— Вы не можете бросить товарищей! Мы возвращаемся! — заявил Хэл. Глаза его горели диким гневом, он боялся за отца и Аболи. Юноша махнул мушкетом, и дым от горящего фитиля окутал его голову. Указательный палец лежал на спусковом крючке. Поглядев Хэлу в глаза, дезертиры не усомнились в его намерениях и отступили еще дальше.
Хэл схватил штурвал и повернул его. Корабль дрогнул под его ногами, начиная подчиняться. Парень посмотрел на галеон, и у него екнуло сердце. Он понял, что не сможет вести «Леди Эдвину» против ветра с таким набором парусов: каравелла продолжала уходить от того места, где отец и Аболи сражались за свою жизнь. Боуэлз и его банда поняли затруднение Хэла.
— Никто не возвращается, и с этим ты ничего не сможешь сделать, молодой Генри, — торжествующе прохрипел Сэм. — Чтобы вернуться к папочке, тебе нужны другие паруса, а никто из нас не станет ради тебя тянуть канаты. Верно, парни? Ты в ловушке!
Хэл беспомощно огляделся. Неожиданно он решительно стиснул челюсти. Сэм заметил это и проследил за его взглядом. На его лице появился ужас: всего в полулиге впереди находился полубаркас, на котором толпились вооруженные моряки.
— Хватайте его, парни! — крикнул он товарищам. — У него только один выстрел в мушкете, и тогда он наш!
— Один выстрел и клинок! — ответил Хэл и схватился за рукоять абордажной сабли у себя на поясе. — Клянусь зубами Господа, я прихвачу с собой половину вас!
— А ну дружно! — науськивал дезертиров Сэм. — Он не успеет достать саблю из ножен.
— Да! Да! — откликнулся Хэл. — Идите. Прошу вас, дайте мне возможность взглянуть на вашу трусливую требуху!
Все знали, как дерется этот дикий кот, видели его схватку с Аболи, и никому не хотелось оказаться его противником. Предатели ворчали, переступали с ноги на ногу, хватались за оружие и отводили взгляд.
— Иди ко мне, Сэм Боуэлз! — призывал Хэл. — На палубе голландца ты был очень резвым. Посмотрим, насколько резвым ты будешь сейчас.
Сэм собрался с решимостью и мрачно и целеустремленно двинулся вперед, но Хэл чуть повел стволом мушкета, целясь ему в живот, и Боуэлз торопливо отпрянул и начал толкать вперед других.
— Хватайте его, парни! — хрипел он. Хэл повернул ствол ко второму, тот вырвался из рук Сэма и спрятался за спиной товарища.
Теперь полубаркас был так близко, что с него стали слышны крики моряков. На лице Сэма появилось отчаяние. Неожиданно он повернулся и побежал. Как испуганный кролик, бросился по лестнице на нижнюю палубу, и через мгновение остальные в панике устремились за ним.
Хэл бросил мушкет и обеими руками ухватился за штурвал. Он смотрел вперед, на ныряющий нос, старательно ловя момент, потом всей своей тяжестью навалился на рычаг и развернул корабль носом к ветру.
«Леди Эдвина» легла в дрейф. Полубаркас был совсем рядом, и Хэл разглядел на его носу Большого Дэниела Фишера, одного из лучших боцманов отца. Большой Дэниел воспользовался возможностью и подвел свое маленькое судно к борту большого. Моряки ухватились за абордажные тросы, перерубленные Сэмом и его приятелями, и поднялись на палубу каравеллы.
— Дэниел! — крикнул ему Хэл. — Я изменю. Будьте готовы на реях! Мы возвращаемся в бой!
Дэниел улыбнулся, показав неровные, обломанные, как у акулы, зубы, и повел своих людей к брасам рей. Готовя опасный маневр, Хэл возбужденно думал: «Двенадцать человек, свежих и рвущихся в бой». Ему предстояло развернуть по ветру не нос, а корму корабля. Если он ошибется, судно лишится мачт. Но если все получится, он сбережет несколько критически важных минут, раньше добравшись до галеона.
Хэл резко крутанул штурвал в подветренную сторону, но корабль отчаянно сопротивлялся, ловя ветер, и грозил пройти фордевиндом. Дэниел уваливал реи под ветер, чтобы они приняли удар на себя. Паруса с грохотом наполнились, и корабль неожиданно пошел другим галсом, разрезая ветер и возвращаясь в битву.
Дэниел торжествующе закричал и подбросил шапку, и все подхватили его крик: смелый маневр был проделан храбро и искусно. Хэл едва бросил взгляд на остальных: он сосредоточился на том, чтобы держать «Леди Эдвину» круто к ветру, стремясь к лежащему в дрейфе голландцу. На борту галеона все еще, должно быть, шел бой, потому что юноша слышал возгласы и изредка выстрелы из мушкетов. И тут с подветренной стороны мелькнуло что-то белое, и Хэл увидел главный парус второго полубаркаса, экипаж которого дико размахивал руками, привлекая его внимание. «Еще дюжина бойцов присоединится к капитану, — подумал он. — Стоит ли задерживаться, чтобы подобрать их? Еще двенадцать острых сабель? Он заставил „Леди Эдвину“ дать задний ход и направил ее прямо к маленькому кораблю.
Дэниел уже держал наготове трос. Через несколько мгновений полубаркас выгрузил экипаж и двигался на буксире за каравеллой.
— Дэниел! — попросил Хэл. — Пусть все молчат. Не нужно предупреждать сырные головы о том, что мы идем!
— Верно, мастер Хэл! Мы преподнесем им небольшой сюрприз. Закрыть люки нижней палубы! У нас в трюме груз трэсов и предателей. Держать их взаперти, пока сэр Фрэнсис ими не займется.
«Леди Эдвина» неслышно приближалась к галеону. Вероятно, голландцы были слишком заняты, чтобы заметить ее появление: ни одна голова не показалась из-за фальшборта, когда корабли со скрежетом соприкоснулись. Дэниел и его команда перебросили крюки через поручни галеона и сразу по тросам на руках начали перебираться на палубу вражеского корабля.
Хэл в один миг жестко закрепил штурвал, потом пробежал по палубе и ухватился за натянутый трос. Он следовал за Большим Дэниелом и остановился, добравшись до поручня галеона. Держась одной рукой за трос, обеими ногами упираясь в борт корабля, он извлек саблю, зажал ее в зубах. И всего на несколько секунд позже Дэниела перебрался через поручень.
Он оказался в переднем ряду новой абордажной группы. Стоя рядом с Дэниелом и держа в правой руке саблю, Хэл потратил несколько мгновений, чтобы осмотреть палубу. Схватка почти закончилась. Они прибыли к самому ее концу: моряки с «Леди Эдвины» были со всех сторон окружены небольшими группами и сражались за свою жизнь. Половина их лежала на палубе, некоторые определенно были мертвы. С желоба-шпигата Хэлу улыбалась отрубленная голова; она покачивалась в желобе взад и вперед в луже собственной крови. Хэл с ужасом узнал кока с «Леди Эдвины».
Раненые бились и катались по палубе, скользкой от их крови. Некоторые сидели усталые, обезоруженные, упав духом; бросив оружие, они поднимали руки и просили о пощаде.
Сражались еще немногие. Сэр Фрэнсис и Аболи у грот-мачты были окружены и отражали удары вопящих голландцев. Если не считать пореза на левой руке, отец казался невредимым: вероятно, от серьезных ран его спасла стальная кираса, и сражался он с обычным мужеством. Рядом с ним бился огромный, страшный Аболи. Увидев на палубе Хэла, он издал воинственный крик на языке своего племени.
