стабильное будущее – великое дело. Люди избавились от зависимости, понемногу возвращали долги и тем самым лишали монополистов вербовочной базы. Даже многие из тех, кого я некогда выставил с Уналашки, изменили отношение к хозяевам.
–Собираемся ватагу промысловую ладить, – заявил один из них. – Без хозяев, по старинке. На равных паях и с работой от каждого. Эх, жаль Чекмазов ушёл, бат бы поправить.
Позже выяснилось, что подобные идеи зреют у многих, что навело меня на мысль расширить ассортимент. Скоро мы выбросили на рынок дешёвые гвозди, канаты, парусину. Следом пошли чай и табак. Дом Чекмазова превратился в ночную факторию.
Пауки хоть и почуяли приближение катастрофы, напасть на дом не посмели. Они лишились поддержки народа, а без таковой одолеть туземцев им было не по зубам.
Последний козырь олигархов – коррумпированная власть. На здешнего казённого приказчика я плевал за неимением колокольни с высокой сопки, его казаки давно погрязли в местных делах и не рискнули встать на одну из сторон. А потому Трапезников апеллировал к Большерецким шишкам.
–Через пару дней здесь будут казаки, – предупредили старожилы, зашедшие за товаром. – Мы как раз уходили из Верхнего острога, когда отряд туда прибыл. Большой отряд с ружьями и пушкой.
Пушка это серьёзно. Мешки с хлебом для ядер или картечи не помеха. Навертят из нас фарша вперемешку с мукой. Так думал я.
–Ерунда, – отмахнулся Анчо. – Подумаешь пушка.
Его поддержал Ватагин и весь остальной отряд. Туземцы были только рады схлестнуться с властью, и выступи против нас хоть целая армия, они бы всё равно ухмылялись. Самое любопытное, что подобное мнение укоренилось и в городе. Народ бился об заклад, что мы легко отгоним казаков. В наши силы, в нашу удачу верили, а власть здесь всегда воспринимали как оккупационную. Да и не только здесь.
Однако я не собирался вести открытую войну с властями. Да и зима приближалась. Всё что хотел, я уже сделал. Рынок насытился, перегрелся и благополучно рухнул. Белобородов мог давиться своим десятирублёвым хлебом. Пока у кого–нибудь возникнет желание прикупить хотя бы щепотку муки, все его запасы съедят мыши, попортит грибок и сырость. Жалости к старому казаку я не испытывал – сам виноват. Однако для полной сатисфакции не доставало кое–какой мелочи. Белобородов всего лишь пешка в игре Трапезникова, а на главного паука операция возмездия повлияла покамест лишь косвенно. И мелочь эту я собирался исправить.
***
Как только на реке появился карательный отряд, туземцы принялись палить из ружей. Давненько у них чесались руки покрошить врагов. Но выдержки не хватило, дистанция оказалась слишком велика для прицельного огня, а потому выстрелы только предупредили казаков. Они тут же выгрузились на берег и начали наступать на дом с двух сторон, пытаясь отрезать нас как от лодок, так и от сопок. Пальнув ещё пару раз без видимого толку, мы поняли, что пора вводить в действие "план Б".
–Уходим!
Все бросились к лодкам. Отступление превратилось в поспешное бегство. Со стороны оно могло даже показаться паническим. Пожитки хватались, тюки и мешки рвались, содержимое рассыпалось по дороге, что–то бросалось на землю, что–то сваливалось кучей в лодках. Рядом с полезным и ценным имуществом оказывались вещи совершенно ненужные, вроде какой–то кадки или тюфячка, притащенного ительменами.
–Ларец забыли! – крикнул Анчо, указав через окно на печь.
–Оставь… – бросил я.
Коряк не послушался. Его пришлось оттягивать от дома с помощью сородичей. Казаки уже разворачивали пушку, и собирались поторопить нас с отступлением картечью. Спихнув лодки на воду, туземцы заработали вёслами. Анчо жевал гриб и ругался, а на моём лице с удалением от города растягивалась улыбка.
Я живо представил себе, как казаки врываются в дом. Собирают трофеи, роются в брошенных вещах. Как сотник или десятник находит ларец с деньгами и документами. Монеты казаки тут же распихивают по собственным сумкам, а бумаги командир передаёт подошедшему позже Трапезникову.
Среди документов купец находит карту. Сказочный остров с богатыми промыслами и удобными гаванями. Легендарная земля, в поисках которой сложили головы многочисленные испанцы, голландцы и русские.
Анчо читал по лицам не хуже чем по бумаге и на миг прекратил жевание.
–Ты нарочно оставил ларец? – догадался он.
–Ради правдоподобности пришлось пожертвовать настоящими бумагами и некоторым количеством денег. Но выходка того стоила.
И я, наконец, объяснил верным туземцам, зачем мы устроили представление. Я рассказал, как, выпивая на поминках Оладьина, мы с Окуневым и Комковым придумали эту фишку. Жажда мести за смерть товарища привела нас к идее насолить самому Трапезникову.
–Каким образом? – поинтересовался тогда Комков.
–Отправим его в бездну, – пришло мне в голову.
–То есть? – спросил Окунев.
–Они ищут мифическую землю Штеллера или как её там – землю Гаммы? Так поможем же им.
Как только выдалось свободное время, мы начертили карту, изобразив группу больших островов в том месте, где дно Тихого океана устремляется к центру земли. Марианская впадина оказалась слишком далека от Камчатки, и пришлось подобрать жёлоб поменьше. Мы хулиганили как малые дети. Любая фантазия немедленно воплощалась в чертеже. На карте появились удобные для отстоя кораблей бухты, зимовки, ключи, маршруты вымышленных походов. Появились разного рода значки: промыслы, рыбные речки, месторождения меди и даже золота. Крестик обозначил несуществующую могилу. Затем над картой "поработало время". Бумагу тёрли, комкали, посыпали песком и землёй. Угол намочили морской водой, а посерёдке посадили жирное пятно. С неделю карта полежала под солнцем, после чего на неё нанесли исправления и пометки. Оставалось дождаться удобного случая, чтобы подсунуть фальшивку Трапезникову. Случай выдался только теперь.
– Ворон, – только и сказал Ватагин. – Куркыль.
Река несла нас к морю. Не донесла. Туземцы высадились за несколько вёрст от устья и, припрятав лодки, скрылись в лесу. Им предстоял долгий путь к Петропавловску. Меня ждала иная дорога.
# # #
Продолжение истории можно прочесть в романе "Быстрее империй"
https://author.today/reader/43483/340202
