— Пойдем, дорогое мое дитя,— повторила помешанная.— Теперь ты больше не покинешь меня!
Она увлекла его к берегу и взошла на затонувшую барку, где приютился Ансельмо. Неподвижный, широко раскрытыми глазами смотрел он на них.
Призрак приблизился к краю барки, охватил рукою Бенедетто и вместе с ним погрузился в воду.
Волны Сены сомкнулись над г-жой Данглар и ее сыном-убийцей. Утром на другой день рыбаки, придя на барку, нашли окоченевший труп Ансельмо.
— Должно быть, пьянчуга какой-нибудь,— сказал один из них,— туда ему и дорога!
Вот и все, чем помянули бывшего каторжника. Бенедетто и его мать — вернее, их тела — так и не были найдены.
В доме Монте-Кристо царили молчание и печаль. В комнате, обшитой черным сукном, лежали трупы виконта и Дженни. Около них сидели в глубоком горе Фанфаро и Гонтран.
Их измучили угрызения совести.
Уезжая, Монте-Кристо сказал им:
— Вверяю вам моего сына. Берегите его.
Они поклялись ему в этом. А теперь — Сперо убит!
Прошло уже три дня с тех пор, как Фанфаро уведомил графа об исчезновении из дома сына. За три дня Монте-Кристо уже должен был бы достичь Парижа.
На каминных часах пробило половину одиннадцатого. Срок истекал, а граф все не появлялся.
«Неужели,— думали Фанфаро и Гонтран,— придется хоронить виконта, и отец с ним не простится?!»
Пробило полночь. Они вздрогнули.
Дверь без шума отворилась, и вошел человек высокого роста. Это был граф Монте-Кристо.
Бледный, весь в черном, он приблизился к печальному ложу. Фанфаро и Гонтран не сказали ни слова и не двинулись с места. Это страшное молчание не нарушалось ничем.
Монте-Кристо склонился над трупом Сперо и молча поцеловал его в бледный лоб. Затем, вглядываясь в дорогие черты обожаемого сына, граф пробыл в таком положении несколько минут. Когда же Монте-Кристо поднял голову, волосы его были белы, как свежевыпавший снег.
Граф поднял на руки тело виконта и вышел. Фанфаро и Гонтран тут же бросились за ним вслед. Но Монте-Кристо исчез бесследно, унеся с собой труп своего сына.
АББАТ ДАНТЕС
Это было лет пятьдесят тому назад.
Темной ночью на безлюдном скалистом острове высадился человек. И там, вдали от света и людей, он железным ломом стал долбить каменистую почву… Вдруг он вскрикнул от радости.
Громадные, неисчислимые богатства предстали его глазам… И этот человек гордо выпрямился.
— О, вы,— вскричал он затем,— бросившие меня в мрачную темницу, в которой я томился в течение четырнадцати лет! Вы полагали, что там заглохнет во мне мысль и онемеет тело… Вы, которых я еще не знаю, берегитесь! Дантес восстал из могилы, а выходцы с того света жестоко мстят своим врагам!
О ком он говорил? Этого он и сам еще не знал…
Молодой, доверчивый, смотревший с надеждой в будущее, Эдмон Дантес, счастливый жених прекрасной испанки Мерседес, веселый и довольный, на корабле «Фараон», принадлежавшем арматору Мореллю, возвращался в Марсель.
Дантес должен был получить командование этим кораблем. Его свадьба с красавицей Мерседес была уже назначена. Вдруг посреди празднества обручения явились солдаты и арестовали его.
За что? Какое преступление он совершил?
Кто-то обвинил его в том, что он был в сговоре с Наполеоном, сосланным в то время на остров Эльбу…
Напрасно оправдывался он… Тщетно доказывал свою невиновность государственному прокурору господину де Вильфору.
Ему не поверили, оторвали от обожаемой им невесты и заключили в тюрьму — замок Иф.
В течение четырнадцати лет, показавшихся ему вечностью, томился там несчастный. У него оказался товарищ, другой заключенный, аббат Фариа. Его считали помешанным, так как за свое освобождение он предлагал миллионы…
Лишь Эдмон Дантес смотрел на него как на нормального человека. И проницательный старик открыл ему тайну сокровищ, скрытых некогда кардиналом Спада в пещере уединенного острова, лежащего в Средиземном море.
Кроме того, аббат Фариа дал ему еще и другое сокровище: он наделил его силой воли, энергией и посвятил его в тайны науки.
И теперь, обладая несметными богатствами кардинала Спада, сильный духом и телом, Дантес стремился лишь к одному: узнать, что сталось с его стариком-отцом и невестой. Он сделает это, а затем отомстит людям, которые опутали его сетью гнусной интриги.
Дантес, который после долгого заключения был неузнаваем, горячо принялся за дело. Он пошел в дом отца.
Отец его умер от нищеты й голода! Его невеста Мерседес была женой другого! И кем же был этот, другой?
Три человека были участниками гнусного заговора, за который Дантес поплатился четырнадцатилетним заключением в лучшие годы своей жизни.
Первый из них назывался Дангларом, желавшим получить командование судном, которое было обещано Мореллем Дантесу.
Второй был жалкий пьяница, слабый и бесхарактерный трактирщик Кадрусс. Третий же — каталонский рыбак, Фернан Монтегю, влюбленный в Мерседес и донесший на Дантеса. Этот Фернан и стал мужем Мерседес.
Жалкий Кадрусс все еще держал трактир на Гарском мосту. Бывший писец при торговой конторе Данглар стал одним из богатейших банкиров Парижа.
Оставался еще враг, быть может, самый презренный и гнусный. Это был де Вильфор, государственный прокурор, знавший о невиновности Дантеса и подписавший его приговор.
Почему он так поступил?
Потому что на предварительном следствии Дантес, объясняя, что на острове Эльба он получил письмо, содержание которого ему было неизвестно, упомянул в качестве адресата имя г-на де Нуартье — отца прокурора де Вильфора.
И чтобы имя это не было произнесено на суде, де Вильфор сознательно осудил невиновного.
Он отправил его в замок Иф и приказал, чтобы там забыли о заключенном. О нем, действительно, никто и не вспомнил в течение четырнадцати лет.
Таковы были злодеяния, которые требовали кары.
Но существует ли на свете кара, достойная столь неслыханных преступлений? Разве эта гнусная измена не заслуживает мести?
Совесть Дантеса подсказала: иди вперед!
И он, посягнув на права Бога, стал судьей и карателем. Поочередно он настигал этих людей, хватал их за горло и поражал…
Дантес начал с Данглара. Он разорил и уничтожил его — миллионер познакомился с муками голода, но Дантес пощадил его.
Фернан-рыбак! Как ненавидел он именно его! Дантес увидел Мерседес, ныне графиню де Морсер, и хотел убить ее сына, но слезы матери смягчили Дантеса, ныне графа де Монте-Кристо, и он пощадил ребенка, но не сжалился над отцом…
