Да есть тут кто-нибудь или нет? А может быть, хозяина дома нашли раненым и взяли в поезд? Что с беднягой случилось? Сам он покалечился или на него напали? Здесь вам не Ирландия, до Клонакилти далеко. Очень может быть, что здесь водятся смертоносные твари, о которых он, Крис, понятия не имеет.
Телеграфный ключ все стучал; Крис подошел к аппарату, прижал ключ пальцем и постучал в ответ: сперва одна серия ударов, затем другая.
Молчание — полнейшее, изумленное молчание.
Затем машина словно взорвалась неистовым крещендо: последовала стремительная, возбужденная дробь. Как только аппарат снова умолк, Крис опять коснулся ключа — и тотчас же отдернул руку.
Короткая трель, затем тишина. Ирландец снова дотронулся до ключа.
По крайней мере, они поймут, что у аппарата кто-то есть. Как только обнаружится, что он отстал от поезда, станет ясно, что на станции находится именно он, Крис, — однако вовремя ли подоспеет помощь?
В первый раз за день ирландец подумал, что не худо бы подкрепиться. Быть того не может, чтобы во всем доме не нашлось ни крошки, ведь станционный смотритель, или как там его называют, должен чем-то питаться. Значит, и запасы где-то есть. Крис вошел в спальню и огляделся в поисках еды.
Разумеется, еда нашлась. Пара копченых окороков, ветчина, вяленое мясо, сушеные яблоки, немного кофе, мука… Тут же стояли плита и лампа. В комнате смотрителя обнаружились два красных фонаря. Стало быть, без света Крис не останется.
Ирландец изучил ящик с припасами до самого дна и уже поднимался на ноги, как вдруг взгляд его упал на винтовку. Винтовка валялась на полу, одним концом выглядывая из-под кровати. Крис осторожно подобрал находку. Почти новехонькая. Он передернул затвор; винтовка выплюнула пустую гильзу. Возле того места, где лежало оружие, виднелось пятно крови; ложе винтовки, судя по всему, тоже перепачкалось отнюдь не в краске.
Крис растопил плиту, сварил кофе, поджарил с десяток ломтей свинины, отыскал несколько заплесневелых галет и поел, сидя у окна и не спуская глаз с безлюдной травяной равнины. Покончив с едой и ополоснув тарелку и чашку, ирландец снова тронул ключ. Аппарат тотчас же ожил и настойчиво затараторил. На том конце провода, похоже, задавали вопросы, но Крис понятия не имел, как ответить, и на всякий случай снова тыкнул в ключ пальцем и отдернул руку.
Солнце склонилось к горизонту, на небе запылало великолепие красок, трава вспыхнула алым.
Ирландец задумался о пятне крови у задней двери и об исчезнувшем телеграфисте. В памяти всплыли обрывки разговоров, подслушанные в поезде. Крису сделалось неспокойно. На столбе у железнодорожных путей должен был быть некий сигнальный знак — а знака не оказалось.
Крис подошел к двери и еще раз окинул взглядом железнодорожные пути. Ничего. У горизонта рельсы сходились и терялись из виду. Прямо перед станцией от основной ветки отходил запасный путь; на нем разместилась бы пара дюжин вагонов. Крохотная дощатая платформа; скамейка напротив стены — мирная картина. На скамье стоял прямоугольный ящик: и как это Крис не заметил его раньше? Ирландец тут же вспомнил, что видел коробку в вагоне, у ног тормозного кондуктора. Он попытался приподнять ящик: тяжелый.
Подхватив находку, Крис отнес ее в дом и водрузил на пол. Воспользовавшись молотком, что валялся тут же, вместе с другими инструментами, ирландец вскрыл ящик.
Патроны. Пули к винтовке.
Снаружи уже темнело, однако Мэйо не спешил зажигать лампу. Что такое творится снаружи? Есть там кто или нет?
Индейцы?
В поезде чего только не наслушаешься. Этих индейцев якобы хлебом не корми — дай снять с человека скальп; здоровые, страшенные демоны, размалеванные с ног до головы и визжат как резаные — вот что рассказывали парни. Неслышно подползают сквозь траву с луками, стрелами и томагавками. Может быть, старожилы просто хотели напугать новичка? Уж он-то никаких краснокожих дьяволов не испугается, пропади они пропадом. Это он-то — Криспин Мэйо? Разве не он отдубасил тех трех типов из Дублина, оттузил их по первое число, причем голыми руками? Здорово он их отделал, приятно вспомнить. А виной кто? Девчонка из Балтимора, маленького прибрежного порта чуть в стороне от родного дома в графстве Корк.
Крис снова наполнил чашку. Солнце зашло, на небе догорали тусклые алые сполохи. Над травой пронесся порыв ветра, неся с собою запахи далеких земель. Ирландец попытался представить себе, на что похожи неведомые страны, что лежат там, за гранью мира, откуда прилетел ветер.
Если бы он только знал, как обращаться с телеграфным аппаратом, и дал о себе знать, может быть, за ним прислали бы поезд. Поезд? Ради одного иммигранта-ирландца? Это уж вряд ли.
Мэйо снова взял винтовку и осторожно повертел в руках. Стрелять из винтовки ему пока еще не доводилось, хотя наслышался Крис об этом деле порядком — от родного дядюшки, что служил некогда во французской армии. Стоило старикану надраться, и он настойчиво принимался пересказывать все, чему его обучили инструкторы касательно обращения с огнестрельным оружием. Крис выслушивал ценные указания снова и снова, но отнюдь не был уверен, отвечает ли дядюшка Пэт за свои слова.
Да как вообще Криса Мэйо угораздило влипнуть в эту историю? А все потому, что подраться не дурак. Вот именно: драки, беспокойный нрав, и синеглазая девчонка с веснушчатым носиком. После того как он оттузил трех дублинцев, он отправился в Скибберин и сцепился с двумя О'Салливанами. Крепкие парни, славные, и кулаки что надо, да только сам он покрепче будет и попроворнее.
Он и этих поколотил — так, в шутку, а не со зла; да только когда вернулся на работу, узнал, что уволен.
Разумеется, Крис давно предчувствовал, что так будет. С тех самых пор, как он стал ухлестывать за дочкой Барни Кинселлы, от него хотели избавиться, — на девчонку-то заглядывался не он один. Надо было сплавить неугодного; едва случай подвернулся, его и выставили.
Некоторое время Мэйо промышлял рыбалкой: закидывал сети у Старой Головы Кинсале, и у Росскарбери, и в заливе Гландор. В этом деле Крис знал толк: именно на продаже рыбы он умудрился скопить кое-что на дорогу.
Ох, несладко пришлось Крису, покуда он не оказался на борту корабля! А там все пошло лучше некуда, потому что в руках у него работа спорилась, умел он и с такелажем обращаться, и канаты наращивать, и парус ставить; впрочем, любой парень с побережья Керри или Корк в этом деле собаку съел.
Теперь Крис оказался в полном одиночестве, в этом Богом забытом краю, словно на необитаемом острове, в хибарке телеграфиста у железнодорожных путей, уводящих в никуда. На Западе пути прокладывали через, бескрайние прерии, однако единственное место, о котором слышал Крис, было Ад-на-Колесах: так назывался передвижной городок в конце путей. Нет, постой, был еще форт, где-то в тех же краях. Название Крис позабыл.
