Гарпун вонзился в тело кашалота под правым грудным плавником. Кит стремительно пошел вниз, и линь стал раскручиваться с такой скоростью, что пришлось поливать его водой, чтобы он не загорелся. Кит выдыхал красные фонтаны, а потому, когда он всплыл, его без труда добили пиками. Таким образом, все было кончено, прежде чем английские вельботы успели приблизиться, и им не оставалось ничего другого, как вернуться на «Рептон».
Отплытие назначили на семнадцатого июня. Месье Буркар, по совету американца, намеревался взять курс на остров Ванкувер. В трюме «Святого Еноха» было тысяча семьсот бочек жира и пять тысяч килограммов китового уса. Как только все будет продано в Виктории, капитан без колебания отправится в новое плавание в северо-восточной части Тихого океана.
Сто пятьдесят дней прошло с того дня, когда «Святой Енох» вышел из Гавра, а в бухте Маргариты он находился с девятого мая по девятнадцатое июня. Его корпус и такелаж были в прекрасном состоянии, а свои запасы он сможет пополнить на Ванкувере.
За два дня до выхода в море экипажу «Святого Еноха» все-таки довелось вступить в контакт с командой «Рептона». И вот при каких обстоятельствах. Вельботы старшего офицера и лейтенанта Кокбера направились к берегу, чтобы забрать остаток нарубленных дров и запастись пресной водой. Месье Эрто, месье Кокбер и матросы были уже на берегу, когда один из них крикнул: «Кит… кит!»
Действительно, довольно крупная самка в сопровождении детеныша двигалась в полумиле от бухточки по направлению к открытому морю.
Конечно же, все дружно пожалели, что нет возможности начать преследование. Вельботы, на которых не было ни гарпунов, ни линя, не могли начать охоту. Не мог этого и готовый сняться с якоря «Святой Енох» — ведь уже убраны тали[113] и все приспособления для швартовки китов.
В этот момент в бухточке появились две шлюпки. Это были вельботы с «Рептона», преследовавшие того самого кита. Они бесшумно продвигались вперед на расстоянии мили один от другого. Первый вельбот вывесил на корме флаг, сообщая тем самым о своем намерении атаковать. А «Рептон» под штормовыми парусами в трех милях к востоку ожидал окончания преследования.
Эрто, Кокбер и матросы вскарабкались на холм позади ручья, откуда была видна вся лагуна.
В половине третьего гарпунер первого вельбота увидел, что с этого расстояния уже можно метать гарпун. Самка, игравшая с детенышем, его еще не заметила, когда гарпун просвистел в воздухе.
Конечно же, англичане знали, что нападать на детеныша опасно, но в этот момент он оказался около вельбота, и гарпун вонзился ему в губу. Смертельно раненный, он несколько раз вздрогнул и неподвижно застыл на поверхности моря. По словам матросов, торчащая рукоятка гарпуна напоминала трубку, а вырывавшаяся изо рта водяная пыль была похожа на табачный дым.
Самка пришла в ярость. Хвост ее колотил воду, словно смерч вздымая ее над поверхностью. Она устремилась к вельботу, и хотя матросы начали табанить,[114] пытаясь отступить, они не смогли избежать атаки. Напрасно бросали они второй гарпун, пытались пронзить ее фленшерным мечом и пиками, напрасно офицер стрелял из гарпунной пушки.
Второй же вельбот находился на расстоянии трехсот саженей под ветром и не успел вовремя прийти на помощь первому. Мощный удар хвоста мгновенно отправил вельбот на дно вместе с матросами. Даже если бы некоторые из них сумели всплыть, если допустить, что они были всего лишь ранены, и то вряд ли другой вельбот смог бы их подобрать.
— Шлюпку на воду, быстро! — крикнул месье Эрто, делая знак лейтенанту следовать за ним.
Французские моряки, видя, что людям, пусть даже из команды «Рептона», угрожает смертельная опасность, ни секунды не колеблясь, бросились на помощь.
Они бегом спустились с холма, пересекли отмель, отдали швартовы и мощными взмахами весел вывели вельботы из бухточки.
В том месте, где все еще яростно бился кит, всплыли на поверхность семь из девяти матросов.
Двоих не хватало.
Тем временем кит направился к мертвому детенышу, которого на кабельтов отнесло течением, а затем исчез в глубине лагуны.
Старший офицер и лейтенант собирались уже поднять на борт англичан, когда с приближавшегося «Рептона» раздался раздраженный крик офицера:
— Отваливай!.. Вы здесь не нужны! Отваливай!
Было похоже, что если этот офицер и сожалел о гибели двух членов экипажа, то еще больше сожалел о потере великолепной добычи.
Вернувшись на борт, Эрто и Кокбер рассказали капитану и доктору Фильолю, как все произошло. Месье Буркар высказал удовлетворение тем, что они пришли на помощь вельботам с «Рептона», а когда узнал об ответе офицера, заметил:
— Ну что ж, значит, мы не ошиблись, это действительно англичане, истинные англичане…
— Это уж точно, — заявил боцман, — но, черт побери, разве можно быть англичанами до такой степени!
Остров Ванкувер у западного побережья Северной Америки, длиной в пятьсот и шириной в сто тридцать километров, расположен между 48-й и 51-й параллелью. Он входит в состав Британской Колумбии, граничащей на востоке с Канадским доминионом.[115]
Лет сто назад на юго-западной оконечности острова, около бывшего порта Кардоба, который индейцы называли Камозин, Компания Гудзонова залива основала факторию. Это был первый шаг британского правительства к овладению островом. Однако в 1789 году им завладела Испания. Но некоторое время спустя он был возвращен Англии в соответствии с договором, подписанным испанским офицером Куадрой и английским офицером Ванкувером, чье имя и фигурирует на современных картах.
Благодаря открытию золотоносных жил в бассейне реки Фрейзер деревня вскоре превратилась в город и под названием Виктория-Сити стала официальной столицей Британской Колумбии. Затем возникли и другие города, например Нанаймо в двадцати четырех лье от Виктории, не говоря уже о маленьком порте Сан-Хуан на южной оконечности острова.
В то время, когда происходили описываемые события, Виктория не была таким значительным центром, как теперь. На острове Ванкувер еще не было девяностошестикилометровой железной дороги, связывающей столицу с Нанаймо. Только в следующем 1864 году доктором Брау из Эдинбурга, инженером Личем и Фредериком Уимпером была организована экспедиция в глубь острова.
Капитана Буркара вряд ли ожидали какие-либо сложности с продажей его товара и приобретением всего необходимого для новой кампании. Тут он, пожалуй, мог быть спокоен.
С рассветом «Святой Енох» снялся с якоря и покинул лагуну. Подгоняемый отливным течением, он вышел из бухты Маргариты и очутился в открытом море.
