Здесь, как и на юге Испании, обедали рано. Когда солнце распалится, будет не до еды. В часы сиесты лучше устроиться где-нибудь в тенечке и максимум, что потреблять, так это какой-нибудь прохладительный напиток, а лучше вообще спокойно вздремнуть. Поэтому те, кто предпочитал перекусить более основательно, стремились откушать пораньше, и больше половины столиков уже были заняты. Дон Себастьян нашел себе место у окна. Бросил на стол шляпу, на скамью — плащ и сумки, повесил перевязь на вбитый в стену гвоздь так, чтобы эфес шпаги был под рукой. Не то чтобы он всерьез опасался нападения. Просто сказалась выработавшаяся за годы армейской жизни привычка.
Едва Эспада устроился, как к нему грациозной кошкой приблизилась симпатичная блондинка в желтом платье и бархатным голосом осведомилась, чего сеньор пожелает. Лукавый взгляд из-под ресниц недвусмысленно намекал, что «кого» в это «чего» тоже включено. Эспада улыбнулся красавице и спросил, можно ли здесь снять комнату? В смысле, на ночь. Девушка одарила его кошачьей улыбкой и сообщила, что, разумеется, можно и на всю ночь. Комнаты располагались на втором этаже, куда вела узкая лестница слева от стойки. Окна выходили во внутренний двор, где, кстати, была пусть и небольшая, но все же баня. Все это звучало во всех смыслах соблазнительно, но тут в разговор вступила матрона. Небрежно подвинув блондинку в сторону одним движением бедра, она спросила, действительно ли сеньор желает снять комнату и принять ванну, как она только что слышала. Голос у матроны оказался на удивление приятный и ничуть не походил на те раскаты грома, которые ожидал услышать от нее дон Себастьян.
— Да, это так, — подтвердил Эспада.
— На какой срок? — спросила матрона и, чуть повернув голову, добавила для блондинки: — Миранда, не стой столбом, подай сеньору обед.
Девушка лукаво подмигнула сеньору и тотчас умчалась, не обращая внимания на призывы из-за других столов. Несколько посетителей недовольно покосились на дона Себастьяна, но этим и ограничились.
— Зависит от вашего губернатора, — ответил Эспада. — Мне нужно получить от него одну бумагу.
— Значит, надолго, — констатировала матрона.
Эспада усмехнулся.
— Он что же, затворник у вас?
— Вроде того, — кивнула матрона, отходя от стола.
Тут же вернулась блондинка, доставив еды на троих минимум и пару бутылок старого доброго «Сан-Мартина». Дон Себастьян был не из тех, кто заливал в рот что попало, лишь бы оно называлось вином, — если уж мучает жажда, ее и водой утолить можно — и оценил этот жест по достоинству, сопроводив слова монетой:
— Спасибо, Миранда.
Та вновь улыбнулась тягучей кошачьей улыбкой и убежала к другим столам. Народу прибывало, и у двоих девушек, что прислуживали тут под руководством строгой матроны, забот хватало. Но дон Себастьян недолго оставался в одиночестве. В таверну заглянула веселая компания, в которой был и офицер с «Глории». Тот сразу узнал дона Себастьяна и тепло его приветствовал. Когда же в таверне стало известно, что новый сеньор только что из Старого Света, откуда, кстати сказать, приплыл на бочонке доброго вина, так Эспада и вовсе оказался в центре внимания. Многие тут были эмигрантами, покинувшими Испанию в поисках лучшей доли, но, даже найдя ее, жадно интересовались тем, как оно там, на родине?
Радовать их, по правде говоря, было особенно нечем. Могучий испанский лев дряхлел с каждым днем, и падальщики уже собирались на границах его владений. К счастью, некогда прочный союз Англии и Франции разваливался на глазах. Война в Португалии то затихала, то снова вспыхивала. Обе стороны здорово поиздержались, да и сохранение заморских колоний требовало все больше и больше сил, но Его Величество никак не мог примириться с тем, что Португалия стала самостоятельным королевством.[22] Причем это нисколько не мешало португальским купцам торговать в Испании, португальским дворянам — служить испанской короне, а смешанным семьям — жить в мире и согласии. Вот только принципы есть принципы, и время от времени пехота и флот Испании наведывались к Фару, крупному порту на юге Португалии, с совсем не дружественными намерениями.
Золото и серебро, что целыми галеонами вывозилось из Нового Света, еще поддерживало страну, но оно же и способствовало ее увяданию. Зачем работать, если можно припасть к этому золотому ручью? Желающих припасть становилось все больше, алчность распаляла аппетит, а ручеек-то усыхал.
О том, как он усыхал, здесь знали не понаслышке. Англия, Франция, Голландия словно и не слышали о Пиренейском мире,[23] продолжая — увы, успешно — вести официально законченную войну в Новом Свете. Куда их, кстати, никто не приглашал.
Папская булла[24] недвусмысленно определяла круг владельцев Нового Света, и ни тех, ни других в этом круге не было. Реально же дела обстояли с точностью до наоборот, и если португальцы сумели-таки отбить у голландцев Бразилию — здесь тоже была своя тринадцатилетняя война — то Испания едва удерживала свои владения на материке. Многие острова были безвозвратно потеряны, и, не вцепись бывшие союзники друг дружке в глотку после первых же успехов, дело могло обернуться большими неприятностями.
Между делом Эспада поинтересовался и местным губернатором. Звали того дон Луис Сармиенто де лас Пеньяс и Кональбар. Был он не столько нелюдим, сколько высокомерен и, по меткому определению одного из присутствующих, презирал каждого, кто стоил того, чтобы презирать его персонально. Горожане платили губернатору той же монетой, но тому с высоты его положения было на это наплевать. Тем более что с ними, кроме непосредственно подчиненных ему, дон Луис практически не общался. Рядовых посетителей принимал его секретарь, который, увы, ничего не решал, а только передавал просьбу дальше, а потом — если это «потом» наступало — сообщал просителю решение начальства. В результате даже пустяковое дело могло растянуться на добрую неделю.
Особенно теперь. По слухам, хотя никто из присутствующих не мог сказать, откуда они взялись, в горах, в шахтах нашли драгоценный камень размером с куриное яйцо. Кто-то сразу перебил:
— Да не на шахтах, у индейцев отобрали.
— Сути дела это не меняет, — отмахнулся рассказчик.
Суть же заключалась в том, что город жил слухами. Каждый новый слух немедленно разносился по всей округе, обрастая немыслимыми подробностями. Никто толком не мог сказать, где заканчивалась правда и начинался вымысел, но ведь дыма без огня не бывает.
Тут же кто-то добавил, что слухи слухами, а в последние дни в городе действительно прибавилось сомнительных личностей. Офицер с «Глории» подтвердил, что по дороге из порта сам видел, как альгвасилы погрузили на телегу три трупа. По виду вполне свежих Дон Себастьян сразу сообразил, о каких мертвецах шла речь, но в детали вдаваться не стал. Из всего расписанного тут множества сомнительных личностей его интересовала всего одна: прекрасная стройная незнакомка в черном костюме для верховой езды.
