Шарль Монселе - Женщины-масонки

– Так я и думал!

– Пока меня не было дома, кое-кто, используя разные уловки, похитил Амелию.

– Когда же это было?– в ужасе спросил граф.

– Вчера.

– И кто же это сделал?

– Женщина.

– Филипп, вы с ума сошли!

– Нет, это сущая правда. Вернее, я должен был бы сказать не «женщина», а «дьявол», ибо речь идет о Марианне!

– О певице Марианне?

– Да.

– О той самой, которая была вашей любовницей?

– О ней самой. Сегодня она заставляет меня жестоко искупить мой былой грех.

– Ради Господа Бога, объяснитесь!– вскричал граф.– Откуда вы знаете, что это Марианна подстроила похищение моей дочери?

– Откуда я знаю?

– И вы серьезно верите, что Амелия и впрямь в опасности?

– Я серьезно поверил, что может случиться все что угодно, с тех пор как понял, что это рука Марианны!

– И что вы хотите сделать?

– Небывалый случай навел меня на след похищения. Вы помните историю, которую рассказывал в Клубе господин Беше?

– Нет, не помню.

– Неважно! Но благодаря этой истории, сколь бы нелепа она ни была, я знаю, где живет Марианна.

– Вы это знаете?– вскричал граф д'Энгранд.– Что ж, тогда едем, едем сию же секунду! Похищение такого рода говорит о том, что это скорее безумие, чем преступление. Едем на поиски этой женщины!

– Будь по-вашему, господин д'Энгранд!

– Она привыкла к театральным приемам – вот она и решила перенести их в действительность. И не может быть, чтобы сейчас она не раскаивалась в своей опрометчивости!

Филипп Бейль покачал головой.

– Вы не знаете Марианну! – сказал он.

Благодаря великолепным лошадям Филипп Бейль и граф д'Энгранд очень скоро приехали в Буленвилье и остановились перед тем самым павильоном, о котором говорил господин Беше.

Это было одно из тех непрочных и изящных зданий, которых, как это известно нашему читателю, так много в окрестностях Парижа. Воздвигнутые во времена процветания и покинутые в первые же дни невзгод, эти архитектурные импровизации, эти шедевры, порожденные тщеславием, в конце концов продаются вместе с двором, огородом и угодьями, за треть своей цены мелкими проходимцами или кающимися Магдалинами.

Филипп Бейль и граф д'Энгранд сообразили, что карету нужно оставить на некотором расстоянии от павильона.

На звук колокольчика вышла какая-то крестьянка.

– Мы те самые люди, которых ждет ваша барыня,– произнес Филипп таким решительным тоном, что всякие требования каких бы то ни было объяснений показались бы неуместными.

Таким образом, и эта крестьянка не нашлась что ответить.

Филипп Бейль и граф д'Энгранд направились к павильону с таким видом, словно они были друзьями дома.

Ни тот, ни другой не удивились, что им так легко удалось проникнуть в убежище, где, особенно сегодня, естественно было бы ожидать удвоенные меры предосторожности. Оба были слишком сильно взволнованы, чтобы обращать внимание на такие мелочи, которые, несомненно, удивили бы человека постороннего.

Они взошли на крыльцо.

– Граф,– обратился к тестю Филипп,– лучше будет, если вы подождете меня здесь. Разговор, с Марианной, будет решающим, и нужно, чтобы при этом не было свидетелей. По крайней мере, так я полагаю.

– Вам известен характер этой женщины – стало быть, вам лучше знать, как надо действовать. Я все сделаю так, как вы скажете.

– Так вот,– продолжал Филипп,– если через полчаса я не выйду в вестибюль, это будет означать, что необходимо ваше вмешательство, что нужно воспользоваться вашим влиянием, вашим положением.

– Я буду ждать вас,– сказал граф.

Филипп Бейль устремился к лестнице, ведущей на второй этаж.

Дверь в гостиную была полуоткрыта. Филипп толкнул ее и очутился лицом к лицу с Марианной.

Поистине обстоятельства складывались в его пользу.

– Вы здесь, у меня! – заговорила Марианна.– Вы, вы!

– Обойдемся без восклицаний, сударыня, это бесполезно и это может даже стать опасным. Не стоит поднимать шум, поверьте мне. Останемся наедине… Вам известно, зачем я сюда приехал?

– Вы забываете…

– Ах, не будем терять времени! Упреки сейчас неуместны!

– Да что вам нужно в конце-то концов?

– Мне нужна моя жена!

Марианна смерила его взглядом с головы до ног; она потянулась к звонку, который был от нее на расстоянии вытянутой руки.

Но прежде чем звонок зазвенел, рука Марианны оказалась в плену в руке Филиппа.

– Верно, верно,– прошептала она.– Я забыла о ваших способах действия.

Он отпустил ее руку, и она, внешне спокойная, уселась на диван.

– Вы меня слышали?– спросил Филипп.

– Да.

– Где она?

– Как, вы опять за свое? – пожав плечами, спросила Марианна.

– Не притворяйтесь, мне все известно.

– Фраза, рассчитанная, чтобы напугать!

– Чтобы покарать!

– Сударь!…

– Мне безразлично, что я уязвляю ваше самолюбие,– сейчас речь не о нем. Мне нужна Амелия.

– Что общего может быть между вашей женою и мной?

– Она попала в сети, которые вы ей расставили.

– Сети?

– Подумайте хорошенько: вы играете в такую игру, которая может дорого вам обойтись. Если я начал с того, что пришел сюда, вы должны быть мне за это благодарны, ибо я мог бы попросту обратиться к правосудию. Я не сделал этого потому, что у меня осталась крупица уважения к вам.

– И из великодушия,– иронически произнесла Марианна.

– Нет, из жалости, то есть я поступил так, как мы должны поступать с женщинами, подверженными головокружениям, с сумасшедшими…

– О-о! Весьма неосторожно с вашей стороны разговаривать со мной таким тоном!

– Полноте! Придите в себя и станьте самой собой! Оставьте ложь – такая одежда вам не к лицу! Для такой ненависти, как ваша, низменные способы не подходят. Смотрите: разве я хитрю с вами? Разве я опускаюсь до этого, имея дело с вами? Фу! Так не ползите же, как гадюка,– бросайтесь и терзайте, как львица!

– Я вспомню ваш совет, когда для этого придет время,– прошептала Марианна.

Филипп посмотрел на часы.

– Я требую, чтобы через два часа моя жена была у меня,– сказал он.

– К кому же вы обращаетесь с этим требованием?

– Прежде всего к вам; ну а если вы его не выполните…

– А если я его не выполню, вы обратитесь к королевскому прокурору, не так ли? Ведь именно это вы хотели сказать!

– Нет, сударыня. Мне известно, что благодаря вашим связям вы до известного момента можете избегать распоряжений, направленных против вас.