Все слуги почтительно отступили.
– Ничего! – отозвался Арамис. – Все это не беда, раз я доехал. Это важнее всего.
– Говорите скорее, – сказал Фуке, запирая двери кабинета.
– Нас никто не подслушает?
– Будьте покойны.
– Дю Валлон приехал?
– Да.
– И вы получили мое письмо?
– Да. Дело, по-видимому, серьезно, раз оно потребовало вашего присутствия в Париже, в то время как вы так нужны в другом месте.
– Да, крайне серьезно.
– Благодарю, благодарю вас. В чем же дело? Но ради бога, прежде всего отдохните, дорогой друг. Вы ужасно бледны.
– Мне действительно нехорошо. Но прошу вас, не обращайте на меня внимания. Дю Валлон ничего не сказал вам, отдавая письмо?
– Нет. Я услышал шум, подошел к окну и увидел нечто вроде мраморного всадника. Я вышел к нему; он мне протянул письмо, и его лошадь тотчас пала на месте.
– А он?
– Он тоже упал. Его подняли и отнесли в комнаты. Прочтя письмо, я зашел к нему, чтобы расспросить о подробностях, но он так крепко спал, что не было возможности его разбудить. Мне стало его жаль; я приказал снять с барона сапоги и не тревожить его.
– Хорошо. Дело вот в чем. Вы видели в Париже д’Артаньяна?
– Конечно. Это человек умный и даже благородный, хотя по его милости погибли наши друзья Лиодо и д’Эмери.
– Увы, знаю. В Туре я встретил курьера, который вез мне письмо Гурвиля и депеши Пелисона. Вы думали об этом событии?
– Да.
– И вы поняли, что это было нападение на вас?
– Сознаюсь, у меня тоже явилась эта мрачная мысль.
– Не обманывайтесь… Умоляю вас, не обманывайтесь… выслушайте меня… Вернемся к д’Артаньяну. При каких обстоятельствах вы его видели?
– Он явился за деньгами с чеком короля.
– Личным?
– Подписанным его величеством.
– Видите! Так знайте, д’Артаньян побывал в Бель-Иле переодетый. Он выдавал себя за управляющего, которому его господин поручил купить участки для солеварен. А у д’Артаньяна один господин – король; значит, он был послан королем. Он видел Портоса.
– Кто такой Портос?
– Простите, я обмолвился. В Бель-Иле он встретил дю Валлона и теперь не хуже нас с вами знает, что Бель-Иль укреплен.
– И вы думаете, что его послал король? – в раздумье спросил Фуке.
– Не сомневаюсь.
– И в руках короля д’Артаньян – опасное оружие?
– Самое опасное из всех.
– Значит, я с первого взгляда правильно оценил его.
– Как?
– Я хотел расположить его к себе.
– Если вы нашли, что это самый храбрый, умный и ловкий человек во всей Франции, вы его оценили верно.
– Значит, во что бы то ни стало нужно привлечь его на нашу сторону.
– Кого? Д’Артаньяна?
– Разве вы не разделяете моего мнения?
– Разделяю, но вы не привлечете его к себе.
– Почему?
– Потому, что мы упустили удобный момент. Он был не в ладах со двором; следовало воспользоваться этим. Но потом он побывал в Англии, способствовал реставрации, приобрел состояние и, наконец, вернулся на службу к королю. Это значит, что ему хорошо платят за службу.
– Мы дадим ему больше, вот и все.
– О, сударь, простите. У д’Артаньяна только одно слово, и когда он его дал, то не берет назад.
– Какой же ваш вывод? – встревоженно спросил Фуке.
– Я считаю, что надо отразить страшный удар.
– Как?
– Погодите… Д’Артаньян явится к королю с отчетом.
– Я полагаю, вы его намного опередили.
– Приблизительно часов на десять.
– Значит, спешить нечего.
Арамис покачал головой.
– Посмотрите на эти несущиеся по небу облака, на ласточек, рассекающих воздух. Д’Артаньян быстрее облака и птицы; д’Артаньян – это несущий их ветер. Это сверхчеловек. Он мой ровесник, и я знаю его тридцать пять лет.
– Так что же делать?
– Выслушайте мои расчеты, господин Фуке. Я послал к вам дю Валлона в два часа ночи; он уехал за восемь часов до меня. Когда он явился?
– Приблизительно часа четыре тому назад.
– Вот видите! Я приехал на четыре часа скорее, чем он. А между тем Портос отличный наездник; он загнал восемь лошадей: я видел их трупы. Я проехал на почтовых пятьдесят лье, но у меня подагра, камни в почках, словом, я умираю от усталости. Мне пришлось в Туре отдохнуть; оттуда я ехал в карете полуживой. Мой экипаж едва не опрокинулся; иногда я лежал на его сиденье, иногда на стенке, а четверка лошадей шла карьером. Наконец я здесь, совершив путь на четыре часа быстрее, чем Портос. Но д’Артаньян не весит трехсот фунтов, как Портос; у него нет подагры и камней в почках, как у меня; это не наездник, а кентавр. Видите ли, он уехал в Бель-Иль, когда я отправился в Париж, и несмотря на то что я опередил его на десять часов, д’Артаньян приедет через два часа после меня.
– Но ему может помешать какая-нибудь случайность.
– Для него не существует случайностей.
– А если не хватит лошадей?
– Он побежит быстрее самой быстрой лошади.
– Что за человек!
– Да, этого человека я люблю и восхищаюсь им. Я люблю его, потому что он добр, благороден, честен; восхищаюсь им, так как для меня он воплощение человеческого могущества. Но, любя его, преклоняясь перед ним, я его боюсь и остерегаюсь. Итак, сударь, вот какой вывод: через два часа д’Артаньян будет здесь. Опередите его, поезжайте в Лувр, повидайтесь с королем раньше, чем к нему явится д’Артаньян.
– Что сказать королю?
– Ничего. Подарите ему Бель-Иль.
– О, д’Эрбле, д’Эрбле! Сколько планов рушится! – воскликнул Фуке. – И так внезапно!
– После неудавшегося плана всегда можно задумать и выполнить другой. Никогда не следует приходить в отчаяние. Поезжайте, поезжайте, сударь, скорее.
– А наш отборный гарнизон? Король тотчас же сменит его.
– Когда этот гарнизон вступил в Бель-Иль, он был предан королю; теперь он ваш. То же будет со всяким другим через две недели. Не упреждайте событий. Неужели вы предпочитаете удержать два-три полка вместо того, чтобы через год подчинить себе целую армию? Разве вы не понимаете, что ваш теперешний гарнизон создаст вам сторонников в Ла-Рошели, в Нанте, в Бордо, в Тулузе, всюду, куда его пошлют? Поезжайте к королю, господин Фуке, поезжайте. Время идет, и пока мы его теряем, д’Артаньян летит по дороге как стрела.
– Вы знаете, господин д’Эрбле, что каждое ваше слово – семя, которое в моем уме прорастает и приносит плоды. Я еду в Лувр.
– Помните, д’Артаньяну не нужно ехать через Сен-Манде. Он прямо отправится в Лувр; нужно вычесть этот час из того времени, которое есть у нас в запасе.
– Может быть, у д’Артаньяна есть все, но у него нет моих английских лошадей. Через двадцать пять минут я буду в Лувре.
И, не теряя ни секунды, Фуке приказал подать лошадей. Арамис успел сказать ему:
