Ганн Холлидей
Одиночка со значком шерифа
Проходя мимо конюшни, Дан Скотт услышал какой-то подозрительный шум. Это было похоже на стон человека, он резко обернулся.
В дальнем углу он увидел старика, пытавшегося подняться с земли. Одной рукой он держался за голову, а второй упирался в землю.
Дан подошел к нему и помог подняться, затем привалил его к изгороди и осмотрел.
Дан узнал в нем человека, которого видел в городе несколько дней назад, он был одним из ковбоев, перебивавшихся случайными заработками.
— Что случилось? — спросил Дан.
Старик потряс головой, опустил левую руку и со страхом посмотрел на окровавленные пальцы. Дан повернул его и осмотрел рану на голове. Это было похоже на сильный удар рукояткой револьвера.
Старик пошарил по карманам своей рубашки и неожиданно грубо выругался.
— Сколько? — спросил Дан Скотт.
— Около пятисот долларов, шериф. Дьявол, я даже не понял, как это случилось, я шел сюда, чтобы встретиться с одним человеком. Мы собирались уехать сегодня вечером. Сзади на меня обрушился этот удар и я упал.
Дан тяжело вздохнул, посмотрел на старика и пробормотал:
— Жди здесь.
Он подошел к месту, где лежал старик и увидел следы сапог. Это были широкие и глубокие следы, он мог различить следы, как буквы в книге. Эти следы оставил молодой человек, хорошо сложенный и очень торопящийся.
Дан осмотрел землю во дворе конюшни. Здесь на ограде он заметил царапину, оставленную сапогом, когда этот человек перепрыгнул ее, направляясь из конюшни.
Он внимательно всматривался в сумерки, окутавшие старые дома. Затем подошел к одному из сараев, где увидел молодого парня, отвязывавшего лошадь.
Дан позвал:
— Уинтер, подойди сюда.
Кол Уинтер обернулся, и узнав шерифа проворчал:
— Какого черта тебе нужно, Скотт? Мне нужно уезжать.
— Просто подойди сюда.
Уинтер выругался и отпустил поводья. Он был здоровым молодым парнем двадцати лет, хотя уже успел пристраститься к выпивке и любил похвастаться. Дану нужно было быть с ним поосторожнее. Ему не нравилась компания, с которой шастал молодой Уинтер, это были в большинстве своем метисы, которые не покидали карточного стола, на протяжении всего их пребывания в городе. Он видел, как Уинтер поглощал виски в больших количествах, но пока от него не было никаких неприятностей.
Уинтер подошел, уставившись на шерифа своим обычным презрительным взглядом.
— В чем дело, Скотт? Какого черта, ты придираешься ко мне.
— Выверни свои карманы, Уинтер.
Кол Уинтер зло взглянул на него.
— Какого дьявола?
— Одного человека оглушили и ограбили, ты вполне мог это сделать. У него украли около пятисот долларов.
— Я спустил все деньги за этот проклятый день. Мне даже никто не дал взаймы в этом вонючем городке.
Дан хотел похлопать по карманам Уинтера, но тот отпрянул назад и снова выругался.
— У меня ничего нет за душой. Какого дьявола, ты пристал ко мне, Скотт? Почему бы тебе не потрясти кого-нибудь другого?
В дверях сарая показался старик, держась рукой за голову. Кол Уинтер зло посмотрел на него и проворчал:
— Это ты, мистер, сказал, что я ограбил тебя?
Старик покачал головой:
— Я не говорил этого.
— Может это был все-таки он? — раздраженно спросил Дан.
Старик снова покачал головой.
— Я говорил тебе, что не видел никого. Я просто шел, когда меня ударили сзади. Я не могу сказать, что это был этот парень.
— Зато я могу, — настойчиво сказал Дан. — Я проследил следы по траве, которые ведут в этот сарай. Именно так грабитель мог улизнуть позади домов незамеченным.
В Уинтере закипала ярость.
— У меня нет этих чертовых денег, Скотт. У меня нет ни цента.
Дан оттолкнул его к ограде и обыскал, на этот раз Уинтер не пытался сопротивляться. Не найдя никаких денег, шериф выругался про себя.
— Будь ты проклят, Скотт, — сказал Уинтер. — Теперь ты видишь, что у меня нет ни цента. Ты оклеветал меня.
— Деньги где-то неподалеку, — настаивал Дан. — Ты увидел меня и у тебя было достаточно времени, чтобы спрятать деньги туда, откуда их можно взять позже. Ты хитер, Уинтер, слишком хитер для своего возраста.
— Я уезжаю, шериф, — прорычал Уинтер, — и ты меня не остановишь!
— Стой на месте. А ты, мистер, начинай искать.
Старику тоже все это не нравилось, но все же он начал осматривать стойло. Кол Уинтер посмотрел на Дана, потом резко повернулся и пошел к лошади. Дан схватил его за плечо и толкнул к ограде. Уинтер выругался и замахнулся на шерифа. Дан блокировал его удар, и сам нанес сильный удар правой в челюсть, так что Уинтер распластался на земле.
— Я же сказал тебе стоять! — прорычал он и сам стал осматривать другое стойло. — У него было не так много времени, он не мог спрятать деньги далеко.
Вместе они осмотрели остальные стойла и дошли до другого конца сарая. Здесь Дан увидел висевшее на стене старое седло. Когда он снял его, из него посыпались деньги. Он протянул седло старику и сказал:
— В следующий раз будь осторожней.
Старик собрал рассыпавшиеся деньги, остальные вынул из седла и пересчитал их.
— Четыреста семьдесят долларов, — сказал он Дану. — Все правильно.
— Тебе нужно пойти со мной в мою контору, чтобы составить рапорт против Уинтера, — сказал Дан и обернулся, в его руке теперь мерцал револьвер. Кол Уинтер смотрел на него полными ненависти синими глазами.
— У тебя нет против меня ничего, шериф. Я просто седлал здесь свою лошадь.
— Старика оглушили и ограбили, а деньги вот они, Уинтер. Ты был здесь один, так что пошли.
Кол Уинтер выругался и рванул к нему. Дан правой сильно ударил его в подбородок. Перекинув через плечо, потерявшего сознание Уинтера, он вышел из сарая. На улице старик разговаривал с несколькими ковбоями. Дан направился к ним.
Старик пощупал затылок, сунул деньги в карман и сказал:
— Ни к чему этот рапорт, шериф. Мы должны уезжать и у меня нет на это времени.
— Я хочу, чтобы ты составил обвинение, мистер, — сказал Дан. — Тебя ударили и обокрали, это сделал этот подонок.
— Я не видел того, кто меня ударил, — сказал старик.
Дан посмотрел на него. Уинтер пришел в себя и начал брыкаться. Шериф сбросил его на землю и зло проворчал:
— Послушай, мистер. Я слежу за порядком в этом городе. Этот подонок рано или поздно должен был нарушить закон. Тюрьма научит его лучше всяких слов и нотаций.
Старик посмотрел на ковбоев, стоявших позади него и снова покачал головой:
— Может быть он говорит правду. Я не могу точно сказать, что это он ударил меня и тем не менее деньги у меня. Прошу прощения, шериф, но я должен ехать. В следующий раз я буду осторожнее.
