Людовик XV из последних сил пытался остановить беглецов.
– Я умру, – воскликнул он, – но не сдвинусь с места!
Вокруг него собрались остатки армии, но всем было очевидно, что войско, по-видимому, погибло, и опасность достигла крайней степени… Людовик мог видеть английскую колонну, которая двигалась навстречу ему с оружием в руках: пальба всех батарей прекратилась уже несколько минут назад. Еще десять минут – и сражение проиграно!
Адъютант короля Ришелье, этот лощеный придворный, вдруг превратившийся в покрытого потом и пылью воина, с обнаженной головой и растрепанными волосами, был послан в Фонтенуа узнать, как далеко простирается хвост колонны.
Он остановился под редутом, пригнувшись в седле, как вдруг к нему подбежал человек и заговорил с ним; человек держал в руке бумагу, перо и чернильницу. После того как они обменялись несколькими фразами, Ришелье хотел отъехать.
– Подпишите! Подпишите! – бросился к нему этот человек, поспешно подавая перо и бумагу.
– Невозможно! – отвечал Ришелье. – Я не могу подписать бланк от имени короля.
– Вы его первый адъютант, и сегодня приказания короля могут быть подписаны вами.
– Нет, нет! Сведения, сообщенные вами, я должен передать королю. Признаюсь, они драгоценны, но я не могу исполнить ваших требований.
Человек взял другую бумагу, которую держал в левой руке и подал ее герцогу.
– Прочтите это! – предложил он.
На бумаге было написано следующее:
«Если герцог де Ришелье хочет мне угодить, пусть он тотчас исполнит все, что от него потребует граф де СенЖермен».
Эти строки были подписаны маркизой де Помпадур. Ришелье колебался.
– Я предлагаю вам способ спасти французскую армию и выиграть сражение, – продолжал граф де Сен-Жермен, – подпишите! Заверяю вас честью, вы можете это сделать без малейшего опасения.
– Давайте! – уступил Ришелье, взял перо и подписал.
– Теперь будем действовать каждый со своей стороны, – продолжал Сен-Жермен. – Клянусь вам, что возле второго редута в колонне будет сделано отверстие.
Ришелье ускакал к королю. Английская колонна теперь уже занимала все поле битвы. Ядра взрывали землю под ногами лошади короля. Это была критическая минута, одна из тех минут, когда ставится на карту все: честь короля, войска, судьба страны. Самый решительный момент последней схватки.
Ришелье уехал. Сен-Жермен же бросился направо, быстро повернул к редуту и, вынув из кармана черную бархатную маску, надел ее. Он вошел в Фонтенуа, где почти половина домов была сожжена или разрушена. Деревня была безлюдна
– все солдаты под предводительством д'Эстре ушли, чтобы соединиться с антуанским корпусом. Мертвые и раненые валялись на земле. На площади возле церкви уцелело лишь четыре дома. Сен-Жермен вошел в один из них.
Едва он переступил порог, как раздалось громкое кукареканье; потом со всех сторон сбежались люди во французских мундирах. Первым показался Фанфан-Тюльпан и одним прыжком очутился возле Сен-Жермена.
– Ты сработал нормально? – спросил Сен-Жермен.
– Да, – отвечал сержант.
– А Сабина?
– Была похищена.
– А ты?
– Бросился по ее следам. Все удалось прекрасно!
– Хорошо! – похвалил Сен-Жермен. – Хохлатый Петух, я тобой доволен.
Обернувшись ко всем окружавшим его, он сказал:
– Петухи мои, куры и цыплята! Все вы были уведены мною с бесчестного пути и поставлены на путь чести; все вы, кого я научил, что зло – это плохо, а добро – хорошо, вы должны заплатить мне сегодня ваш долг. Мундиры, которые вы носите, ко многому обязывают. Покажите же англичанам, на что способны ваши сила и ловкость.
– Вперед! – отвечало двести голосов; штыки и сабли заблистали.
Сен-Жермен обернулся к сержанту и спросил:
– Где он?
– Там, – отвечал Фанфан-Тюльпан и указал на дверь. Сен-Жермен отворил ее и, сняв маску, вошел в небольшую комнату. Там находился гренадер, который, ухватившись за решетку окна, изо всех сил тряс ее, будто намеревался сломать.
– Ролан! – окликнул его Сен-Жермен.
– Жильбер! – вскричал Ролан, обернувшись и подбегая к нему. – Ах! Наконец я свободен!
– Да, ты свободен и будешь сражаться.
– Я хочу умереть.
Ролан сделал движение, чтобы броситься к двери, СенЖермен удержал его.
– Это я запер тебя здесь, – сказал он.
– Ты! – вскричал Ролан.
– Я хотел удержать тебя здесь до того часа, когда смогу сказать тебе: вперед! Послушай, Ролан, это великая минута.
Тебя ждут преданные солдаты, командуй же ими. А тебя поведет бравый сержант Фанфан-Тюльпан.
– Тот, кто насильно притащил меня в эту комнату и запер?
– По моему приказанию. Но слушай же! Он поведет тебя. Ты нападешь на английскую колонну… Не удивляйся тому, что случится… Дерись, Ролан, как настоящий французский солдат… А пока ты будешь драться, я пойду освобождать ту, которая страдает по тебе! Когда я встречу тебя как победителя, тебя будет благодарить Нисетта.
– Нисетта! – закричал Ролан.
– Да! Она будет со мной!
– Ты меня обманываешь, ты хочешь дать мне ложную надежду!
– Она жива, я всегда так думал, а теперь имею и доказательства. Я отправлюсь за нею, пока ты будешь сражаться. Делай, что я тебе говорю! Иди! Наступил твой час!
Отворив дверь, Сен-Жермен вытолкнул Ролана в большую залу и закричал:
– Вперед!
Все бросились и увлекли за собой Ролана. ФанфанТюльпан был впереди.
Сен-Жермен, оставшись один, вошел в другую комнату и пробыл там несколько минут. Когда он вышел, это уже был не благородный граф де Сен-Жермен, а Рыцарь Курятника в его привычном облике. Он выпрыгнул в окно. На дворе стояла оседланная лошадь, он вскочил на нее и поскакал; он ехал от Шельды, прямо по направлению к английскому лагерю.
В это время Ришелье, окрыленный надеждой, прискакал к королю. В тот момент все придворные уговаривали короля ретироваться вместе со всем своим окружением.
– Нет! – запротестовал король. – Я останусь.
– Мы останемся! – повторил дофин. – Не все еще погибло.
И тут ворвался Ришелье.
– Все спасено! – закричал он.
– Какие известия? – спросил Людовик XV.
– Можете считать, что сражение выиграно, государь, – отвечал Ришелье. – Возьмем пушки с калонской батареи и нападем на англичан.
– Да, – согласился король, поняв все значение этой акции. – Велите выдвинуть вперед резервные пушки. Герцог де Ришелье, назначаю вас командующим моими приближенными. Станьте во главе их и подайте пример.
Пекиньи и Иснар, офицеры из туренского полка, привезли пушки. Английская колонна приближалась, и тут загремели грозные орудия…
– Вперед, приближенные короля! – вскричал Ришелье, бросаясь навстречу врагу с обнаженной шпагой.
