Смерть тесно связана с хенджами. Ребёнок с разбитой топором головой похоронен почти в самом центре Вудхенджа. Имеются захоронения и в Эйвбери (в том числе и хромой карлицы во рву), и в Стоунхендже. Существование этих захоронений (забудем пока о небесных явлениях) опровергает модную теорию о богине земли как о верховном божестве, и о том, что она руководила мирным матриархальным обществом без жестоких богов-мужчин. Имеется слишком много свидетельств того, что смерть и жестокость тесно связаны с монументами, чтобы эта теория оказалась верной. Эти монументы не кладбища, но выяснилось, что какую-то часть своей истории Стоунхендж использовался в качестве хранилища золы от кремации. Но захоронения, встречающиеся внутри хенджей, скорее всего всё-таки были ритуальными: главные церемониальные жертвоприношения или случайные смерти (например, лучник в Стоунхендже), которые совпадали по времени с какими-то критическими событиями в истории храма. Предполагают, что умерших укладывали внутри монументов, а после того, как они разлагались естественным образом, кости уносили и хоронили в других местах. В средневековой Европе верили, что чем ближе захоронение к священным реликвиям, обычно хранившимся в алтаре церкви, тем быстрее умерший окажется в раю в Судный День, возносясь вслед за святыми. Нечто похожее возможно практиковалось и в крупных хенджах, таких как Стоунхендж, вокруг которого множество могильных курганов. Близость храма и захоронений порождает идею, что круглые хенджи рассматривались как связующее звено между жизнью и миром потусторонним, куда уходят умершие. Миром, который, несомненно, представлялся располагающимся на небе, потому что задолго до любых хенджей могилы ориентировались на солнце, луну или заметные звёзды. Лучший пример такой величественной могилы неолита — это Ньюгрэйндж в Ирландии (храм, увиденный Камабаном за морем), где через проход, проложенный сквозь могильный холм, лучи восходящего в день летнего солнцестояния солнца достигают центральной части погребальной камеры. Этот потрясающий монумент — его великолепно восстановили — был построен по меньшей мере за две сотни лет до того, как были сооружены первые вал и ров в Стоунхендже, и его существование предполагает, что связь между умершими и небом уже была прекрасно установлена в четвёртом тысячелетии до нашей эры.
Но история Стоунхенджа восходит к восьмому тысячелетию д.н. э. Тогда не было кругов и камней, просто ряды сосновых брёвен, вероятно похожих на тотемные столбы, стоящих на лесных опушках (положение трёх из четырёх брёвен обозначены белыми кругами на автомобильной стоянке, но в будущем, если нам когда-нибудь станет известным, каким в действительности был Стоунхендж, они смогут быть отмечены надлежащим образом). Мы почти ничего не знаем о таких столбах, кроме того, что они кажутся слишком большими, чтобы быть частью строения, и совершенно ничего не знаем о побуждениях, заставивших установить их, ни о том, почему они были установлены именно в этих местах. Мы не имеем сведений и как долго они простояли. Пять тысяч лет спустя, около третьего тысячелетия д.н. э. началась история хенджа, который мы знаем. Сначала это был просто круглый ров с высоким валом внутри и невысоким валом снаружи. А внутри высокой насыпи стоял круг столбов, называемых сейчас именем их первооткрывателя историка семнадцатого столетия Джона Обри. Лунки Обри это ещё одна загадка Стоунхенджа. Существует полемика, стояли ли вообще в этих лунках столбы, но если и стояли, то все их следы давно исчезли. А ещё более загадочно, что эти пятьдесят шесть лунок были засыпаны вскоре после того, как их выкопали. Некоторые из лунок содержат остатки от кремации, но не все, и мы не имеем ни малейшего представления об их назначении. Мы можем раскритиковать популярную теорию лунок Обри о том, что Стоунхендж это предсказатель затмений. И правда, можно предсказать годы затмений сложным перемещением маркеров вокруг пятидесяти шести столбов, но это кажется маловероятной гипотезой. Если это работало, то почему лунки забросили? И почему эта система не была скопирована в других хенджах?
