— И что тут странного?
— Чепуха! — отрезала она. — Мужчины не раз говорили мне это и до вас! Кстати, куда убедительнее! Послушайте, Каррик, разве я не вижу, что вы влюблены в меня не больше, чем старик Леггс. Или вы решили, что у меня мозгов столько же, сколько у грудного младенца?
— Нет, ну что вы? — запротестовал Данмор. — Вы гораздо старше, я же не слепой! Вы старее, чем этот каньон… но не намного! Вам нравится делать из меня дурака. Беатрис? Тогда так и скажите, и я с радостью буду забавлять вас и дальше!
С этими словами он придвинулся к ней почти вплотную.
Он ясно видел, как сомнение, смущение, надежда, написанные у нее на лице, поочередно сменяли друг друга. Тут налетевший ветер обмотал шарф вокруг ее загорелой шеи и мягко подтолкнул Беатрис прямо в его объятия. Что-то вдруг словно взорвалось в голове у Данмора. Он обхватил ее руками и крепко прижал к себе.
У Беатрис перехватило дыхание. Она ахнула и засмеялась.
— Ты просто самый великий актер в мире, — воскликнула она. — Мне и в голову не приходило, что ты можешь сыграть даже любовную сцену!
Улыбка тронула его губы. Данмор ни минуты не сомневался, что Беатрис, уставшая от переживаний, сейчас не способна поверить в его искренность. Только простое любопытство влекло ее к нему. И поэтому, усилием воли подавив бушевавшую в груди бурю, он изобразил на лице самую равнодушную улыбку.
— Так, значит, ты не веришь, что я безумно в тебя влюблен?
— О, перестань! — поморщилась она. — Мне казалось, что с этим уже все! Только ради всего святого скажи, что тебе все-таки от меня нужно!
— Тебе, похоже, это интересно.
— Интересно?! А если бы горному льву вдруг вздумалось устроиться перед тем самым пнем, на котором ты сидишь, тебе бы было не интересно, скажи на милость?
— Батюшки! — фыркнул Данмор. — Ну и сравнение!
— Не знаю, кто ты на самом деле: призрак или дикий зверь, — сказала она, — но готова поклясться чем угодно, что тебе по силам проходить сквозь стены или, оседлав ветер, перелетать с вершины на вершину. И ты хочешь, чтобы я поверила, что нужна тебе… такая, как есть?!
— Это ты хорошо подметила, — кивнул Данмор. — Будем считать, что это первый шаг к деловому соглашению.
— Так, значит, это в конце концов деловое соглашение?
— Само собой!
— Ну что ж, пусть так. И что ты предлагаешь?
— Жизнь Фурно, — коротко бросил он.
Девушка съежилась. Потом подняла голову и вызывающе посмотрела ему в глаза.
— Ты не убьешь его… Господи, да что ты так его ненавидишь?!
— Как тебе сказать? — пожал плечами Данмор, — Ревную, наверное! Ты так интересуешься им, что порой я ловлю себя на мысли, с каким бы удовольствием влепил бы пулю прямо ему в лоб!
Губы его медленно раздвинулись в улыбке. Ослепительно блеснула полоска зубов, и вся кровь разом отхлынула от лица Беатрис.
— Когда-нибудь ты сведешь меня с ума — почти со страхом сказала она. — Стоишь передо мной, смеешься, шутишь, как ни в чем ни бывало, а сам говоришь об убийстве!
— Разве я говорил об убийстве, Беатрис? Это будет честный бой!
— Как будто у кого-то есть шанс против тебя?! Да ты и охотишься только ради того, чтобы пощекотать себе нервы! Как это на тебя похоже!
— У тебя такой затравленный взгляд, — усмехнулся он, — будто ты обречена жить в доме, населенном призраками! Неужто я такое чудовище?
— Так оно и есть, — кивнула Беатрис. — Мне порой кажется, что я так и живу и все эти призраки копошатся за моей спиной!
Она сделала жалкую попытку улыбнуться, но в глазах еще метался страх.
— Ты не убьешь Родмана, — прошептала она. — Сколько бы ты там не говорил, что завидуешь ему… или ревнуешь… так, кажется?
— Так оно и есть, — кивнул он.
— Чепуха! — отрезала она. — Ладно, оставим это! Ты не убьешь Фурно, если я… так что тебе от меня нужно?
— Твое общество… всего на десять дней, — ответил Данмор.
— На десять дней?! — не веря своим ушам, воскликнула она.
— Именно так.
— Для чего? — потребовала она.
— Чтобы вместе со мной поехать в горы.
— Куда?
— А вот это уже мне решать.
— Так ты мне не скажешь?
— Нет.
— Не может быть, чтобы ты это серьезно.
— Поверь, я сейчас серьезен, как никогда в жизни.
— Уехать с тобой… в горы… на десять дней? То есть, ты хочешь сказать… провести их с тобой наедине?
— Да. Только ты и я.
— Ну, — взвизгнула девушка, — тогда, значит, ты окончательно спятил!
Данмор пожал плечами.
— Ну скажи на милость, — простонала она, — что это тебе даст? Кроме того, конечно, что мое имя станут трепать на всех перекрестках?!
Он помрачнел.
— Я уже думал об этом, — кивнул Данмор. — Можем, если хочешь, вначале обвенчаться…
— Не хочу! — буркнула она, губы ее презрительно искривились.
У него вдруг запершило в горле. Чтобы не видеть пренебрежения на этом прекрасном лице Данмор отвел взгляд в сторону, туда, под солнцем ослепительно сверкала гладь реки, и легкий ветерок гнал по ней белые барашки волн… на выбеленную солнцем гальку и прохладную тень под деревьями.
Он обернулся. На лице его вновь играла его обычная легкая улыбка, та самая загадочная улыбка, что сбивала ее с толку и сводила с ума.
— Впрочем, — усмехнулся он, — не думаю, что кому-то придет охота сплетничать о моих друзьях, какого бы пола они ни были!
Он запнулся.
— А если такой и найдется, — наконец сказал он, — клянусь, что пошлю ему вызов. Надеюсь, это хоть немного утешит тебя.
Она взглянула на него в упор.
— И мы будем вместе целых десять дней… в лесу?
— Да. Таков мой план.
— А если я расскажу обо всем Танкертону?
— Думаю, он соберет своих людей и отправится в погоню. И уж тогда ему придется драться! Конечно, если его люди согласятся последовать за ним.
— Ты считаешь, они могут отказаться?
— Не знаю, — протянул он. — Они, конечно, люди надежные, но есть вещи, которых нельзя требовать даже от них.
— То есть, сражаться с тобой, ты это имеешь в виду?
— Просто им не по душе связываться с таким славным парнем, как я.
— И чего ты этим добьешься, позволь узнать, — вспыхнула девушка, — Разве что покроешь меня позором и заставишь всех в округе преследовать тебя, как дикого зверя?
Данмор снова пожал плечами.
— Я старался объяснить тебе, — сказал он, — но, видно, зря. Так что просто ответь, ты согласна?
— Неужели ты решил, что я соглашусь на это безумство?
— Но тебе ведь не хочется иметь на совести смерть Фурно, правда? — напомнил он.
— Что бы там ни было у тебя на уме, видно, мне так и не понять. Что ж, похоже, мне придется поехать с тобой, а там будь, что будет. Но, видит Бог, хотела бы я знать, есть ли еще женщина, которая бы согласилась на такое?!
