на протяжении совсем небольшого количества лет – за интриги против Рима независимость отнималась, за военные заслуги – возвращалась. Так об этом, слегка презрительно, как ему иногда свойственно, пишет Тацит в «Анналах»: «(При Нероне в 53 г.) родосцам были возвращены их вольности, не раз отнимавшиеся у них и вновь закреплявшиеся за ними в зависимости от их заслуг в наших войнах с внешним врагом или от поднимаемых ими против нас мятежей». Конец этому положил Веспасиан, окончательно введя Родос в состав римской провинции Азия (Веспасиан бывал на Родосе; Иосиф Флавий пишет, что «…в то время, когда Тит Цезарь активно занялся осадой Иерусалима, Веспасиан отправился из Александрии на грузовом судне на Родос, а там перешел на триеру и посетил все попутные города, встречая везде радостный прием»; сын его Тит также посещал Родос, будучи наследником престола.) В правление Адриана и Антонинов делались кое-какие попытки восстановить былое величие острова, но особо большого толка не получилось. Свою изрядную лепту в угасание острова внесло готское разорение III века н. э., которому Родос подвергся при императоре Клавдии в 269 г. наряду с Кипром, Критом, Афинами, Коринфом, Эфесом и иными греческими и малоазийскими городами и островами. 320-тысячное войско готов двинулось по суше и по морю от днестровского лимана в область Нижнего Дуная; варвары были неоднократно биты и наконец рассеялись по континентальной Греции, побережью Малой Азии и островам, где и учинили вышеупомянутое разорение. В Македонии их разбил Аврелиан (будущий император), а сам Клавдий дал им решающую битву около Наисса, перебив 50 000 человек; одновременно с тем готы были разбиты и на море.
Теперь, завершив общее описание античного периода истории Родоса, мы перейдем к войнам Античности, прославившим остров и его уроженцев навеки.
Глава 3. Родос в войнах Античности
Родосские моряки славились на все Средиземноморье и часто со славой участвовали в морских битвах Античности; недаром еще в древности существовала пословица: 10 родосцев стоят десяти кораблей; сам же Родос звался «царем морей», а знаменитый географ древности Эратосфен принял его за центр своих координат. Каждый свободный гражданин острова обязан был пройти службу на флоте; не случайно, что именно на Родосе было сформировано так называемое Морское право, впоследствии принятое как Римом, так и Византией – как указывал Г. Г. Литаврин, «„Родосский морской закон“ с VII по XIII в. был официально признанным в империи законодательным сборником».
Страбон неоднократно упоминает о былых временах, когда родосцы владели морем. Их смелость и любознательность он подтверждает следующим примером: «На полпути между [островами] Ферой и Ферасией из моря внезапно вырвалось пламя и держалось в течение 4 дней, так что все море вокруг кипело и пылало; пламя извергло остров (постепенно, словно рычагами поднимаемый из воды и состоящий из раскаленной массы) протяжением 12 стадиев в окружности. После извержения первыми осмелились подплыть к этому месту родосцы (во время их господства на море), которые и воздвигли на острове святилище Посейдону Асфалию».
Конечно, без поддержки сильного флота колонизация 1000-600 гг. до н. э. не была бы возможна. Однако с подчинением острова персам родосские моряки были вынуждены служить врагу – в частности, вместе с островом Кос выставить 40 кораблей для участия в знаменитом Саламинском морском сражении 480 г. до н. э., закончившемся полным разгромом флота Персидской империи. Немедленно осуществленный после саламинской победы рейд флота Фемистокла на Родос и особенно победа афинского стратига Кимона над персами при Эвримедонте в 469 г. до н. э. позволила родосцам сбросить персидское иго – но только чтобы сменить его попеременно на афинское или спартанское. Приходилось воевать то с теми, то с другими. Дошло до того, что афиняне заставили принимавших участие в Сицилийской экспедиции (415 г. до н. э.) родосцев воевать с собственными колонистами на Сицилии – обитателями Гелы. Спартанцы обложили остров налогом в 32 таланта и, содержа свой флот на Родосе бездеятельным, позволили афинянам разорять Родос. В 407 г. спартанский флотоводец Лисандр реквизировал родосские корабли, то же самое осуществил его преемник год спустя. За помощь Лисандру в уничтожении афинского флота стратига Конона при Эгоспотамах (405 г. до н. э.) родосцам Диагору и Тимарху были поставлены статуи в самих Дельфах.
Плутарх с горечью пишет о греческом междоусобии: «Агесилаи, Лисандры, Никии, Алкивиады умели, разумеется, успешно вести войны, одерживать победы на суше и на море, но достойно использовать свои успехи на общее благо они не могли. И правда, за исключением Марафонской битвы, морского сражения при Саламине, Платей, Фермопил, побед Кимона при Эвримедонте и близ Кипра, Греция во всех сражениях воевала сама с собою, за собственное рабство, и любой из ее трофеев может служить памятником ее беды и позора, потому что своим упадком она обязана главным образом низости и соперничеству своих вождей».
Также весьма интересно участие родосцев в самом первом известном в античной истории восстании воинского подразделения – моряков кипрского флота против командовавшего недавно упомянутого афинского стратига Кимона (ок. 395 г. до н. э.). Это происшествие обстоятельно описано в так называемом оксиринхском папирусе, исследованном К. М. Колобовой в ее работе «Из истории классовой борьбы на Родосе». Суть происшествия вкратце такова. В 396–395 гг. до н. э. Родос отходит от Спарты, о чем свидетельствуют Павсаний: «Конон убедил родосский демос отпасть от лакедемонян и войти в союз с персидским царем и афинянами», – и Диодор: «Родосцы, прогнав спартанский гарнизон, отложились от лакедемонян и приняли Конона со всем его флотом». Власть над городом принадлежала олигархам Диагоридам. Конон знает, что народ готовит против них восстание, однако не препятствует ему – его воины просто занимают важнейшие пункты в городе и беспрепятственно наблюдают, как вооруженные ножами родосцы собираются на агору. Там предводитель восстания Доримах взобрался на камень и прокричал: «Идем, граждане, на тиранов немедленно!» Олигархи Диагориды и еще 11 архонтов были вырезаны, при поддержке флота Конона обустраивается «демократия» – властью овладели местные купцы, в народе зреет недовольство, не могущее, однако, разразиться в нечто большее под пристальным контролем Конона.
Однако стоит Конону удалиться на Кипр, как оккупационный флот восстает – кипрские моряки, служившие на нем, узнают, что их флотоводец жестоко расправился на Кипре с восставшими моряками, потребовавшими уплаты задолженности по жалованью; глава восстания, уроженец острова Карпатоса близ Родоса, распят. Тогда в ответ на это киприоты, служившие на той части флота Конона, что оставалась на Родосе, выбросили за борт свое начальство и восстали – при этом родосцы их активно поддержали. Впрочем, итог восстания был предсказуем: вернувшийся на Родос Конон сурово расправился с восставшими и «раскассировал» экипаж флота, заменив киприотов греками