Вскоре после того, как был создан первый круг, в его центре появились первые деревянные столбы и проход на северо-востоке, направленный в сторону восходящего солнца в день летнего солнцестояния. Этот деревянный хендж, похожий на хенджи рядом с Дарингтон Уоллс или на недавно обнаруженный неподалеку от Стэнтон Дрю, стоял в течение нескольких столетий. Хотя некоторые учёные полагают, что к середине или концу третьего тысячелетия д.н. э. храм перестал использоваться. Затем, вероятно два столетия спустя, он был возрождён. Первыми были установлены опорные камни и некоторые другие камни у главного входа. Почти несомненно Пяточный камень (Камень Солнца) был среди этих первых воздвигнутых валунов и он стоит до сих пор, хотя и сильно наклонился. Посетители почти не обращают на него внимания, но он, скорее всего, является ключом ко всему храму. В течение недолгого времени храм был простой компоновкой нескольких стоящих камней, не более примечательным, чем множество других святилищ, но потом произошло нечто необыкновенное. Голубые камни (называемые так из-за их очень слабого голубовато-зелёного оттенка) были доставлены из далёкого западного Уэльса и поставлены в виде двойного круга. И очень вероятно, что на некоторых из этих камней были камни-перекладины.
Голубые камни это ещё одна загадка. Подходящих валунов на равнине Солсбери не было, вот почему камни монумента пришлось доставлять издалека, но почему из гор Пресели в Пемброкшире? На холмах возле Эйвбери в двадцати милях к северу неисчислимое количество камней, но строители Стоунхенджа везли голубые камни сто тридцать пять миль (на самом деле намного дальше из-за рельефа местности). Это примечательная деталь, хотя некоторые теоретики стараются отмахнуться от неё объявляя, что голубые камни попали на равнину Солсбери в ледниковый период. Это удобная теория, но чтобы быть правдой, должны встречаться другие такие голубые «бродяги» где-нибудь на равнине или в её окрестностях, но их никогда не находили. Самое простое объяснение, и тем оно удивительнее, что строители хотели именно эти камни и поэтому доставили именно их.
Это путешествие практически невозможно было совершить по земле, потому что на пути из гор Пресели до равнины Солсбери лежит много крутых долин, которые нужно было пересечь, и поэтому археологи согласились, что камни главным образом путешествовали по воде. Они согласились и в том, что эти камни (весом от двух до семи тонн) были уложены на выдолбленные из брёвен лодки, соединённые деревянной платформой, к которой был привязан камень. Предполагаются два пути: либо на юг вокруг Корнуолла а потом на восток вдоль южного побережья до бухты Крайсчерч, откуда камни поднимались вверх по реке Хэмпшир-Эйвон (река Мэй) до ближайшего к Стоунхенджу места. Второй путь (который предпочитаю я) это более короткий морской путь вверх по Бристольскому Каналу, потом вверх по реке Сомэрсет-Эйвон (река Сулла), затем через низинный водораздел, и потом снова по реке. Любой, кто плавал по Английскому Каналу и особенно по водам между Корнуоллом и Хэмпширом, непременно будет знать о множестве опасностей подстерегающих на этом побережье, особенно в виде больших «затворов прилива», где быстрые приливные течения образуют огромные водовороты между выступающими мысами, такими как Старт Пойнт или Портланд Билл. Путешествие вокруг юго-запада Британии натолкнётся на эти устрашающие препятствия, а путь по Бристольскому Каналу будет облегчаться сильными приливами и преобладающими попутными ветрами. Нет свидетельств, что человек неолита обладал парусами, но мы знаем, что они существовали в Средиземноморье уже в 4000 году д.н. э. И поэтому вероятно, что их идея за следующие два тысячелетия распространилась и на Британию. Путь вверх по Бристольскому Каналу с помощью парусов и приливов мог быть осуществлен намного быстрее и без тех крупных опасностей, которые могли ожидать на длинном пути на юг вокруг полуострова Корнуолл.
