– Ну, так вот, – продолжил Шариф, благодарно покивав по поводу обещанной «помощи», – мне кажется, что не стоит ограничиваться только военными операциями. Вы часто говорите о продажном антинародном правительстве вашей страны. Я думаю, что раскрыть его планы, его сущность в глазах народа – более весомый удар, чем истребление предателей и террор.
– Вот как? – удивленно и с плохо скрываемым разочарованием воскликнул генерал.
Шариф уловил эти интонации. На самом деле, Отти давно уже перестали волновать политические цели движения. Ему больше нравилось наживаться на этом материально. Естественно, что направление мыслей Шарифа шло вразрез с его намерениями и планами. Юноша это понял и поспешил внести соответствующие коррективы в свой экспромт.
– Да, – убежденно заявил Шариф, – именно это нам и нужно.
Он умышленно сказал «нам», а не «вам», как бы не отделяя себя от повстанческого движения.
– Для этого не обязательно атаковать столицу. Я думаю, что в сейфах любого административного центра, в офисах любого уровня администрации мы найдем соответствующие документы. Опубликовав их содержание или доведя его любым другим способом до сведения народа, мы подорвем доверие к существующей власти. Более того, мы поднимем доверие народа к нашему движению.
Шариф продолжил развивать свою мысль, которая, по его мнению, все же должна была заинтересовать Отти.
– Я скажу вам, генерал, что это еще не все! – продолжал Шариф с энтузиазмом. – Напасть на местную администрацию нужно тайно и ночью. Обязательно нужно инсценировать нападение с целью кражи. Например, выяснить, когда в здании могут оказаться деньги. Эти деньги нужно обязательно забрать. А спустя какое-то время объявить, что преступники, которые совершили ограбление, захватили и документы. Поняв важность этих документов, они якобы связались с патриотами. Этим мы продемонстрируем народу, что даже асоциальные элементы страны и те крайне возмущены происходящим. Вот!
Отти некоторое время сосредоточенно смотрел на Шарифа, размышляя о чем-то. Потом поднялся и, подойдя к тумбочке у стены, взял карту местности.
– Идея очень правильная, Шариф, – согласился генерал. – Я бы сказал, политически правильная. Вижу, что ты растешь на глазах, становишься настоящим революционером. Только ты не все учел. Но причина тому – всего лишь твоя неопытность. Дело в том, что в правительственных учреждениях деньги обычно не держат. Это ведь не банк и не коммерческая организация.
– Но бывают же случаи, когда привозят зарплату чиновникам? – не унимался Шариф, надеясь, что Отти все-таки откроет перед ним карту местности.
– Ее раздают в тот же день, когда привозят, хотя, наверное, бывают и какие-то остатки. Или другие деньги, выделенные на что-то. Не знаю, Шариф. Сложно сказать что-то определенное, – задумчиво проговорил генерал, все же раскладывая на столе карту.
Шариф, стараясь скрыть свой жадный взгляд, поглядывал на карту, но без пояснений генерала он не мог определить, где сейчас располагается отряд. Юноша примерно представлял место, где они с Магибой заблудились в лесу. Это было юго-восточнее шоссе Мбарара – Масака, километрах в ста от озера Виктория. Теоретически, если двигаться в любом направлении по грунтовой дороге, выедешь на междугородную трассу. Правда, на юг ехать не стоит – попадешь прямиком на границу с Танзанией.
Юноша понимал, что мало иметь карту, надо еще точно знать, где ты находишься. Отти, естественно, не ставил никаких крестиков или других пометок, по которым можно было бы определить местонахождение их лагеря. Нужно было как-то эту информацию от него получить. Причем прямо сейчас. Вторая попытка может вызвать подозрения.
Не подозревая об истинных намерениях Шарифа, Отти продолжал размышлять о чем-то. Видимо, юноша своим предложением навел его на какую-то мысль. Палец генерала непроизвольно лег на зеленое поле джунглей. Шариф напрягся. Если его собеседник сейчас прикидывает расстояние до какого-то объекта, то его палец лег на то место, где находился лагерь.
Глаза Шарифа пробежали по ниточкам дорог. Он помнил, в каком примерно направлении они ехали устраивать засаду на солдат. Где-то вот здесь они сели в машины, ехали вот в эту сторону, до пересечения грунтовой дороги с шоссе… Значит, их лагерь должен находиться где-то в этом районе…
– Ладно, Шариф, – хлопнул ладонью по карте Отти, – твоя идея мне ясна, но ты плохо знаешь наши реалии. Я подумаю над твоим предложением. Может быть, мы с тобой что-то и сделаем. В любом случае, спасибо за совет!
Генерал стал складывать карту, а Шариф поднялся со стула, демонстративно изображая смущение от того, что потревожил генерала всякими глупостями.
– Ну-ну, – поощрительно сказал на прощание Отти, – не смущайся. Мыслишь ты абсолютно правильно, по-нашему, а это главное.
Как ни готовились друзья к побегу, как ни вынашивали планы, но случай все равно представился неожиданно. Вечером, через два дня после разговора Шарифа с Отти, Бусинга после длительного совещания с генералом увел почти весь отряд на очередную операцию. Судя по тому, что с собой не взяли Шарифа и Магибу, операция предстояла очень серьезная. Отти все еще не хотел отпугивать молодых волонтеров кровавыми акциями против мирного населения, на которые он периодически отправлял своих людей. Сейчас это было очень на руку друзьям.
– Долго совещались, вечером ушли! – быстро заговорил Шариф, уединившись с Магибой на окраине лагеря. – Наверняка далеко пошли и не скоро вернутся.
– Тогда ночью нужно уходить, – согласился эфиоп. – Давай побродим по лагерю и попытаемся посчитать оставшихся. Думаю, что больше десяти бойцов генерал вряд ли оставил.
Друзья разошлись в разные стороны и стали лениво слоняться по территории. Женщины стряпали ужин. Судя по количеству пищи, которую они готовили, в лагере действительно осталось всего несколько бойцов. Для себя и пленников женщины готовили совсем другую пищу, которая больше напоминала помои. Двое бойцов находились в карауле и бродили по краям лагеря. Еще один вооруженный повстанец все время торчал около хижины босса. Без дела по лагерю слонялись еще четверо или пятеро мужчин.
Генерал в этот вечер опять напился вдрызг. Шариф и Магиба в своей хижине были одни. Все бойцы, которые жили с ними, отправились на операцию. Это позволяло друзьям не ложиться спать, а наблюдать за лагерем. Поздно вечером Отти куда-то послал своего охранника. Тот вернулся быстро, ведя за руку одну из пленных девочек. Он завел ее внутрь. Через некоторое время из хижины послышался негромкий плач и возгласы генерала. Охранник вышел, но не уселся как обычно на скамейку, а некоторое время покрутился у входа и затем, отложив в сторону автомат, приник глазом к щели в стене.
