Казалось, все окружающее разом перестало его заботить.
Время шло. Волны роптали и перешептывались, набегая на берег. Легкий морской ветерок теребил одежду и волосы царицы. День был чудесным, однако ни хорошая погода, ни близость моря не вызывали улыбки на лице Медеи. Ее взгляд не сулил добра. Время от времени женщина покусывала губы, но не от волнения или тревоги. Наоборот, казалось, что она раззадоривала себя и к чему-то готовилась.
Наконец на побережье появился третий гость. Ясон носил на плечах золотое руно, с которым почти не расставался. Царь не был вооружен и не имел сопровождающих. Широкими шагами молодой владыка Иолка приближался к «Арго».
— Наконец ты пришел, возлюбленный супруг.
Медея сказала это нежно и с улыбкой. Так заговаривают с дорогим человеком после разлуки. Лишь тот, кто очень хорошо разбирался в людях, почуял бы в словах царицы скрытую насмешку.
— Ты звала, и вот я здесь, — владыка города развел руками. — Но почему такое странное место?
— Я подумала, что вид «Арго» будет тебе приятен. Разве не на этом корабле мы с тобой прибыли в Иолк? И разве не овеян он славой аргонавтов? Хотя судно без дела выглядит печально: я бы хотела, чтобы ты обратил на него внимание.
— Ты права, — Ясон вгляделся в очертания корабля. — Краска облезла, дерево тоже выглядит не слишком хорошо. Потребуется много времени, чтобы привести его в порядок. Но я уверен, что «Арго» в состоянии еще раз доплыть до Колхиды!
Голос Ясона звучал бодро, но на лице его мелькнула печаль. В самом деле, стоило лучше заботиться о судне, на котором плыли его друзья — Одиссей, Нестор, братья Диоскуры! И Аталанта, конечно же… Подумав о девушке, Ясон бросил исподлобья взгляд на Медею. Та выглядела безмятежной и тоже разглядывала «Арго».
— Так вот какова причина — ты хотела показать мне корабль? Что ж, ты ведь знаешь: у нас были непростые времена, — Ясон пожал плечами. — Но теперь все налаживается. Я прикажу корабельным мастерам привести «Арго» в порядок.
Царь улыбнулся, но Медея его не поддержала. Лишь теперь Ясон заметил, как неестественно поведение его супруги. Он понял, что она скрывает от него что-то важное, и по спине владыки Иолка вдруг пробежал неприятный холодок. Затем Ясон обратил внимание на рыбацкую лодку и сидящего подле нее мужчину:
— Там ведь твой слуга? Как его… Аки, кажется? Это он передал мне твое сообщение. Почему он тоже здесь?
— Аки нам не помешает, — твердо сказала Медея.
— Что происходит? — Ясон напрягся. Он смутно ощущал опасность, хотя и не мог распознать ее причину.
Медея повернулась и прямо посмотрела на супруга:
— Давай поговорим о главном. Что бы ты сказал, если бы узнал о моей беременности?..
Ошеломленный, Ясон не сразу смог что-то ответить. Этот вопрос никак не вязался с происходящим. Царь встряхнул головой, будто не веря своим ушам, и уточнил:
— Ты же не шутишь, правда?
— О таких вещах не станет шутить ни одна женщина, — Медея шагнула к мужу, провела рукой по его груди, погладила крепкие мышцы и завитки темных волос. Затем подняла ладонь и коснулась щеки Ясона. Ее пальцы, как и всегда, оставались холодными.
— У нас будет мальчик… или девочка. Твоя плоть и кровь, мой дорогой! Рад ли ты этому известию?
— Конечно… — аргонавт задохнулся, не в силах совладать с нахлынувшей бурей чувств. Внутри Ясона все перевернулось: он был счастлив узнать, что станет отцом, но к этому чувству примешивалась горечь огромной вины. Царь Иолка желал смеяться во весь голос и одновременно упрекал себя за то, каким невнимательным был к супруге в последнее время. Протянув руки, он заключил Медею в объятия.
— Я так счастлив! Ты даже не можешь себе представить, — предводитель аргонавтов принялся осыпать поцелуями ее лицо и шею. В порыве чувств Ясон забыл о слуге, молчаливом свидетеле их беседы. Также он не заметил, как другая рука Медеи скользнула куда-то вниз…
— И правда, не могу. Интересно, если другая женщина тоже родит тебе наследника, ты так же обрадуешься? — ядовито прошептала царица на ухо Ясону. Тот не сразу понял вопроса. Когда слова Медеи дошли до его разума, царь быстро разомкнул руки, чтобы отойти. Но не успел.
— Что ты…
Нечто острое обожгло его бок, раздирая внутренности. Ясон закричал и согнулся. Медея сделала несколько шагов назад, не отрывая взгляда от мужа. Ее глаза горели пламенем.
Царь посмотрел вниз — песок быстро пропитывался темными пятнами. Под ребрами торчал нож, вошедший в тело по самую рукоять. Нужно было обладать немалой силой, чтобы так глубоко вогнать лезвие. Тем удивительнее было, что эту рану нанесла небольшая, хрупкая на вид женщина.
— Отличный удар, госпожа! — донесся возглас от лодки.
Первым желанием Ясона было выдернуть нож из раны, но едва он за него взялся за него, как все тело содрогнулось от страшной боли вперемешку со слабостью. Предводитель аргонавтов упал на колени — тело перестало его слушаться. Перед глазами поплыла багровая рябь. Подняв голову, Ясон с ужасом уставился на Медею.
— Я знаю, что ты выпустил своего змея из одежд, дорогой, — тихо сказала она, прямо встретив его взгляд. — И осмелился сделать это с той девкой. Мой слуга все видел своими глазами. Помнишь, что я говорила тебе? Жрицы Гекаты ценят преданность и ничего не боятся. Глупец, предавший меня ради наслаждения, пусть другие теперь плачут над твоим телом!
Губы Медеи расползлись в улыбке, похожей на звериный оскал. Ясон словно глядел на львицу, которая вот-вот вонзит свои клыки в жертву.
Нет, уже вонзила… Борясь с болью, царь протянул руку к супруге, дотронулся ладонью до края темных одежд. Медея оттолкнула ее ногой. Затем она обошла Ясона, быстрым движением наклонилась и стянула с его плеч золотое руно.
— Жаль, но ты оказался недостоин даже такой мелочи. Теперь она больше пригодится мне. Забери ее, Аки.
Подошел слуга и принял тяжелую шкуру из рук своей госпожи. Две фигуры о чем-то посовещались, а затем одновременно направились обратно к лодке. Все это время Ясон боролся с дурнотой — у него кружилась голова, из-за чего он не мог сказать ни слова. Наконец, он приподнялся и сказал вслед уходящей женщине:
— Прости.
Только одно слово слетело с губ царя. Медея замедлила шаг и обернулась. Какое-то время дева из далекой Колхиды разглядывала поверженного мужчину из Иолка. Между ее бровей пролегла глубокая складка. Сожаление? Горечь?.. Или презрение? Медея не сказала ни слова, просто всмотрелась в лицо Ясона, а затем продолжила свой путь.
Аки оттолкнул лодку от берега, едва женщина в нее
