— Последнее обстоятельство меня уже устраивает, — улыбнулся Леденев. — Но, к сожалению, я не капитан. И как он отнесется к этому…
— Положительно! Только положительно!
Голова Хуана возникла над палубой, он поднялся из носового кубрика, спрыгнул на причал и галантно подал руку Нине Станиславне.
— Прошу вас на борт яхты «Палома», что по-русски означает «Голубка», — сказал капитан. — Я не верю в бабкины сказки про женщин, которые носят на корабль несчастье. Это зависит о того, какие женщины приходят на борт. С вами, сеньора Нина, не будем бояться никакой беды.
— Вы очень любезны, капитан…
— Капитан Хуан Мигуэл де ла Гарсиа.
— Погодите, надо запомнить…
— А вы называйте меня по-русски: Иван Михайлович. Так меня звали в России.
— Иван Михайлович… Так, конечно, проще.
Леденев хмыкнул.
— Это он пощадил вас, Нина Станиславна.
— Пощадил?
— Конечно. Хотите узнать полное имя этого молодого человека? Пожалуйста. Хуан Мигуэл Тереза Кристобаль Игнасио Батиста Хосе Освальдо Карлос де ла Гарсиа-и-Ортега д’Аламейда!
— Помилуй бог! — воскликнула Нина. — Но я обещаю запомнить такое славное имя, если вы запишете его.
Она повернулась к капитану.
— А пока вы для меня — Иван Михайлович… Ладно?
Капитан улыбнулся.
— Рыба! Клюнула! Рыба!
Над океаном разнесся ликующий вопль Дубинина. Юрий Алексеевич вновь почувствовал толчок, палуба яхты мелко-мелко задрожала. Леденев хотел повернуться, чтобы взглянуть на корму: какого зверя зацепил там Дубинин. Он повел глазами и увидел напряженное лицо Нины. Молодая женщина стояла на коленях на баке, судорожно обхватив руками металлическую стойку леера.
«Кита он загарпунил, что ли?» — подумал Леденев о Дубинине и хотел было встать, чтобы двинуться на корму на помощь рыболову. Но тут Леденев почувствовал, как вновь подбросило яхту, и мелькнула мысль о том, что как бы им, рыболовам, не поменяться местами с добычей. Это океан, а не озеро с карасями, тут такие твари обитают, к ним сам угодишь на уху… Обхватывая мачту руками, Юрий Алексеевич поднялся, глянул на корму и увидел Виктора Васильевича: инженер неподвижно висел поперек транцовой доски, будто силился рассмотреть нечто за бортом.
— Что-нибудь потеряли? — крикнул Леденев. — Какого дьявола удалось вам зацепить крючком?!
За спиною Леденева чертыхался по-русски капитан де ла Гарсиа.
Дубинин не шелохнулся, затем открыл глаза, заморгал.
— Удочка, — пробормотал он, — удочка…
— Что случилось? — спросил Леденев.
Дубинин поднялся и стоял, пошатываясь, испуганно озираясь. Сейчас Юрий Алексеевич заметил, что одной из удочек, снаряженных на корме, не хватает. Той, которую Виктор Васильевич снаряжал последней.
— Кто же вам попался на крючок? — спросила Нина. — С такой силой дергать яхту…
Дубинин не ответил. Взгляд его был испуганно остановившимся.
— С первого рывка, — сказал он. — Сразу выдернуло…
— Как с «первого»? — удивленно спросил капитан. — Какой же черт так тряс «Голубку»?
— Да, — подтвердил Дубинин. — «Оно» сразу выхватило удилище из крепления… Я пытался схватиться руками, да где там… Удилище торчало уже из воды. Не погружаясь, оно принялось удаляться от борта. Затем вдруг исчезло…
— Как исчезло? — перебил его Леденев. — Погрузилось?
— Нет, — ответил Дубинин. — Вот сейчас было… И тут же нет его. Я удивился, голова закружилась — и все.
— А кто нас дергал во второй и третий раз, когда яхту трясло и толкало? Этого вы разве не ощутили? — спросил де ла Гарсиа.
Он пристально смотрел в лицо Дубинина. Инженер пожал плечами.
— Не помню… У меня закружилась голова. — Он поднял руку и потер ею лоб.
Остальные трое переглянулись.
— Забавно, — медленно проговорил Юрий Алексеевич. — Удилище покинуло судно с первым же толчком рыбы, или кто там был еще, не важно… А мы ощутили еще два сильных толчка. Что это могло быть, капитан?
— Моретрясение! — воскликнула Нина. — Верно, Иван Михайлович?
Хуан Мигуэл покачал головой.
— Такого в этих водах не бывает. Хотя… В океане все может быть.
— Не кажется ли вам, друзья, что изменился цвет воды вокруг? — спросил Леденев. — Некий бирюзовый оттенок… Не примета ли это какой-нибудь непогоды? А, Хуан?
— Прогноз есть отличный на сегодняшние сутки. А море постоянно изменяется… Впрочем, пойду взглянуть на барометр…
Де ла Гарсиа потянул створки, открывшие трап, который вел в кормовую каюту, там хранились приборы и был оборудован штурманский стол.
— Как вы себя чувствуете сейчас, Виктор Васильевич? — спросила Нина. — Дайте-ка руку… Гм… Пульс слегка учащенный.
— Хорошо чувствую. Легкий, правда, звон в голове.
— И у меня звенит, — проворчал Юрий Алексеевич. — Так это я к мачте прислонился неудачно…
Нина хотела сказать, что шум, похожий на звон, слышит и она тоже, хотя не теряла сознания и не ударялась о мачту, но решила ничего не говорить пока никому.
— Не двинуться ли нам к берегу? — предложила она появившемуся на трапе капитану.
Хуан Мигуэл кивнул. Не промолвив ни слова, он прошел на бак и стал возиться с принайтовленным к бушприту стакселем. Он ощупывал руками штаг и посматривал на Леденева, стараясь встретиться с ним взглядом. Юрий Алексеевич принял молчаливый сигнал молодого друга и перешел на нос.
— Радиостанция молчит, — сказал Хуан Мигуэл. — Барометр хороший, погода не изменится, а радио молчит…
— Видимо, сели батареи, Хуан?
— Нет. Станция в исправности… Никак не могу поймать Гавану. И не только Гавану… Общее молчание в эфире. Только естественный фон…
— Антенну проверил?
— Конечно. Первым разом… Антенна в порядке.
— Что-нибудь во внутрях? Я имею ввиду, в станции?
— Смотрел. Как будто и там как надо.
— Ну, мы с тобой те еще радиотехники… Попросим глянуть Дубинина. Он энергетик, и в этих делах должен быть вроде бы докой.
Капитан де ла Гарсиа тронул Леденева за локоть.
— Мне не нравится такая штука, — сказал он. — Предчувствие напасти, Юрий Алексеевич. Пусть наш рыбак мотает удочки, будем идти в Матансас. Радио он будет смотреть по дороге.
— Хорошо, — согласился Леденев. — С парусами справишься? Пойду помогу в корме…
Когда рыболовная снасть была выбрана на борт, на «Паломе» поставили все паруса, и яхта легла на обратный курс.
Ветер был слабым.
Капитан де ла Гарсиа недовольно поглядывал на вялый кильватерный след, его оставляла за кормою «Палома».
