Она не посмотрела на него, но ответила:
— Адмирал Сенек пришлет к тебе на корабль книгу сигналов до вашего отплытия. Епископ Фасилидес проводит вас к лошадям. До свидания, капитан.
Идя по длинному коридору рядом с епископом, Хэл негромко спросил:
— Скиния Марии здесь, в монастыре. Я прав?
Фасилидес резко остановился и посмотрел на него.
— Откуда ты знаешь? Кто тебе сказал?
— Как набожный христианин, я хочу взглянуть на эту святую реликвию, — ответил Хэл. — Можете исполнить это мое желание?
Фасилидес нервно потянул себя за бороду.
— Может быть. Посмотрим. Иди за мной.
Он провел Хэла туда, где его ждал Аболи, и они оба прошли вслед за епископом по еще одному лабиринту лестниц и переходов и наконец остановились перед дверью, которую охраняли четыре монаха в рясах и тюрбанах.
— Этот твой человек — христианин? — спросил Фасилидес, посмотрев на Аболи.
Хэл отрицательно покачал головой.
— Тогда он должен остаться здесь.
Епископ взял Хэла за руку и подвел к двери. Он негромко сказал что-то по-гизски одному из монахов, и тот достал из-под рясы большой черный ключ, вставил его в замок и повернул. Фасилидес ввел Хэла в часовню за дверью.
В центре вымощенного камнем пола, окруженная лесом горящих свечей в высоких подсвечниках со множеством держателей, стояла скиния.
Хэл почувствовал огромное благоговение. Он знал, что это одно из главных мгновений его жизни, возможно, первопричина его рождения и существования.
Скиния представляла собой небольшой сундук на четырех ножках, вырезанных в форме львиных лап. У сундука были четыре ручки для переноски. Он был накрыт ковром с серебряной и золотой вышивкой, потускневшей от времени. По обе стороны крышки стояли золотые статуи ангелов со склоненными головами и сложенными в молитве руками. Это был ошеломляюще красивый предмет.
Хэл почувствовал, что колени его сами собой сгибаются, как у золотых ангелов.
— Боже Небесный, я пришел по Твоему приказу, чтобы выполнить Твое желание, — начал он молиться вслух.
Много времени спустя он перекрестился и встал.
— Могу я взглянуть на чашу? — почтительно спросил он, но Фасилидес покачал головой.
— Даже я ее не видел. Слишком священное зрелище для глаз смертного. Ты ослепнешь.
Эфиопский лоцман вел ночью «Золотой куст» на юг под одним марселем. Непрерывно измеряя глубину дна, они оставили остров Дахлак слева и медленно вошли в устье залива Адулис.
Хэл в темноте тревожно прислушивался к голосу лотового.
— Нет дна на лине!
Несколько минут спустя:
— Нет дна на лине!
Всплеск лота, который опускается в воду с носа. Неожиданно монотонные возгласы изменились, голос лотового прозвучал резче:
— Глубина двадцать!
— Мистер Тайлер! — рявкнул Хэл. — Взять марсель на риф. Так держать до спуска якоря!
— Глубина десять!
Возглас лотового прозвучал еще тревожнее.
— Свернуть паруса. Бросить якорь!
Якорь упал в воду, «Золотой куст» прошел еще немного, и натянувшаяся якорная цепь остановила его.
— Примите палубу, мистер Тайлер, — сказал Хэл. — Я поднимаюсь наверх.
Он без единой остановки поднялся по вантам на грот-мачту и, добравшись до корзины впередсмотрящего, с удовлетворением отметил, что дышит ровно.
— Я вижу тебя, Гандвейн! — приветствовал его Аболи и потеснился в парусиновой корзине. Хэл сел рядом с ним и сначала посмотрел на сушу. Остров Дахлак выделялся темной массой на фоне ночной темноты, но они в кабельтове от его острых скал. Потом Хэл взглянул за запад и увидел всю протяженность залива Адулис, ясно очерченного береговыми лагерными огнями армии Эль-Гранга, расположившейся у небольшого порта Зулла. Вода залива блестела от многочисленных фонарей стоявших на якоре мусульманских кораблей. Хэл попытался сосчитать огни, но сдался, дойдя до шестидесяти четырех. Он подумал, нет ли среди них «Морейской чайки», и почувствовал, как при этой мысли все внутри напряглось.
Он посмотрел на восток и увидел при первых проблесках рассвета зазубренные вершины Аравии, откуда дау Эль-Гранга, груженные людьми, лошадьми и провизией, идут увеличить его легионы.
Потом в море он увидел фонари других кораблей, которые, как светлячки на ночном ветру, двигались к заливу Адулис.
— Ты можешь сосчитать их, Аболи? — спросил он, и Аболи усмехнулся.
— У меня не такое острое зрение, как у тебя, Гандвейн. Достаточно сказать, что их много. Подождем рассвета, чтобы узнать точное число, — прошептал он.
Они молчали, как два старых товарища, и оба чувствовали, что в предрассветной прохладе их согревает ожидание предстоящей битвы, которую может принести день, потому что море кишит вражескими кораблями.
Восточный край неба начал рдеть, как кузнечный горн. Вблизи из полумрака показались розовые скалы острова, испачканные пометом птиц, которые столетиями живут здесь. Птицы взлетали со своих скальных насестов. Неровными треугольниками летели они по розовому рассветному небу, испуская хриплые охотничьи крики. Глядя на них, Хэл почувствовал, как утренний ветер гладит его щеки своими прохладными пальцами. Ветер дул с запада, как и надеялся Хэл. Прямо перед ним и в полной его власти флотилия маленьких дау.
Восходящее солнце коснулось горных вершин и зажгло их. Далеко за скалами острова на темной воде сверкнул парус, потом другой, а когда поле зрения расширилось, стали видны десятки парусов.
Хэл легко хлопнул Аболи по плечу.
— Пора за работу, старый друг, — сказал он и спустился на палубу. Коснувшись ее, он крикнул на руль: — Поднять якорь, мистер Тайлер. Всех наверх поднимать паруса.
Освободившись от привязи, «Золотой куст» развернул паруса и устремился вперед. Вода шумела под носом, корабль оставлял за собой розовый след, выходя из засады из-за острова Дахлак.
Теперь света было достаточно, чтобы Хэл мог разглядеть свою добычу, разбросанную впереди по вспененным ветром водам. Он напряженно искал высокий корабль со сложенными прямоугольными парусами, но видел лишь треугольные паруса арабских дау.
Появление «Золотого куста» — высокая пирамида его парусов показалась у входа в залив, — казалось, не встревожило ближайшие корабли. Они продолжали идти по курсу, и когда фрегат сблизился с ними, Хэл увидел, что пассажиры и экипаж стоят у борта и смотрят на них. Некоторые вскарабкались на приземистые мачты и оттуда приветственно махали руками.
Хэл остановился у руля и обратился к Неду Тайлеру:
— Вероятно, они видели только один такой корабль, как наш, в этих водах и приняли нас за союзника.
