Пушки «Инстинкта убийцы» выдержали напор жара. А вот запас пороха — нет.
Артия уже успела отплыть довольно далеко и уйти на хорошую глубину, так что отголоски чудовищного взрыва докатились до нее сильно приглушенными. Ей показалось, что где-то рядом хлопнула дверь.
* * *
Кровавое солнце опустилось в черную дымовую завесу, и наступила ночь.
А на берегу продолжались пожары.
Пляшущие вихри пламени пурпурными языками лизали ослепшие от дыма звезды.
Все магазины и дома на набережной оказались разрушены. Погибли четыре корабля, еще девять были повреждены. Сведения о людских потерях сильно разнились.
Местное отделение Ангелийской Ассоциации Противостояния Пиратам и Пропаганды Чая с Хлебом и Ирисками в полном составе собралось на невысоком холме, откуда открывался чудовищный вид на спаленный город и бухту. Проповедник, преподобный Зверь, возвышался над своей паствой на перевернутой телеге.
Люди, не обращая внимания на доносящиеся снизу крики и звон колоколов, впились взглядами в своего духовного отца.
Он отхлебнул из черного стакана, потемневшего, по его словам, от многолетнего потребления чая.
— Внутренности у меня, без сомнения, такие же черные, — говорил он, — но когда-то мое злокозненное сердце было еще чернее. Раньше я считал себя пиратом. Но потом осознал ошибочность своего пути. Мы знаем, дорогие друзья, что всех до единого пиратов необходимо стереть с лица земли. А глупых модников, нацепивших непотребные наряды и притворяющихся морскими разбойниками, надо насильно вернуть в лоно здравого смысла.
Публика зааплодировала.
А вокруг них клубился багровый дым, и все дышало горем.
— Вот до чего доводит буконьерское помешательство, — вскричал преподобный и воздел руки навстречу фантастическому занавесу. Его звериное, косматое лицо могло и воодушевить, и вызвать отвращение. Членов ААПППЧХИ оно явно вдохновляло.
— Теперь я стал Первым Помощником в команде Господа Бога, — вещал преподобный Зверь, менее двух лет назад служивший первым помощником на корвете «Враг», принадлежавшем Малышке Голди. — И не устаю повторять: пиратская лихорадка ведет общество к гибели!
* * *
Они потушили пламя морской водой и убрали паруса. Спустили на воду шлюпки и осторожно, на веслах, вывели корабль из бухты, как когда-то из смертоносной полосы штилей.
Оставшийся позади город окутывала грязноватая красная дымка. Даже белые бока меловых скал слегка зарумянились. Но «Незваному гостю» ничто не грозило. Этот корабль всегда был удачлив. Как и Артия Стреллби — она, по выражению Хэркона Вира, везуча, как семнадцать тысяч чертей.
С приливом, наступившим в одиннадцать часов, они без труда вышли в море. К этому времени на корабль успели подняться все, в том числе новобранцы. В том числе Феликс.
Артия смерила его взглядом. Ничем не выказала острого чувства, пронзившего ей сердце. Она и сама не знала, радоваться ей или огорчаться тому, что он все-таки решил ехать с ними. А вот он на нее даже не глянул. Подошел к Эбаду, сердечно поздоровался с ним, как будто испытывал потребность приветствовать кого угодно, но только не жену.
Они миновали цветочный корабль, еще держащийся на плаву в миле от выхода из бухты. Он не сгорел, но сильно осел и походил на плавающий венок.
— Застрянет на Потерянных Песках, — прошептал Эйри. — Цветы в память о судах, погибших здесь.
Эбад сам повел судно в море мимо смертоносной отмели.
Артия успела позабыть свой сон о том, как они разбились на Песках. Теперь вдруг вспомнила. Глупый сон, и больше ничего. Они уверенно миновали предательскую мель.
«Незваный гость» испытал всё — и бури, и битвы, и пожар… И всегда оставался невредим.
Последняя алая роза покачивалась среди лилий на воде, последняя дымная роза расцветала над городом. И ссоры — пусть они тоже останутся позади, и интриги, и ложь…
Перед Артией расстилалось открытое море.
Палуба. Утро. Свежая безоблачная синева. Море резвится. Паруса подняты. Корабль идет на хорошей скорости.
Артия Стреллби:
— Мистер Вумс, мистер О'Ши, организуйте перекличку.
Эбад Вумс, первый помощник капитана на клипере «Незваный гость», вручает Эйри О'Ши, второму помощнику капитана, список команды. Эйри передает его Глэду Катберту, совмещающему обязанности канонира и третьего помощника.
Мистер Катберт начинает перекличку:
— Кубрик Смит, рулевой!
— Здесь, сэр.
— Мози Дейр!
— Присутствует.
(Тазбо Весельчак, опытный запальщик десяти лет от роду, толкает под ребра Мози Дейра, чернокожего девятнадцатилетнего юношу.)
Тазбо Весельчак:
— Болван! Скажи: здесь, сэр!
Мози Дейр (покраснев):
— Здесь, сэр!
И дальше:
— Эрт Лаймаус!
Хрипло:
— Здесь, мистер Берт.
— Доран Белл!
Мелодично:
— Здесь, мистер Катберт!
— Шемпс!
Молчание. Шемпс, один из пушкарей, найден спящим возле бочки со смолой. Его подняли на ноги, и он тут же затеял драку с де Жуком и Гидеоном Шкваллсом.
Артия Стреллби испускает громкий рев.
Наступает тишина.
— Шемпс! — снова выкликает Глэд Катберт.
— Здесь, мистер Кат.
Дальше с минуту перекличка идет своим чередом.
Де Жук и Гидеон Шкваллс присутствуют.
Сиккарс Глаз, второй запальщик (в чьи обязанности входит поджигать запал и чистить пушки; на сей раз — мальчик двенадцати лет).
Мотоуп и Стотт Дэббет, а также единственный в команде китаец Плинк (чье полное имя звучит как Пэй-Лин-Ки).
После этого начинается что-то несусветное.
Всем слышится какое-то диковинное эхо. Оно повторяет каждое названное имя, но не в точности, а в искаженном виде. Странный голос не принадлежит ни Катберту, ни владельцу имени. Теперь перекличка звучит примерно так:
— Граг!
— Здесь, сэр.
— Гррраггг…
— Оскар Бэгг!
— Здесь, сэр.
— Бэгги-Бэгги-Бэгг…
— Бузл О'Нойенс!
— Здесь я, сэр!
— Бузззззл Ой-ной…
— Люпин Хокскотт!
— Здесь, мистер Глэд!
— Люпин… Хок… Скотт… Мотт… Гротт…
Артия трогает Катберта за плечо. Тот останавливается.
Эбад громко спрашивает:
— Кто повторяет имена?
— По-моему, он над нами смеется, — в ярости кричит Люпин. — А ну, выходи, я с тобой поговорю!
Но никто не откликается, никто не выходит. Катберт продолжает перекличку, но теперь держится настороженно.
— Ларри Лалли!
— Здесь, сэр.
— Ларри Лалли, Лалли Ларри… — распевает странное эхо. Оно звучит всё время по-новому, меняет не только тон — говорит то глухо и хрипло, то высоко, пронзительно, то визгливо, то с причудливым акцентом — и слышится с разных сторон.
