Мы кое-как выбрались из бухты на шлюпке, рассчитывая вернутся потом – но…
Я попал в Город потерянных кораблей, а Диего так и прожил жалким калекой отведенный ему век… Я думал отлежаться тут и вернутся – да вот глаза подвели – через год я совсем ослеп. Я пытался лечиться у местных знахарей – чего только они не делали со мной, и вспомнить жутко. Но все без толку… Зато я нашел свое счастье – Джоанну, или как она сама себя зовет, Итциль, – он с любовью сжал руку индианки… Живу вот, плету корзины и верши для омаров и рыбы – я в детстве этому обучался – семья у меня потомственные корзинщики… Даже кое что из того золота что я вывез из бухты сохранилось – зачем оно тут?
Теперь – почему я согласился с вами говорить, и какова будет моя плата. Я стар, смерть моя недалека – но у меня есть дети. Пятеро, – лица Тизера коснулась улыбка. Все они вполне довольны жизнью в нашей мирной обители. Но старший – Ролло, мечтает о большом мире, мечтает увидеть Старый Свет и водить настоящие большие корабли. Я возьму себе одну тридцатую часть клада – для Ролло. Пусть он отправится в Париж, ибо там не особо обратят внимание на то, что он смуглее чем я или вы, парни, увидит то что я так и не увидел – может быть выучится и станет большим человеком, хозяином флотилии торговых кораблей… И будет также опасаться пиратов как и те негоцианты которых я в свое время пощипал! – закончил он с усмешкой. Вот мое условие, парни…
– Ну, – пробурчал Харвуд, по праву квартирмейстера занимавшийся дележом добычи, – тридцатая часть это конечно немало, но ведь и куш хорош! Когда ты, мистер Дарби будешь готов отплыть?
* * *
«Обрученный с ветрами» под немногочисленными незарифленными парусами осторожно двигался к суше; команда стояла, готовая сбросить и эти последние паруса и свернуть их на мачтах.
Джон Серебряный переводил взгляд с парусов на близкую землю. Он внимательно слушал выкрики лотового, который то и дело бросал лот с носа корабля. Когда корабль проходил мимо лота и трос натягивался, лотовой читал показатели:
– Глубина двадцать!
– Верхняя точка прилива через час. – Питер оторвался от исписаной бумаги. – А вчера к тому же как раз было полнолуние. Корабль сможет пройти.
– Спасибо, штурманец, – с саркастической ноткой отозвался Джон. – Мы тоже не первый год плаваем, знаешь ли!. Тут Джон смягчился. – Отправляйся на топ-мачту, парень. И не своди глаз с суши. Все-таки это испанские владения, морской лев их всех дери!
Он посмотрел, как Питер взбирается по вантам, потом взглянул на штурвал и негромко сказал:
– Один румб к левому борту, Билли.
– Есть один румб к левому борту, капитан!
Тернер передвинул пустую глиняную трубку из одного угла рта в другой.
Он тоже видел белую пену у рифов при входа в пролив.
– Так держать! – сказал Джон, и бриг медленно прошел между высокими скалами. Этого прохода не было ни на одной карте, по крайней мере известной ему. По мере того как «Обрученный с ветрами» двигался, перед ним открывалась красивая широкая лагуна, со всех сторон окруженная заросшими лесом высокими холмами.
Питеру было не до этого – сверху он внимательно высматривал отмели и песчаные банки, или разросшиеся, поднявшиеся из глубины кораллы, готовясь выкрикнуть в любой момент предупреждение. Бриг успешно прошел длинным извилистым проливом и наконец оказался посреди широкой зеленой лагуны – к этому моменту Блейк уже взмок и успел раз двадцать позавидовать команде «Оливии» оставшейся на рейде.
Но вот все окончилось – они спустили и свернули последние паруса с рей, и якорь с плеском ушел в глубину. Корабль мягко покачивался на прочном манильском канате.
Он стоял всего в полукабельтове от берега, прячась за небольшим островком в лагуне, так что его было бы трудно заметить с берега. Ситуация конечно не очень приятная – ибо быстро выйти отсюда в случае чего вряд ли получится – так что если испанцы нагрянут – то получат полную возможность запереть их тут.
Не успел корабль остановиться, как Джон приказал:
– Ну давайте что ли ребята – готовь шлюпки!
Вскоре первый баркас был спущен с палубы на воду, и десять человек – из команды Джона и Беатрис вперемешку сошли в него и провели полубаркас к берегу. В подзорную трубу Джон наблюдал, как моряки по крутой тропе поднимались на вершину прибрежной скалы.
Отсюда они будут наблюдать за морем и смогут предупредить о появлении чужого судна.
– Ну вот, – бросил Джон Питеру, стоявшему на палубе с небольшим окованным медью сундучком, в который были заранее сложены штурманские инструменты – шлюпочный компас, октан, песочные часы, астролябия и разбухший том астрономических таблиц. Похоже на то что дело то идет к концу? Хоть и говорят – не считай цыплят пока они не вывелись – но сегодня я думаю мы с тобой, парень да с друзьями допьем за удачу пойло, которое оставил нам в наследство тот французский петушок!
Да – и надо бы отметить это дело славным ужином – как насчет того, чтобы наловить свежей рыбы – ну или там черепах, и порадовать команду супчиком из этих тварей вместо солонины?
Питер промычал что-то утвердительное.
– Отлично – скажи Пью чтобы взял сеть из кладовой, прихватил с собой Робби и еще пару-тройку парней которые знакомы с рыбалкой – и отправлялся на берег.
И скажи – пусть найдут черепах и наловят на камнях крабов – да хорошо если еще соберут фруктов в лесу. Но главное – притащат достаточно рыбы для камбуза.
Стоя на носу баркаса, идущего через пролив, Питер всматривался в воду, такую чистую, что он видел песчаное дно. Лагуна кишела рыбой, косяки тунцов и марлинов неспешно расплывались в разные стороны от баркаса. Многие рыбины длиной в руку, а некоторые – и больше. Тут могло бы кормиться немало людей – но испанцы почему-то не имели желания заселять свои владения особо плотно – хотя в их стране было немало голодных и нищих. Ну ладно – пусть король в Мадриде думает что хочет – а они сегодня закусят свежей рыбой… Берег приближался.
Лагуна была окаймлена пляжем с серебристым песком, по которому в панике разбегались морские черепахи. Вокруг пляжа зеленой плотной стеной стоял лес, только в одном месте прерываясь ручьем с пресной водой.
Харвуд первым выпрыгнул из шлюпки и по колено в воде пошлепал к берегу. Парни, сидевшие на веслах, вытащили баркас на песок, время от времени стреляя глазами в сторону девушки, стоявшей на корме.
Беатрис ощущала их взгляды и слегка беспокоилась.
Питер осмотрелся.
Берег лежал тихий в закатном свете, и пряный запах леса доносился с утренним бризом.
К берегу приткнулся третий баркас – где на корме сидел, надвинув соломенное сомбреро Тизер Дарби – прямой как копье.
