе жизнь.
Уильям попятился к лестнице и, оказавшись на безопасном удалении, побежал наверх и исчез в длинном коридоре.
— Спасибо, Том.
Элис смотрела трагически.
— Мы оба еще пожалеем об этом, — ответил Том.
— Все в руках Господа.
— Мне надо уходить, — сказал Том. — Я не могу остаться и защищать тебя.
— Я знаю, — ответила она покорным шепотом.
— Я никогда не вернусь в Хай-Уэлд, — упрямо продолжал Том.
— И это я знаю, — согласилась она. — Иди с Богом, Том. Ты хороший человек, как твой отец.
Она повернулась и исчезла за углом коридора.
Том немного постоял, думая о своем невероятном поступке. Он никогда не вернется в Хай-Уэлд. А когда умрет, не будет лежать в склепе рядом со своими предками. Могила его будет в далекой дикой земле. Он содрогнулся от этого знания. Потом наклонился, поднял перевязь и надел. Сунул в ножны Нептунову шпагу.
Посмотрел через распахнутую дверь в библиотеку. Его бумаги разбросаны по полу. Он вошел в старую комнату и уже наклонился, чтобы собрать их, но остановил себя. «Теперь они бесполезны», — мрачно подумал он. Медленно осмотрел комнату, полную удивительных воспоминаний об отце. Здесь рвется еще одна нить, связывающая его с детством. Потом его взгляд остановился на ряде судовых журналов отца на полке у двери. Здесь правдивые описания всех плаваний Хэла. Каждая страница, написанная его рукой, содержит навигационные указания и сведения более ценные, чем любой другой предмет в доме, который Том оставляет навсегда. «Это я заберу с собой», — подумал он. Снял тома с полки и вышел в коридор.
Здесь ждали Эван, дворецкий, и двое слуг. У Эвана в обеих руках были пистолеты.
— Его милость послал за людьми шерифа. Он приказал мне задержать вас до их прибытия, мастер Том.
— И что же вы собираетесь делать, Эван?
Том положил руку на рукоять шпаги.
— Ваша лошадь ждет снаружи, мастер Том. — Эван опустил пистолеты. — Надеюсь, вы найдете мастера Дориана. Все в Хай-Уэлде будут скучать без вас. Возвращайтесь к нам когда-нибудь.
— До свидания, Эван, — хрипло ответил Том. — Спасибо.
Он спустился по лестнице, сложил судовые журналы в седельную сумку и сел в седло. Повернул лошадь к морю и поехал по засыпанной гравием дороге в город. У ворот сдержал стремление оглянуться.
