Месье Буркар не собирался делать здесь остановку, это не имело смысла. Он спешил преодолеть островную преграду, ограничивавшую Охотское море с юга и юго-востока, чтобы начать вторую кампанию.
Обогнув мыс Лопатка на оконечности Камчатского полуострова и оставив Парамушир по левому борту,[130]«Святой Енох», покинувший тридцать шесть дней назад берега Ванкувера, вошел двадцать третьего августа в сибирские воды.
Площадь Охотского моря, закрытого с юго-востока длинной Курильской грядой, в три или четыре раза превышает площадь Черного моря.[131] Как и в океане, здесь бывают исключительной силы штормы. Прохождение «Святого Еноха» через пролив было отмечено незначительным происшествием, которое, однако, могло принять дурной оборот.
Когда судно находилось в самом узком месте пролива, оно под воздействием течения слегка отклонилось от курса и задело форштевнем за отмель, положение которой оказалось обозначено на карте неточно. Капитан Буркар находился в этот момент на юте рядом с рулевым, а старший офицер — около релингов у левого борта. Толчок был не слишком сильным, и тут же раздалась команда:
— Марсель-шкоты травить!
Матросы тотчас же развернули реи марселей брасами так, чтобы они забрали ветер спереди и заставили судно двигаться назад, сняв его таким образом с мели. Однако капитан Буркар увидел, что этого маневра недостаточно и, чтобы снять судно с мели, придется заводить верп. Лейтенант Кокбер и два младших матроса быстро сели в шлюпку и опустили верп в нужном месте.
Удар, как мы уже говорили, был не сильным и не мог нанести серьезного ущерба такому надежному судну, как «Святой Енох». К тому же это произошло во время отлива, и, по всей вероятности, когда начнется прилив, судно сойдет с мели само, — ведь якорь не позволит ему увязнуть глубже.
Первым делом месье Буркар отправил боцмана и плотника к помпе. Ни тот ни другой течи нигде не обнаружили. Повреждений не нашли ни в наружной обшивке, ни в других местах корабля. Следовало только дождаться прилива, и, действительно, как только вода начала подниматься, «Святой Енох» со скрежетом снялся с мели. Паруса были поставлены по ветру, и час спустя «Святой Енох» уже входил в Охотское море.
Дозорные заняли свои места на топе[132] фок- и грот-мачты, чтобы вовремя оповестить о появлении китов на доступном для преследования расстоянии. Все были уверены, что охота здесь будет такой же удачной, как в бухте Маргариты и у берегов Новой Зеландии. Не позже чем через два месяца «Святой Енох» вернется на Ванкувер, где продаст свой товар по таким же выгодным ценам, что и в первый раз.
Небо было безоблачным. Дул теплый юго-восточный ветер. Море вздымалось длинными волнами, но не бушевало. В такую погоду спускать вельботы можно без опасений.
Судов находилось здесь много, большей частью китобойцы. Вероятно, они плавали уже не первую неделю и намеревались вести промысел вплоть до наступления зимы. Другие суда шли либо в основные порты края — Николаевск, Охотск, Аян,[133] либо оттуда, направляясь в открытое море.
Уже в то время столица Амурского края Николаевск, расположенный почти в самом устье Амура, был крупным торговым городом, и его значение увеличивалось с каждым годом. Он обладал удобным закрытым портом в Татарском проливе, отделяющим побережье от вытянутого в длину острова Сахалин.
Недавнее происшествие, по мнению Жана-Мари Кабидулена, знаменовало для «Святого Еноха» начало периода невезения. Он не высказывался на этот счет категорически, но лучше было разговоров на эту тему с ним не заводить. Тем не менее приходилось признать, что кампания в Охотском море началась не слишком удачно.
Утром в двух милях от судна заметили китовый фонтан. Это был финвал, и месье Буркар приказал спустить четыре вельбота. Преследование, однако, не дало результата. Кит несколько раз нырнул на очень большом расстоянии от преследователей и окончательно исчез из виду.
На следующий день — такая же неудача. Гарпунерам ни разу не удалось метнуть гарпун.
Однако нельзя было сказать, что китов в этом море нет. Дозорные, заметили еще нескольких, но таких диких и пугливых, что приблизиться к ним не удалось.
Была ли фортуна более благосклонна к другим судам?.. Маловероятно.
Вполне естественно, что это обстоятельство весьма раздосадовало экипаж и больше всех лейтенанта Алотта. Он пришел в такую ярость, что, несмотря на неоднократные предупреждения капитана Буркара, был способен на любое безрассудство.
Капитан принял решение вести судно к Шантарским островам, где в течение двух последних сезонов охотился успешно.
Три месяца назад Охотское море было покрыто льдами. Огромные, еще не начавшие таять льдины очень затрудняли охоту. Китобойцам приходилось иногда по три дня плыть вдоль ледяных полей, чтобы обогнуть их и выйти на чистую воду.[134] Но в августе даже северная часть моря полностью свободна ото льда. Единственно, чего следовало опасаться, так это образования молодого льда, прежде чем завершится второе плавание «Святого Еноха».
Двадцать девятого открылись Шантарские острова, расположенные у входа в глубоко врезавшуюся в побережье Амурского края бухту. За ней была еще одна бухта, довольно мелкая, известная под названием бухты Финисто,[135] или Юго-Западной бухты. Месье Буркару она была знакома, так как в прошлый раз он стоял здесь на якоре.
Вот тут и случилось новое происшествие, на сей раз очень серьезное. Как раз в тот момент, когда якорь ложился на грунт, два матроса поднялись на фор-марса-рей, чтобы высвободить снасти фок-мачты. Боцман забыл крикнуть им, чтобы они держались крепче, и в тот момент, когда якорная цепь натянулась, один из матросов, стоявший одной ногой на вантах, другой — на пертах,[136] не удержался, полетел вниз и, ударившись о борт вельбота, упал в море.
На этот раз несчастный — его звали Ролла и ему не было еще тридцати лет — менее удачливый, чем его товарищ, — тот, как вы помните, был спасен при аналогичных обстоятельствах во время плавания у берегов Новой Зеландии, — исчез в волнах.
В мгновение ока спустили на воду шлюпку, и спасательные круги полетели через релинги. По всей вероятности, Ролла был тяжело ранен, возможно, сломал руку или ногу. Матросы безуспешно пытались его найти — но он так и не поднялся на поверхность.
Ролла стал первой жертвой на «Святом Енохе». Его гибель произвела на всех тягостное впечатление. Ролла был славный матрос, его ценили командиры, любили товарищи. Теперь никто никогда больше его не увидит…
