— Как пахнет, мэм! — воскликнул Хондо, кивнув на печь. — Я совсем отвык от домашнего уюта.
— Жаль, что муж уехал разыскивать заблудившихся телят. Он был бы очень рад. Мы любим принимать гостей.
Лэйн пододвинул стул и сел. Энджи поставила перед гостем тарелку и положила хлеб.
— Должно быть, здесь скучно. Особенно женщине.
— О, нет. Я выросла в этих краях.
На пороге появился Сэм, настороженно посмотрел на Хондо, а потом, виляя хвостом, подбежал и лег около стола. Любопытное сходство существовало между псом и человеком. Оба бездомные скитальцы, неприкаянные и никому не нужные, не доверяющие людям и бегущие от них.
— Чем покормить вашу собаку?
— Ничем, благодарю вас. Он сам добывает себе пропитание. Сэм — отличный бегун, ему ничего не стоит, например, поймать зайца.
— Нет, все-таки… — Она начала собирать на тарелку объедки.
— Мэм, простите… Лучше не кормите пса.
Она с удивлением посмотрела на Хондо. Чем дальше, тем более необычным казался ей этот человек. Однако, Энджи не чувствовала никакого страха, наоборот, Лэйн обладал даром располагать к себе окружающих. Странными были его манеры. Двигался он бесшумно и легко, острый взгляд его проникал повсюду; держался он всегда начеку, ни на минуту не расслабляясь. Энджи решила, что этот человек ведет жизнь, полную опасностей и риска, в любой момент готовую преподнести ему неприятный сюрприз. Взгляд ее невольно упал на подвешенную к поясу кобуру, из которой торчала черная рукоятка кольта.
— О, понимаю. Вы не хотите, чтобы пес приучался брать пищу из чужих рук. Сейчас я соберу объедки, и вы дадите их сами.
— Нет, мэм. Я не кормлю эту собаку.
Увидев вопрос в ее глазах, Хондо пояснил:
— Сэм — самостоятельный пес. И независимый. Я не хочу делать его ручным.
Хондо положил себе мяса с картошкой и соуса. Энджи подошла к печи и подкинула в огонь пару поленьев. Она пыталась разобраться, кто же этот человек, и терялась в догадках.
Она помешала золу кочергой, поправила полено и вернулась к столу. Хондо ел медленно и молча, опустив голову над тарелкой.
Энджи заметила, что ботинки его изорваны и со сбитыми подошвами, джинсы изношены до блеска и протерты на коленях.
— Вы замечательно готовите, мэм, — Хондо отодвинул стул и поднялся.
— Спасибо, — поблагодарила она, сложив руки на животе. — Любая женщина должна хорошо готовить.
Он подошел к двери и, выглянув наружу, остановился. Ни у дома, ни дальше, у холма, никого не было видно. Хондо нахлобучил шляпу и вышел.
День был жаркий и безветренный. Малыш повис на ограде и наблюдал, как Хондо Лэйн вывел мустанга за ворота, потом поднял с земли мешок с зерном и перебросил его через седло. Жеребец отпрянул, попятился было назад, но дальше не пустила веревка. И он вновь покорился, видимо, раньше его также пытались приучать к седлу.
Хондо провел мустанга несколько раз вокруг дома, потом сбросил мешок и набросил седло.
Он взглянул на малыша.
— Пусть привыкает к тяжести, — пояснил он. — Чтобы, когда на него сядет человек, он не испугался.
Потом Хондо расседлал коня, снял уздечку и пустил его в загон. Бросив короткий взгляд на холмы, окружавшие долину, он пошел к дому.
В дверях показалась Энджи Лоуи, она что-то сказала сыну, и тот побежал к поленнице.
— Почему вы выбрали необъезженную и самую дикую лошадь? — спросила она.
— Именно такая мне и нужна, чтобы не подвела при быстрой скачке.
С охапкою дров, еле держась на ногах, по двору шел сын Энджи.
— Обед-то я должен отработать! — засмеялся Хондо, поставил полено на чурбан и взял топор. Лезвие оказалось совсем затупленным. Хондо сказал об этом Энджи.
— Вы держите топор, а я буду вращать точильный круг.
Камень был тяжелый и поворачивался с трудом. Пронзительный звон стали разорвал тишину сонного дня. Хондо на минуту остановил круг и сбрызнул водой накалившееся лезвие.
— Вы здесь выросли, миссис Лоуи?
— Да, я здесь родилась. И еще в детстве, совсем маленькой, познакомилась с будущим мужем.
Он бросил на нее короткий взгляд и взялся за ручку крута. Хондо украдкой посматривал на ее тонкое, сосредоточенное лицо. «Она очень красивая», — вдруг подумал Хондо. Ни солнце, ни ветры не иссушили ее прекрасного смугловатого лица. Но его слегка удивили голубоватые круги у нее под глазами.
Хондо разогнулся, — приходилось работать согнувшись и затекала спина.
Неожиданно Энджи заговорила о муже:
— Он сирота. Его родителей убили индейцы. Мой отец взял его в нашу семью и воспитал.
— Удивительно, — сказал Хондо.
Лезвие серебрилось после заточки, он потрогал — острое. Энджи вопросительно посмотрела на Хондо, не понимая, что он имел ввиду.
— Удивительно то, — продолжил Лэйн, чувствуя смущение женщины, — как судьба распоряжается жизнью человека: вы встретили друг друга благодаря случайности.
— Может быть. Но молва говорит, что будущее определено на небесах, и как должно быть, так оно и случится.
Хондо медленно направился к поленнице. Здесь лежало несколько чурбаков, ствол недавно спиленного дерева и гора хвороста.
Первым ударом он расколол выбранное из кучи полено. Работал Хондо размеренно и красиво, его движения были точны и верны, словно работал не человек, а механизм. Он колол дрова, не отрывая взгляд и не оборачиваясь на дом. Рядом вертелся малыш, собирая поленья и складывая их горкой. Наконец, Хондо всадил топор в бревно и выпрямился.
Из дома вышла Энджи, она увидела, как Хондо переносит дрова под навес. В это время мальчик вопросительно посмотрел на него, потом на сидевшего поблизости Сэма.
— Можно погладить?
— Как хочешь.
Мальчик опасливо протянул руку к собаке. Сэм вдруг ощетинился и рявкнул. Малыш, испугавшись и чуть не плача, бросился к матери.
Энджи рассердилась:
— В самом деле, мистер Лэйн, если вы знаете, что пес кусается, то зачем…
— Миссис Лоуи. Я уже предупреждал мальчика, чтобы он не трогал собаку, но ему все-таки захотелось это сделать. Человек всегда учится на собственном опыте. Малыш, кажется, научился.
Не найдя, что ответить, она резко повернулась к сыну:
— Джонни, не смей больше прикасаться к собаке!
Джонни поднял глаза и встретился взглядом с Хондо. Мужчина ласково погладил его по голове:
— Веселее, старина! В жизни бывает много неприятных вещей, — привыкай. И всегда полагайся только на себя.
Хондо подошел к мустангу. Конь уже почти привык к седлу и уздечке, но еще боялся и нервничал, когда удила начинали резать губы.
Он стоял спокойно, лишь легкая дрожь пробежала по спине, когда к нему подошел Хондо. Конь недовольно захрапел и попытался увернуться от противных удил, но это ему не удалось. Седло было принято благосклонно и без сопротивления. Потом подпруги плотно стянули живот и бока, конь поначалу и не понял, что это такое, но потом смирился, успокоенный мягким ласковым голосом человека. Хондо вывел мустанга из загона.
