Император был крайне удивлён осведомлённостью Нобунаги. Он тут же оценил: перед ним человек незаурядных способностей, который поможет ему сохранить трон Аматэрасу.
– Я обдумаю ваши слова, господин Нобунага.
Император встал, что означало окончание совета. Когда советники покинули зал, Огимати Митихито приблизился к расписной ширме, стоявшей в углу, из-за которой появилась молодая императрица Аояги. Природа была щедра по отношению к ней и наделила не только божественной внешностью и статью, но и незаурядным умом. Несмотря на то, что император был намного старше своей супруги, он безраздельно ей доверял и прислушивался к её советам.
– Вы позволите, тенно? – Аояги ослепительно улыбнулась и взмахнула ресницами. Она знала: ни один мужчина не может устоять перед её взглядом.
– Вы же знаете, как мне важно знать ваше мнение, Аояги…
Императрица слегка поклонилась.
– Ода Нобунага заслуживает доверия. Моя интуиция подсказывает мне, что именно ему следует поручить переговоры с португальцами. Несомненно, он добьётся успеха. Я опасаюсь, что люди сёгуна могут опередить нас…
Митихито внимательно осмотрел на супругу.
– Ваша прозорливость ни разу не подвела. Я сделаю именно так, как вы советуете…
– Но, тенно, позвольте мне самой переговорить с господином Нобунагой.
– Аояги, вы хотите, чтобы несчастный из провинции Овари потерял голову от вашей красоты? – игриво спросил император и рассмеялся.
– Думаю, что это не будет излишним… – скромно ответила молодая императрица.
* * *
Вскоре в особых покоях императрицы, где невозможно подслушать разговор, состоялась встреча госпожи Аояги и Оды Нобунаги.
Молодая императрица умела произвести впечатление: она предстала перед Нобунагой в нежно-лиловом кимоно, расшитом ирисами. Её волосы были скреплены лишь одной заколкой, небрежно подхватывая их, образуя заниженный хвост, который предпочитали носить женщины эпохи Хэйан[58].
Она указала жестом на татами, Нобунага опустился на колени, готовый выслушать свою повелительницу. Та ж не торопилась перейти к делу, и расположившись напротив, спросила:
– Скажите, господин Нобунага, бывают ли у вас такие чувства, когда с первого же взгляда проникаешься доверием к человеку?
Даймё прекрасно понял, что имеет в виду прекрасная Аояги. И ответил ей напрямую:
– Мне бы очень хотелось, чтобы вы, госпожа Аояги, полностью доверяли мне. Я никогда не предам дело императора, ибо мне не безразлична судьба государства.
Аояги понравился ответ собеседника, она улыбнулась и открыла резную шкатулку, стоявшую рядом.
– Вот грамота, подтверждающая ваши полномочия в переговорах с Португалией, скреплённая подписью и печатью императора. С сегодняшнего дня вы – посол.
Она с поклоном передала свиток даймё, намеренно коснувшись его руки.
…Нобунага, уже покинув императорский дворец в Киото и, двигаясь в направлении устья реки Ёдогавы[59], где дрейфовали две португальские каравеллы, не мог забыть этого момента.
* * *
В окружении двадцати преданных самураев и их воинов-байсинов[60], Ода Нобунага достиг небольшого рыбацкого селения Осака. Приближался час Собаки. Морской прохладный бриз приятно обдувал разгорячённое скачкой лицо. Нобунага много раз видел китайские и корейские торговые суда, они всегда производили неизгладимое впечатление на людей, не имевших отношения к морскому делу. Но эти каравеллы… приводили в трепет.
Осеннее солнце «погружалось» в море, окрашивая его воды в красный цвет. Посол напряг глаза, чтобы лучше разглядеть португальские корабли: они были огромными, их мачты и приспущенные паруса, ощерившиеся пушки – вселяли страх и то же время порождали чувство уважения перед людьми, сумевшими сотворить подобное чудо.
Нобунага пожалел, что в его распоряжении нет хотя бы одной каравеллы…
– Найдите старосту деревни, – приказал посол. – Надо расположиться на ночлег. Завтра – ответственный день.
Утром, едва приблизился час Змеи, Нобунага с пятью самураями и знаменосцем, разместились в небольшом рыбацком судёнышке, пропахшем рыбой. Опытные рыбаки, получившие по два рё каждый, усердно налегли на вёсла.
Нобунага поднял голову, с любопытством и восторгом разглядывая вздымавшийся из воды борт португальской каравеллы, к которой дерзнула приблизиться жалкая рыбацкая посудина. Самурай прокричал:
– Императорский посол!!!
Португальцы ещё с вечера заметили прибывший отряд самураев. Они развлекались тем, что поочерёдно рассматривали Осаку в подзорную трубу. Поэтому капитан каравеллы был уверен – отряд появился не спроста, японцы готовы к переговорам.
Нобунага увидел нечто, летевшее сверху, но не выказал ни малейшего страха перед этим предметом. Вскоре он с удивлением обнаружил, что «нечто» – всего лишь верёвочный трап, причём с виду весьма надёжный.
Однажды в Тотори[61] он видел, как моряки ловко карабкались по таким верёвочным лестницам, очищая борта корабля от многочисленных ракушек и водорослей. Он уверенно обхватил трап и начал подниматься, самураи последовали его примеру…
Первым, кого увидел императорский посол, был худой, высокий, черноволосый человек, с носом, схожим с журавлиным клювом, облачённый в тёмное просторное одеяние, подпоясанное верёвкой.
Позади него собралась вся команда, явно при параде: европейская мужская одежда поразила посла, ничего подобного он не видел, и смутно представлял, как в подобных узких куртках, штанах, безвкусных головных уборах, да ещё с таким обилием украшений, можно вообще передвигаться. Да и лица иностранцев приводили в ужас: длинные носы, круглые глаза… – словом, португальцы показались Нобунаге крайне неприятными.
Посол сложил ладони около груди и почтительно поклонился. Португальцы прекрасно понимали, что гость их приветствует, и все как один сняли широкополые шляпы, украшенные роскошным плюмажем и драгоценными подвесками, сделав изящный реверанс.
Нобунага снова удивился европейской почтительности, но как истинный самурай не подал виду. После завершения светских формальностей, посол произнёс:
– Моё имя Ода Нобунага, я – посол императора Поднебесной Огимати Митихито.
Неожиданно худощавый португалец, тот что с журавлиным носом, сказал на чистейшем языке Четырёх морей[62]:
– Я – брат Доминго, член Ордена доминиканцев-проповедников. Прибыл на ваши земли в качестве миссионера.
Нобунага не знал значения миссионерства, но догадывался, так как был наслышан от корейских и китайских торговцев о том, как португальцы покупают у казны прибрежные земли, где строят свои храмы, в которых почитают распятого на кресте человека, Иисуса Христа. Мало того, они пытаются и других убедить, что вера их единственно правильная, и если примешь её – непременно попадёшь в Рай. Что такое Рай Нобунага догадывался – нечто похожее на вечно цветущие сады Аматэрасу…
