В салуне Бланхард спросил о ранчо братьев Дрейнен. Лицо бармена сразу же помрачнело. Видимо, Дрейненов не очень-то любили в Мулеше.
— Десятью милями ниже по реке, — ответил бармен сухо. — Вы хотите у них работать?
— Нет, — кратко ответил Бланхард.
— Покупаете скот?
— Тоже нет. — Бланхард рассмеялся. — Я нанесу им только один визит.
— Судя по пыли, лежащей на ваших плечах, — проворчал бармен, — вы проехали много миль ради этого одного визита.
— Порядочно, — согласился Бланхард.
Бармен начал протирать посуду, которая стояла на стоике. Его голос оставался совершенно невыразительным, когда он сказал:
— Мужчина не может без причины совершать такие далекие поездки. Какая цель у вас, незнакомец?
Бланхард кинул на него жесткий взгляд.
— Зачем вам лезть в эту грязь, дружище?
— А может быть, я хочу дать вам совет. — Голос бармена понизился. — Тут в последнее время многие расспрашивали о ранчо Дрейненов. Например, детектив агентства Пинкертона. Они прячутся, конечно, но у них есть свои отличительные знаки, чтобы их могли узнать свои люди. Вид на жительство в забытом бумажнике, монограмма на ручке револьвера… Понимаете?
— Конечно, — кивнул Бланхард. — Конечно.
Он задумался над словами бармена. Со времен гражданской войны, во время которой занимался личной охраной президента, Аллан Пинкертон обладал лучшими детективными агентами в мире. Видимо, армия поручила Пинкертону и его людям найти похищенные деньги.
Бланхард достал из кармана пиджака золотую монету в двадцать пять долларов.
— Я не работаю у Пинкертона, — тихо сказал он, придвигая монету бармену. — Но я очень благодарен вам за то, что вы мне рассказали.
Бармен сразу же протянул руку и взял монету. Он попробовал ее на зуб, чтобы проверить, настоящая ли она, и с радостным хмыканьем опустил в карман своего фартука. Потом доверительно наклонился к Бланхарду и прошептал:
— Нет, вы, конечно, не из агентов Пинкертона, потому что вы джентльмен.
Бланхард осмотрелся вокруг. За столиком в задней части салуна, положив голову на руки, спал одетый как ковбой мужчина. Кроме него в баре никого не было.
— Расскажите мне о Дрейненах, — сухо сказал он.
— Дрейнены, — так же тихо продолжал бармен, — не пользуются здесь хорошей репутацией. Конокрады и все такое, понимаете? Но раньше они были достаточно умны, чтобы не оставлять следов. Дурацкая ситуация. Каждый знает, что они работают бессовестным образом, но их нельзя повесить, так как ни у кого нет доказательств.
Это сообщение заинтересовало Бланхарда, но он не подал виду.
— Дальше, — вяло сказал он.
— Хорошо. Они ведут хозяйство на ранчо ниже по реке. Занимаются этим не всегда активно, даже небрежно, но у них всегда есть деньги. Иногда у них появляются какие-то мужчины. Прибывают на лошадях, которые едва передвигают ноги, и исчезают, как только Дрейнены дают им свежих лошадей. Понимаете?
Бланхард кивнул.
— Отлично понимаю. Дальше.
— Через пару недель после последнего посещения появились люди Пинкертона. Они обшарили все вокруг. Где-то далеко на Юге были украдены сорок тысяч долларов из денег армии, и агенты искали следы на ранчо Дрейненов. Но когда они пришли, Хиро и Метт Дрейнены исчезли. После этого их уже никто не видел.
Бланхард почувствовал, что все его надежды разваливаются, как карточный домик. Он считал, что сможет что-то выжать из Дрейненов. Какие-то сведения. Хотя бы намек на то, где может быть банда. Из последних слов Покер-Харриса следовало, что бандиты могут скрываться на ранчо Дрейненов.
— И давно они отсутствуют? — спросил он.
— Не имею представления. Люди Пинкертона ушли неделю назад. Может быть, Хиро и Метт затаились высоко в горах, наблюдают оттуда за нами да посмеиваются в кулак. Может быть, решили перейти границу. Я думаю, что здесь земля уже горела у них под ногами. Вы, вероятно, пожелаете узнать дорогу к реке, сэр?
— Я найду сам, — решительно сказал Бланхард и вышел из салуна.
Солнце уже клонилось к западу, и Леди устала. Но десять миль она еще сможет проделать. Если он не застанет Дрейненов, то хоть сможет переночевать на покинутом ранчо, а с утра начать новые поиски.
Когда он садился в седло, из салуна вышел бармен.
— Примета ранчо Дрейненов — колесо телеги, — прошептал он Бланхарду. — Оно прибито к столбу, у которого вы должны свернуть от реки.
— Спасибо, — сказал Бланхард и пришпорил свою лошадь.
Дабл-Маунтин-Форк выходила из глубокой ложбины между холмами, где уже высохшая летняя трава колебалась под резкими порывами ветра. Стоял сентябрь, и в воздухе разлилась ощутимая прохлада. Небо было прозрачно-голубым, но солнечный свет потерял свою силу. Кусты у реки отбрасывали длинные тени.
Бланхард проехал десять миль вдоль реки и осмотрелся, ища глазами столб с прибитым колесом. Вскоре он заметил его. Столб стоял у начала тропинки, уходившей от воды. На доске был грубо нарисован знак Дрейненов — колесо телеги с восемью спицами. Он обозначал границу их владений.
Вступая на тропинку, идущую между холмами и засохшим кустарником, Бланхард знал, что очень рискует. Если Дрейнены вернулись, то недоверием будут встречать каждого чужака. Они могут всадить в него дюжину пуль, прежде чем он вообще увидит их лица.
Он проверил свой кольт и ослабил застежку кобуры. Лошадь шагом шла к дальнему холму. С минуты на минуту должно было начать темнеть. Ветер, спускавшийся с холмов, внезапно принес резкий холод.
Наступила почти ночь, когда Бланхард выехал из прохода между холмами и резко остановил лошадь.
В небольшой котловине перед ним стоял угрюмого вида низкий и длинный дом. Тропинка вела вниз. Окна дома были закрыты и казались мертвыми, но в воздухе стоял свежий запах пыли. Ветер или всадники подняли ее?
Бланхард привстал в седле и внимательно осмотрелся. Немного подождав, двинулся дальше. Он толкнул ворота в загородке ранчо и проехал в них. Здесь тропинка кончалась. Теперь дом лежал в тридцати футах правее Бланхарда. Сарай, состоящий лишь из трех стен с крышей, был закрыт поперечным брусом. Бланхард соскочил с седла и привязал к нему повод.
Его шпоры громко зазвенели, и он нагнулся и отстегнул их. Сердце его громко стучало, во рту пересохло. Темный дом грозно стоял перед ним. Что ожидает его, когда он войдет туда?
Вдруг Бланхард заметил в темноте сарая какое-то движение. Он тут же нагнулся. Яркая вспышка огня разорвала темноту. Падая, Бланхард услышал звук выстрела и свист пули. Она пробила его шляпу, и Бланхард понял, что был мишенью для невидимого стрелка.
Он не собирался именно теперь вступать в борьбу, так как не знал карт своих противников. Поэтому, пригнувшись под пулями невидимого стрелка, бросился зигзагом к своей лошади.
