Поскольку подобные соображения приходили в голову всем, то естественно разговор зашел об английском китобойце. А вдруг кому-нибудь из экипажа удалось спастись? Может быть, их вельботы пытаются обнаружить «Святой Енох»?
Капитан Буркар и команда напряженно вслушивались в тишину. Никаких криков слышно не было, и по всей вероятности, ни один из матросов «Рептона» не уцелел в этой чудовищной катастрофе.
Прошло три часа. Начинался отлив, и больше не было надежды, что корабль снимется с мели сам. Впрочем, разница между уровнем прилива и отлива была весьма незначительной. Скорее всего этот риф выступал над поверхностью только во время полнолуния.[172] Месье Эрто заметил, что уровень воды существенно не изменился, если судить по отметкам, сделанным на корпусе судна, и промерный шест все время упирался в шершавое дно на глубине пяти футов.
Таково было положение. Какова будет развязка? Удастся ли «Святому Еноху» продолжить плавание? Или люди будут вынуждены покинуть судно, прежде чем буря разобьет его в щепки? На борту тридцать три человека, и все они могут разместиться в вельботах с запасом пищи на несколько дней… Но каково расстояние до ближайшего берега? А если от берега их отделяют сотни миль?
Месье Буркар решился пожертвовать грузом. Может быть, облегченное на несколько сотен тонн судно во время прилива приподнимется на столько, что экипажу удастся снять его с мели!
Решение принято, и экипаж взялся за дело, проклиная, конечно, несчастный случай, лишавший их того, что заработано за время последней кампании.
Боцман Олив подгонял людей. При помощи талей, закрепленных у обоих люков, бочки поднимали на палубу, а затем бросали в море. Одни сразу же шли на дно, другие при падении разбивались о риф, и их содержимое растекалось по поверхности моря. Вскоре «Святой Енох» был окружен слоем жира, как будто он вылил его за борт, чтобы усмирить бушующие волны. Никогда еще море не было таким спокойным. Никакого движения на поверхности моря, ни вокруг рифа, ни дальше, хотя месье Эрто обнаружил течение, идущее с северо-востока.
Скоро должен начаться прилив. Облегчение судна могло дать результаты только в момент, когда прилив достигнет максимальной высоты. В запасе было еще три часа, и этого достаточно, чтобы завершить работу к нужному моменту. Но терять время нельзя, иначе «Святой Енох» останется на мели до следующей ночи, а уходить от рифа гораздо лучше при свете дня.
Поднять из трюма восемьсот бочек — тяжелая работа, требующая к тому же немало времени. К пяти часам половина работы была сделана. Уровень воды поднялся уже на три или четыре фута, и казалось бы, частично облегченное судно должно это почувствовать. Однако не ощущалось ни малейшего движения.
— Черт бы его побрал… можно подумать, что наш корабль приклеился к этому месту! — сказал боцман Олив.
— И не ты его отклеишь! — пробормотал Жан-Мари Кабидулен.
— Что ты говоришь, старик?
— Ничего!.. — ответил тот, бросая в море пустую бочку.
Надежды на то, что туман рассеется, не осуществились. Ночью он грозил стать еще более плотным. А стало быть, если судно снимется с мели при следующем приливе, капитану Буркару будет очень непросто вывести его из этих опасных мест.
Примерно около шести часов, когда сумерки уже окутывали горизонт, откуда-то с запада послышались крики, и в тумане замелькали огни. Стоявший на баке боцман покинул свой пост и бросился к капитану.
— Капитан… капитан… послушайте. Вон там… похоже…
— Да… зовут! — подтвердил лейтенант Кокбер.
Экипаж охватило волнение.
— Тихо! — приказал капитан Буркар.
И все прислушались. Действительно, откуда-то издали доносились крики. Вне всякого сомнения они были обращены к «Святому Еноху». По знаку капитана Буркара раздался дружный крик:
— Эй, эй… Сюда! Сюда!
Кто это мог быть? Местные жители, прибывшие на лодках с соседнего острова или оставшиеся в живых моряки с «Рептона»? Возможно, их вельботы пытаются пробиться сквозь туман к французскому китобойцу? Это предположение казалось наиболее правдоподобным.
Несколько минут спустя, ориентируясь на крики и выстрелы, два вельбота с «Рептона» с двадцатью тремя моряками на борту, включая капитана Кинга, приблизились к «Святому Еноху».
Несчастные люди изнемогали от усталости и голода. Ведь катастрофа была столь внезапной, что они не смогли взять с собой никакой пищи. Они уже сутки блуждали в тумане, мучимые голодом и жаждой.
Моряков с «Рептона» подняли на борт «Святого Еноха», и месье Буркар принял их весьма любезно, хотя у него имелись серьезные основания быть весьма недовольным их недавним поведением по отношению к французским морякам. Но прежде чем расспрашивать английского капитана об обстоятельствах гибели его судна и рассказывать, в каком положении находится «Святой Енох», месье Буркар приказал накормить и напоить своих новых пассажиров.
Капитана Кинга провели в кают-компанию, а матросы спустились в кубрик.
В экипаже капитана Кинга недоставало тринадцати человек, поглощенных волнами вместе с «Рептоном».
Глава XIII
РИФ ПРИХОДИТ В ДВИЖЕНИЕ
Когда капитан Кинг и его спутники оказались недалеко от «Святого Еноха», туман был таким плотным, что вельботы наверняка прошли бы мимо рифа, если бы крики потерпевших не были услышаны на французском судне. Спускаясь к югу, англичане не могли выйти ни к азиатскому, ни к американскому побережью. И даже если бы ветер рассеял туман, как смогли бы они преодолеть сотни миль, двигаясь на восток или запад? Без куска хлеба, чтобы утолить голод, без пресной воды, чтобы утолить жажду, — через двое суток в живых не осталось бы ни одного из потерпевших кораблекрушение.
На «Рептоне» было тридцать шесть человек, офицеров и матросов. Двадцать три из них успели сесть в шлюпки. Таким образом, вместе с командой «Святого Еноха», в которой после гибели Ролла стало на одного человека меньше, на борту находилось пятьдесят шесть человек. Что ждет капитана Буркара и его старых и новых спутников, если не удастся снять судно с рифа? Даже если предположить, что земля — континент или остров — находится не слишком далеко, имеющиеся на борту шлюпки не смогут вместить всех! При первом же порыве ветра — а они нередки в этой части Тихого океана — на риф обрушатся чудовищные волны и уничтожат судно за несколько минут! Следовательно, корабль придется покинуть… А на сколько времени хватит запасов пищи, если экипаж увеличился почти вдвое?
Судовые часы показывали восемь. Никаких намеков на ветер. Даже на закате густая пелена тумана оставалась неподвижной. Приближающаяся ночь сулила быть спокойной и очень темной. Надежды, что судно сможет освободиться во время следующего прилива, почти нет, приливная волна будет слабее предыдущей. А облегчить судно теперь можно, только пожертвовав мачтами.
