Рекорд остолбенел. Ему и в голову не пришло, что, пока он держит под прицелом Когара, угроза Дженни убить его — пустая угроза, поскольку он может опередить Дженни и убить Милта. В эту минуту снова раздался властный голос Дженни:
— Считаю до трех, и, если не бросишь оружие, я стреляю! Раз, два…
Рекорд бросил револьвер на землю, и Дженни перестала считать. Милт сделал шаг вперед и поднял оружие, потом повернул Рекорда спиной к себе и крепко связал по рукам и ногам.
Когда они с Дженни вновь сели верхом и отъехали от места встречи с Рекордом, Милт посмотрел на Дженни и сказал:
— Не гожусь я на роль спасителя, она скорее подходит вам!
— А что мне еще оставалось делать? Знаете, я всегда была ужасной трусихой, но ваша помощь придала мне смелости. Когда рядом мужчина, на которого можно положиться, любая женщина станет храброй.
Милт и Дженни быстро ехали по тропе, нигде не останавливаясь. Они понимали, что погони им не избежать, но старались об этом не думать. Милт не мог бросить своих лошадей, поскольку это было его единственное достояние. Продав их, он поможет Дженни, — ведь там, куда они едут, у нее нет ни друзей, ни родных.
Вокруг расстилалась бескрайняя пустыня, при свете луны она казалась белой. Повсюду виднелись стволы гигантских кактусов, похожие на пальцы, изогнутые в манящем жесте. По обеим сторонам тропы темнели мескитовые заросли, а вдалеке высились темные горы. Милт свернул с тропы и поехал туда, где поверхность земли была изрезана многочисленными каньонами. Конечно, проехать там будет непросто, зато есть места, где один человек может обороняться от целой армии.
Доехав до предгорья, они направили коней в глубокую ложбину между двумя грядами. Стены их становились все выше и выше, и наконец от неба остался только прямоугольный кусочек, усыпанный звездами. Стало совсем темно. Милт без устали подгонял лошадей — отдыхать было некогда, надо спешить.
Он знал, куда едет, и еще он знал, что они должны добраться туда еще до рассвета. Дженни молчала, несмотря на усталость. Милт легко мог себе представить, как она устала, он и сам уже выбился из сил, а ведь он был крепким и выносливым мужчиной.
Наконец они увидели широкую ровную долину в горах; от нее начинался каньон, по которому они ехали. Милт направил коней туда, где росла высокая трава, но не остановился, а двинулся через долину по диагонали. Они поднимались по пологому склону, в конце которого виднелась отвесная скала. Наконец Милт придержал коня.
— Остановимся здесь, Дженни, — сказал он. — Но огня зажигать нельзя.
Он расстелил одеяла — одно отдал девушке, в другое завернулся сам и мгновенно уснул. О лошадях Милт не беспокоился — они слишком устали и никуда не уйдут.
Его разбудило солнце, светившее прямо в лицо. Милт рывком поднялся на своем ложе и увидел, что Дженни сидит метрах в четырех от него и держит на коленях винтовку.
Милт уставился на нее, покраснев от стыда.
— Я спал как убитый, — смущенно произнес он.
— Я не привыкла спать под открытым небом и поэтому очень рано проснулась, вот и все. Вы хорошо сделали, что отоспались. Кроме того, они еще только въехали в долину.
— Кто? Спенсер?
— Да, и с ним еще двое. Они выехали вон из того оврага и теперь ищут наши следы, но пока не нашли.
— Будем надеяться, что они их не найдут. В этой долине водится много мустангов, и вся земля истоптана их копытами.
Дженни выглядела уставшей, но глаза ее ярко блестели.
— А мы тем временем оседлаем наших коней и поедем дальше.
Когда они снова двинулись в путь, Милт старался держаться в тени склона — так их труднее будет заметить. Они ехали не останавливаясь, и Милт время от времени бросал взгляд на Дженни — она уверенно держалась в седле, и ее гибкое тело покачивалось в такт движению лошади.
Милт неожиданно понял, как ему нравится, что она едет рядом. Он никогда не задумывался о том, как хорошо, когда рядом с тобой есть человек, который тебе не безразличен. В этом-то вся и беда — когда они с Дженни расстанутся, ему станет невыносимо одиноко. Чтобы избавиться от этой мысли, Милт повернулся в седле и посмотрел назад. Преследователи нагоняли их, еще пара миль, и догонят. Дженни тоже оглянулась, когда Милт посмотрел назад, и лицо ее смертельно побледнело.
Милт хорошо знал долину и мгновенно принял решение. Единственный шанс спастись — спрятаться в ложбине, лежавшей у них на пути. Милт подъехал к ней и завернул туда лошадей. Склоны ложбины поросли лесом, в котором Милт спрятал табун.
Спрятав коней в лесу, Милт взобрался на вершину холма и осмотрелся. Укрытие, в котором они очутились, было ненадежным, но выбирать не приходилось. В ложбине можно было чувствовать себя в безопасности только в том случае, если враги не догадаются окружить их и подняться на гору позади. Если это произойдет, ни ему, ни Дженни не уцелеть. Спускаясь вниз, Милт успокаивал себя тем, что за ними гонятся только трое.
Вскоре появились Спенсер и его подручные. Они неслись галопом, и Милт понял, что преследователи видели, как они въезжали в ложбину. Дженни подошла к нему.
— Я могу заряжать вам винтовку, — прошептала она, — пока вы будете стрелять из револьверов.
Он кивнул, чтобы показать, что понял, и поднял винчестер. Когда преследователи оказались на расстоянии выстрела, Милт прицелился, но стрелять не стал. Он подождал, пока они не приблизятся, а потом снова поднял винтовку и послал пулю в землю прямо перед ними. Они остановились.
— Это тебе все равно не поможет! — заорал Спенсер. — Отдай мне девчонку и можешь убираться, куда хочешь!
Когар ничего не ответил — он ждал. Спенсер и его дружки совещались, что делать дальше.
Милт крикнул им:
— Вы уже и так зашли слишком далеко. Так что лучше не двигайтесь!
Один из них, возможно Мартинес, хотя Милт и не был в этом уверен, вдруг пришпорил коня и сломя голову понесся к ложбине. Милт поднял винтовку и выстрелил.
Винчестер дернулся в его руках, Мартинес закричал и вскинул руки. Лошадь его развернулась на всем скаку и понеслась назад, а Мартинес выпал из седла. Он, шатаясь, поднялся на ноги и поплелся к своим дружкам. Раненая рука висела как плеть.
Когар не стал стрелять в него. Он не любил убивать людей — он хотел лишь, чтобы его оставили в покое.
В эту минуту он увидел, что к ложбине приближаются еще четверо всадников, до них было не больше полумили. Вскоре они подъехали к Спенсеру и принялись переговариваться.
— Итак, нас двое против шестерых, если не считать Мартинеса, — сказал Когар. — Похоже, что боя нам не избежать.
— Но вы ведь можете выдать им меня, — сказала Дженни; она подперла рукой подбородок и широко открытыми глазами смотрела на Милта.
