Бывалый охотник зашелся от смеха и энергично помотал головой:
— Вынужден тебя огорчить, племянник, ты не угадал. Тебе многое еще предстоит узнать о здешней жизни. Ты когда-нибудь видел бобра?
— Нет, — признался Натаниэль.
— А волка?
— Нет, — пробормотал юноша. — В Нью-Йорке их почти нет. Но я видел волков на картинках в книжках.
— Тогда погляди на мою шапку повнимательнее.
Натаниэль так и сделал, и через пару минут в памяти у него что-то забрезжило, и он воскликнул:
— Это же волчий хвост!
— Мои поздравления. Обучение в школе жизни началось.
— А зачем ты носишь на голове волчий хвост?
— Это довольно-таки распространенный обычай, — сказал Зик. — Voyagers часто их носят.
— Кто?
— Voyagers — то же самое, что трапперы, только по-французски.
— А ты знаешь французский?
— Чуть-чуть знаю. На Диком Западе чем больше держишь в голове разной полезной ерунды, тем лучше.
— А почему именно волчий хвост? — с любопытством осведомился Натаниэль, разглядывая удивительное украшение, подпрыгивавшее на шапке в такт размашистым шагам ее хозяина.
— Мышиный выглядел бы нелепо, — хохотнул Зик. Натаниэль не смог удержаться от смеха, представив мышиный хвостик, пришитый к шапке.
— И правда.
Изекиэль уверенно шагал по улицам города, крепко сжимая в руках карабин. Взгляд дяди блуждал по сторонам. Он рассказывал:
— У этого волчьего хвоста своя история. Когда-то он принадлежал старому Одноглазому, самой хитрой зверюге на всем белом свете. Несколько лет назад мы с Шекспиром охотились на ручье к северо-западу от реки Иеллоустон. Кто-то постоянно съедал бобров, попадавшихся к нам в ловушки. Мы находили зверьков разодранными в клочья и наполовину объеденными. Так продолжалось несколько недель. — Он помедлил.
Поглощенный рассказом, Натаниэль жадно ловил каждое слово. Дядя обладал даром рассказчика, — очевидно, он отточил его во время посиделок у костра в компании друзей-трапперов.
— И что ты сделал?
— Мы с Шекспиром все перепробовали, чтобы поймать негодяя на месте преступления. Ничего не помогало. Мы прилаживали петли, ставили двойные капканы, ямы рыли, но зверь, лакомившийся нашими бобрами, был слишком хитер. Мы пробовали даже лежать в засаде, но в такие дни он, как назло, даже не показывался. Наконец нам удалось обнаружить четкую цепочку следов около одного из капканов. По следам стало понятно, что, как мы и предполагали, наше проклятие — волк. Тогда мы выкопали глубокую яму, я залез в нее и стал ждать.
— И сколько ты ждал?
— Пожалуй, дня три.
— А что ты ел? Как ты не умер с голоду?
— У меня с собой был мешок вяленого мяса, — сказал Зик. В глазах у него блеснул лукавый огонек. — Так вот, на третий день старый волчище наконец-то показался. В ловушке был бобер, волк подкрался и кинулся на него. Только тут я разглядел, до чего же он огромный. У него был только один зрячий глаз — правый.
— И ты его пристрелил?
— Не совсем, племянник. Я пальнул в него из карабина, потом полез наверх, но края ямы были скользкие, и когда я выбирался, то упал лицом в траву прямо рядом с Одноглазым, — сказал Зик.
Натаниэль представил себя на дядином месте и поежился.
— А что произошло потом?
Зик посмотрел на племянника:
— А что, ты думаешь, могло произойти? Конечно же, Одноглазый прыгнул на меня с оскаленной пастью и готов был растерзать на клочки!
— И как ты его убил? — затаив дыхание, спросил Натаниэль.
— Да никак. Это он убил меня. — Зик рассмеялся и хлопнул Натаниэля по плечу.
Устроившись в шикарном номере гостиницы «Шато-хаус», Натаниэль смотрел на энергичного, полного жизни человека, которого так хорошо помнил с детских лет, и удивлялся — не сон ли это? Своевременное появление Зика спасло Натаниэлю кошелек, а может, и жизнь, и, несмотря на то что с их последней встречи прошло много лет, Натаниэль заново почувствовал привязанность к дяде. Оглядев роскошные апартаменты, Натаниэль спросил:
— А почему ты решил остановиться в «Шато-хаус»? Это ведь так дорого!
Изекиэль окинул комнату пренебрежительным взглядом:
— Цивилизацию и так довольно трудно выносить. Так зачем же ютиться в хибаре, когда можно позволить себе все самое лучшее.
Это замечание напомнило Натаниэлю о сокровище.
— Ты, должно быть, очень богат.
— Ты так думаешь?
— Ну, ты же сам на это намекал в письме.
— В письме? — нахмурился Изекиэль. — А, ты имеешь в виду величайшее сокровище в мире?
Натаниэль чуть не выпрыгнул из обитого бархатом кресла:
— Что это за сокровище, дядя Зик? Ты разбогател на торговле пушниной? Или нашел золото? Скажи, что это?
Изекиэль слегка поджал губы:
— Ты поэтому сюда приехал? Из-за сокровища?
— Врать не буду. Я поехал на запад во многом из-за сокровища. Но и из-за тебя тоже.
— Все ясно, — медленно произнес Изекиэль. Он сгорбился в кресле. — Итак, ты мечтаешь о богатстве.
— Оно мне необходимо.
— Объясни, — велел Зик.
И Натаниэль принялся объяснять. Он долго рассказывал о своей карьере, об отношениях с Аделиной, о том, что не сможет жениться на ней, пока не разбогатеет. Изекиэль слушал, с грустью глядя на племянника. Он почти не прерывал его, лишь изредка задавал вопрос-другой, когда ему что-то было неясно. Под конец, когда Натаниэль принялся расписывать, как сильно он любит Аделину, Зик сделал вид, что заинтересовался тесемками на своих мокасинах, чтобы спрятать горькую усмешку.
— Деньги мне нужны, чтобы обеспечить Аделине привычный для нее образ жизни. Теперь ты понимаешь?
— Что же тут непонятного.
— А ты правда собираешься поделиться со мной сокровищем? — жадно спросил Натаниэль.
— Да.
Натаниэль был вне себя от радости. Просияв, он огляделся по сторонам:
— Вот здорово! Раз так, то в августе я сделаю Аделине предложение!
Зик задумчиво пошевелил губами:
— Не получится…
— Почему?
— Я не взял сокровище с собой.
Натаниэль замер:
— Не взял с собой? Но почему?
— Не смог, — ответил Зик.
— Но ты же написал в письме, что поделишься со мной!
— Поделюсь, но для этого тебе придется поехать со мной в мою хижину. Поехать в Скалистые горы.
Натаниэль был в шоке. Он обмяк в кресле, и перед его мысленным взором пронеслась вереница ужасных картин, навеянных словосочетанием «поехать в Скалистые горы»: кровожадные индейцы, дикие звери, горный обвал. Если что-то случится, он никогда больше не увидит Аделину!
— Вижу, тебе не нравится эта идея, — сказал Зик.
— Я неправильно понял твое письмо. Был уверен, что ты привезешь сокровище в Сент-Луис, — сказал Натаниэль.
— Я бы так и сделал, если бы мог, племянник. Но это сокровище… оно такое, что его просто не довезти из Скалистых гор.
