— Ну, что ж, — вежливо поклонился маркиз, стоя уже в дверях, — надеюсь, что со временем наши отношения будут только улучшаться.
— Взаимно, — улыбнулся в ответ капитан Эриш.
Когда лейтенант Парон вернулся в сарай, гвардейцы встретили его выжидающим молчанием.
— Ну, что вам сказал этот громила комендант? — спросил сержант, подходя к нему.
— Всё нормально, сержант. Всё нормально… скоро нам вернут наше оружие и мы можем перебираться в свои комнаты в таверне. Кстати, вас покормили?
— Да, господин лейтенант, спасибо. А когда мы сможем выехать отсюда?
— А вот выезжать нам ни к чему, Ригор. Как выяснилось, пиратский Командор со всем своим войском уже на подходе к этой деревушке. Будут здесь сегодня или завтра. И идёт он как раз к господину барону. Так что, господа, можете отдыхать, пока есть такая возможность. Вместе с отрядами Командора мы возвращаемся в армию.
— А как же граф Гаруш? — поинтересовался сержант.
— А по поводу графа Гаруша мне было сказано, что резервов нет. Все они отправлены на восточную границу. Всё, сержант, достаточно! — повысил голос лейтенант, видя, что Ригор пытается ещё что-то сказать.
Открылась дверь и несколько пиратов внесли и бросили посреди сарая кучу сабель, кинжалов и пистолетов.
— Вот, господа гвардейцы, разбирайте, — добродушно проворчал один из них, — это — ваше…
После этого пираты вышли на улицу, оставив дверь открытой.
— Ну, вот, — произнёс лейтенант, — оружие нам вернули. Дверь открыта… Не будем заставлять гостеприимных хозяев повторять приглашение дважды.
Быстро разобрав принесённое оружие, гвардейцы плотной группой вышли со двора на улицу и быстрым шагом направились к таверне. Подойдя к ней, они первым делом проверили своих лошадей. Потом, пройдя в комнаты, убедились, что все вещи в целости и сохранности находятся там, где они их вчера и оставили. Убедившись, что ничего не пропало, солдаты под присмотром сержанта занялись уходом за лошадьми, а лейтенант через мальчишку вызвал к себе в комнату хозяина таверны.
— Вот что, милейший, — сказал он хозяину, прибывшему через минуту после того, как за ним умчался Мисюк, — мы тут у вас подзадержимся на пару дней. А так, как сегодня ночью нам в своих комнатах ночевать не довелось, то оплату за эту ночь мы перенесём на следующую.
— Но, господин офицер, — запротестовал Апирус, — в этих комнатах сегодня ночью лежали ваши вещи! И, видит Бог, ничего не пропало! А ведь я мог бы поселить сюда других постояльцев.
— Кого, чёрт возьми, вы могли сюда поселить!? — рявкнул лейтенант, — Здесь же никого нет! Однако — неважно… Если вы не довольны тем, что я сказал, можете обратиться к военному коменданту, капитану Эришу. Он вам кое-что объяснит. Ну, так как? — помолчав, поинтересовался лейтенант.
— Э-мм… кхм… господин лейтенант, — оправившись после некоторого смущения, произнёс трактирщик, — может быть, хоть какая-то компенсация? Так сказать, за надлежащее хранение вашего имущества и лошадей…
— Ну, хорошо… в этом, конечно, некая доля истины присутствует. Ладно. Вот вам золотой дукр. И будет с вас. Всё, идите. И не забудьте вовремя подать обед!
Трактирщик, мелко кланяясь, пятясь, вышел за дверь и, с облегчением переведя дух, быстрым шагом направился на кухню.
К вечеру того же дня в деревню начали прибывать пиратские отряды, следовавшие маршем от столицы Дермона — Гарлуна в сторону редомских земель. Первыми примчалась конная разведка. Сотня самых отчаянных и безбашенных пиратов на быстрых и выносливых степных лошадках. Одетые кто во что горазд, вооружённые пистолетами, саблями, кинжалами, они ворвались в деревеньку, оглашая своё прибытие диким свистом и криками. Промчавшись галопом по главной улице, они круто осадили коней у дома, где размещался капитан Эриш.
— Ба, глядите-ка! — крикнул один из них, тыча пальцем в караульных, сидевших на лавочке у ворот, — Да это, никак, старина Жукки, марсовый с этой старой каракатицы "Амброссы"! Ты что, ещё жив, разбойник? А я уж думал, что тебя давно местные волки сожрали, пока ты в этой лесной глуши баб щупал! — и довольно захохотал.
— Я погляжу, ты тоже ещё живой, Гарус, — отозвался тот, кого назвали Жукки, — Не подцепили тебя на пику кочевники в своих степях? Жаль… Был бы повод выпить…
Гарус, лихо соскочив с коня, подошёл к караульному.
— Ну, здравствуй, сосед. Рад тебя видеть.
Они обнялись и присели рядом на лавочку.
— Ну, что тут у вас? — спросил Гарус, раскуривая трубочку.
— Да ничего, — пожал плечами Жукки, — Тишина… Вот вчера чуток развлеклись. Повязали гонца баронского в таверне вместе с его солдатами. А так, кроме баб, никакого развлечения…
— А чего с гонцом-то?
— Да так… слишком не воздержан на язык оказался. Вот капитан и решил их уму-разуму поучить. Они потом всю ночь в сарае отлёживались.
К прибывшим разведчикам с разных сторон подходили пираты из отряда капитана Эриша. Находили знакомых. Кто-то с кем-то были соседями на острове, кто-то с кем-то вместе ходил в рейды, а кто и вместе гулял когда-то после удачного рейда в портовых тавернах, пропивая добытое в море.
Но вот на крыльцо дома вышел сам капитан Эриш.
— Это кого тут к нам черти принесли!? — раздался его гулкий голос, перекрывший шум, поднятый пиратами при встрече старых знакомцев, — Никак, передовой отряд Командора пожаловал? И где же тот байган, что командует вами?
— Эй, Эриш! Это ты, что ли, тут в комендантах ходишь? — от общей толпы отделился сухощавый, среднего роста, очень подвижный пират в суконных штанах коричневого цвета, такой же коричневой рубашке и тёмно-зелёном плаще. На голове его красовалась почти новая чёрная шляпа, украшенная длинным страусиным пером.
— А! Бродяга Сурти! Так это ты, обормот, пригнал в мою тихую деревеньку эту ораву голодных бездельников? А ну, иди сюда! Я тебя сейчас поблагодарю…
Два пирата сошлись и, шутливо стукнув друг друга несколько раз по плечам, пожали руки и обнялись. Причём со стороны это выглядело так, будто здоровенный медведь (Эриш) просто подмял под себя маленького волчонка (Сурти).
— Ну, пойдём в дом, пойдём, — отпуская гостя и похлопывая его по плечу, сказал Эриш, — там и поговорим.
— Эй, боцман! — крикнул Сурти, оборачиваясь к своим.
— Здесь боцман! — отозвался из толпы высокий худощавый пират.
— Боцман, займись распределением людей по домам и их кормёжкой.
— Не волнуйся, Сурти, — сказал Эриш, — кормёжкой твоей оравы займётся мой человек. Пусть только твой боцман скажет, сколько вас прибыло. Эй, Милгун! Иди сюда.
