Но отряд остановился у чайного домика. Командир кивнул, и двое самураев вытащили из здания его владельца. Бросив его на улице, они принялись бить его палками. Глухие стуки были громкими в зловещей тишине. Треснула кость, мужчина завопил от боли. Женщина закричала и выбежала из домика, пытаясь помешать им, но ее отбросили на землю. И тоже принялись избивать.
Джек ужасался такой жестокости. Он хотел вмешаться, но это было самоубийством.
Избиение прекратилось.
— Будет уроком… вам обоим, — рявкнул командир и приказал идти дальше, так и не объяснив причину избиения.
Мужчина едва оставался в сознании и истекал кровью, женщина рыдала рядом с ним, ее лицо припухло с одной стороны. Когда самураи ушли, улица ожила, все пошли по своим делам. Никто не помог несчастным жертвам.
— Нужно убираться отсюда как можно скорее, — прошептала Акико. — Ужасное место.
— Точно, — сказал Джек, допивая бульон рамена.
Акико вела их по дороге. Но город был огромным, и они скоро потерялись. Акико, поняв, что они не выйдут из лабиринта улиц сами, остановилась и спросила у старушки, как пройти к гавани. Вежливо поклонившись, женщина указала на дорогу и что — то сказала, Джек не расслышал.
Акико вернулась к Джеку и Бенкею с мрачным видом.
— Она сказала идти по этой улице до моста, пересечь реку и пойти на запад по главной дороге. Но уплыть можно будет лишь утром… и с разрешением на путешествие.
— Значит, идти в Нагасаки еще долго, — сказал Джек, они свернули в переулок, чтобы не встретиться с отрядом самураев.
— Не обязательно, — сказал Бенкей с хитрым блеском в глазах. — Есть способы получить разрешение в таком городе, — он потирал пальцы, намекая на деньги. — Все дело в богатстве.
— Этого хватит? — спросила Акико, вытаскивая нить с нанизанными на нее серебряными и медными монетами.
Бенкей усмехнулся.
— Должно. Уже неплохо!
— Но что нам пока что делать? — спросил Джек. — Мы не можем избегать патруль вечно.
— Нельзя бродить до ночи, — согласилась Акико. — В темноте мы будем казаться подозрительными. Нужно найти гостиницу с конюшней.
— Знаю, где это, — сказал Бенкей. — За мной.
Они пересекли мост и отправились на запад. Деревянные здания высились с каждой стороны. Они прошли несколько хороших на вид зданий, окна которых выходили на реку Шира, но Бенкею они не нравились. Он повернул за угол, Джек и Акико шли за ним в район, что выглядел хуже остальных в городе. Таблички гостиниц на зданиях были потрепанными и потрескавшимися, на крышах местами обвалилась черепица, раздавался скрип шоджи. Пустые бутылки для сакэ были собраны в ряды, ожидая заполнения, но окрестности намекали на то, что они его не дождутся. И люди по улице шли такие же, как здания. У них была поношенная одежда в заплатах, оружие выглядело печально, а поклоны сопровождались тяжелыми взглядами.
Бенкей замер перед самой неопрятной гостиницей.
— Здесь? — воскликнула Акико, сморщив носик.
— Это место не вызовет вопросов, — объяснил Бенкей, — и здесь могут знать, где получить разрешение.
— Видимо, попрошайки не выбирают, — сказал Джек.
— Только если у них есть нормальная конюшня, — заявила Акико, гладя гриву коня. — И горячая офуро.
Бенкей потянул за веревку с колокольчиком. Он неразборчиво звякнул, язычок колокольчика отвалился. Он постучал в дверь. Они немного подождали. Дверь отъехала в сторону.
— Да? — осведомился морщинистый мужчина с печальным взглядом и торчащим левым ухом.
— Нам нужна комната на ночь, — ответил Бенкей.
Хозяин гостиницы смотрел на них с подозрением: изящная девушка-самурай в хорошей броне и с ценным белым конем, парень с растрепанными волосами и в разноцветном кимоно, загадочный самурай в соломенной шляпе, закрывшей лицо.
— Одну комнату? — спросил он, потирая небритый подбородок.
— Две, — исправила Акико. — Мои слуги переночуют в одной, — она указала на коня. — Надеюсь, конюшня у нас есть?
Хозяин фыркнул.
— Сзади… но у меня может и не оказаться мест.
— Хоть одно найдется, — парировал Бенкей, взглянув на Акико. Та вытащила нить с монетами.
При виде денег поведение мужчины изменилось.
— У меня как раз освободилось местечко. Зайдите с другой стороны.
Дверь перед ними закрылась, послышался вопль:
— Момо, просыпайся! У нас гости.
— Какое гостеприимство, — отметила Акико, ведя жеребца по переулку. Хозяин открыл врата и пропустил их на задний двор.
— Сюда, — сказал он, указывая на три загона, что должны были служить конюшней.
Акико заглянула туда, хмурясь.
— Хоть сено свежее, — проворчала она, отводя коня в первый загон и снимая с него седло.
— Две комнаты… завтрак… конюшня и сено… одна ночь. — хозяин облизал губы, считая на пальцах. — Десять мон. Плата вперед, — он поклонился и протянул руку.
— Сколько? — возмутилась Акико.
— Это две лучшие комнаты, — сказал он, улыбаясь. — Там вы будете одни.
Хозяин взглянул на Джека, подчеркнув последнее слово, намекая, что бесплатно молчать не будет.
Акико неохотно отдала десять медных монет.
— Лучше бы офуро быть горячей.
— Момо! — крикнул владелец гостиницы. — Разжигай огонь.
Спрятав деньги, хозяин провел их внутрь. Они прошли по коридору, залитому светом ламп, под ногами скрипели половицы, Джек и Акико переглянулись, не радуясь выбору Бенкея. Но комнаты, к их удивлению, оказались хоть и маленькими, но с чистыми полами, покрытыми татами, низкие столики и белые футоны стояли в углу. Стены из бумаги ваши были даже украшены рисунками, изображающими охоту, фестиваль и театр.
— Лучшие комнаты, — отметил хозяин, увидев одобрение на лице Акико. Он взглянул на Джека, что в шляпе в помещении выглядел еще подозрительнее. — Могу я посмотреть на вас?
Джек покачал головой.
— Он проиграл в дуэли и опозорился, — заявила Акико. — Это стыдно!
— Ах… известная гордость самурая, — ответил владелец гостиницы, приняв ответ, но не поверив ни слову. — Может, принести вам чай?
— Не откажусь, — сказала Акико, снимая сандалии и проходя в комнату.
— Момо! Зеленый чай! — крикнул хозяин. Он поклонился, хоть и не достаточно низко, пытаясь заглянуть в лицо Джеку. Но Джек быстро поклонился в ответ, не дав ему и шанса.
— Приятного отдыха, — сказал хозяин и ушел.
— Я спрошу, где купить пропуск, когда он вернется, — сказал Бенкей, проходя в комнату и опуская на пол сумку.
