- Хочешь меня проткнуть? Что ж, попробуй, сукин ты сын!
Санчо рывком выдернул левую шпагу. Пораженный Гроот не смог удержать свою, и она соскользнула по наклонной плоскости второго клинка Санчо. Широкое острие отскочило от эфеса, спускаясь ниже, пока не нашло брешь в обороне Санчо.
Долго не раздумывая, Гроот яростно воткнул шпагу в правую руку Санчо и радостно взревел, однако крик радости превратился в вопль боли. Не понимая, что произошло, фламандец посмотрел вниз.
Левая шпага Санчо погрузилась ему меж ребер на целую ладонь.
- Не может быть... - пробормотал Гроот, а потом рухнул прямо на Санчо.
Тот вскрикнул, когда на него навалилась вся громадная туша Гроота, пригвоздив руку с вонзенной в нее шпагой к полу. Он услышал треск и ощутил чудовищную боль, даже большую, чем при самом ранении, но не выпустил из рук оружия. Вместо этого он несколько раз провернул шпагу, не сводя глаз с лица Гроота. Они были так близко, что их дыхание смешалось.
- Вы друг друга стоите. Креольская шлюха и уличная крыса, - сказал фламандец, выплевывая кровавую пену - верный признак того, что конец его близок. - Ну как, понравилось тебе ее трахать? Не сомневайся, уж мы-то делали это всю неделю.
Юноша уперся каблуками в пол и из всех сил рванулся наверх, еще больше погрузив шпагу в грудь де Гроота. Тот отхаркнул черной сгусток крови, и глаза его погасли. С невероятными усилиями Санчо вылез из-под громадного тела и начал подъем на последний пролет лестницы.
Добравшись до последнего этажа, он почувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Рана в правой руке чудовищно болела, а левой он едва мог пошевелить после того, как Гроот рухнул на него всем весом. Он так и не смог вытащить шпагу из-под тела Гроота и оставил ее там, а другую едва удерживал в руке.
Варгас стоял наверху и глядел на него - весь белый, с перекошенным от ярости лицом. Рядом с ним была Клара, изо рта у нее всё еще торчал кляп. Варгас перебросил тело девушки через перила и теперь удерживал ее за платье. Босые ноги Клары повисли над пустотой.
- Стоит мне разжать пальцы - и она умрет.
- Вы умрете первым, если посмеете разжать пальцы.
Купец громко расхохотался.
- Хотите сказать, что я поверю, будто вы оставите меня в живых, если я ее отпущу?
- Думайте, что хотите. Но клянусь небом над головой, если вы ее сбросите, я выпущу вам кишки еще до того, как она упадет.
Варгас наблюдал за приближением Санчо с такой яростью, что тот не мог предсказать, как поступит купец. От напряжения у него дрожали плечи, он стиснул зубы с безжалостной гримасой. В конце концов он с воплем дернул Клару за платье и бросил ее на пол, к деревянным перилам. Девушка осталась лежать, всхлипывая.
Санчо нагнулся к ней и вытащил кляп. Клара закашлялась и прильнула к его груди.
- Успокойся. Всё будет хорошо. Теперь мы вместе, и больше нас никто никогда не разлучит. Я тебе обещаю.
Варгас отошел от проема в перилах. На мгновение он бросил взгляд на свою шпагу, а потом на Санчо, стоящего на коленях рядом с Кларой, прикидывая свои шансы.
- Даже не думайте об этом, - сказал Санчо, пытаясь скрыть под улыбкой, что сейчас не смог бы отбить выпад и пятилетнего ребенка.
Варгас тоже улыбнулся. Это была вымученная гримаса с мертвым и пустым взглядом.
- Вы думаете, что победили, да? Та, кого вы любите - моя дочь, Санчо. Вы еще вспомните об этом, когда она родит вам сына. Вот увидите, у него будет мое лицо.
- Не знаю, смогу ли отличить ваше лицо от моего. В конце концов, мы оба - уличные крысы.
Санчо предвидел нападение гораздо раньше, чем оно произошло. Глядя на ноги Варгаса, развернувшиеся в его сторону. По его глазам, которые широко открылись перед атакой. По положению шпаги, которая нацелилась на Санчо, пока купец преодолевал те три шага, что их разделяли. Но хоть он и предвидел нападение, руки не слушались. У него оставалась лишь одна возможность.
Когда шпага устремилась к нему, Санчо поднырнул под нее, а потом поднялся и плечом ударил старика в грудь. Тот отшатнулся к перилам и замахал руками, отчаянно пытаясь сохранить равновесие. На мгновение он его нашел, но вес купца оказался непомерным для прогнившей древесины, и она треснула. Варгас исчез в пустоте.
Санчо перегнулся над перилами и увидел, что Варгас распластался внизу, как сломанная кукла. С жутким хрустом он ударился головой о точильный камень. Безжизненные глаза купца по-прежнему были полны печали, а кровь и мозги выплеснулись на монеты и камень, и растекались по полу, где валялась требуха и кишки.
Так сбылся кошмарный сон Варгаса.
Колокольный звон начался мощно и чисто, чтобы затем превратиться в быстрый, пронзительный и радостный перезвон. Этот звук ни с чем не спутаешь.
Колокола собора возвестили о том, что 23 апреля 1591 года прибыл флот из Индий. В Аренале как всегда царила праздничная и радостная атмосфера. В этот год из-за голода, от которого Севилья так страдала зимой, людей просто переполняло веселье. Они пили вино прямо из бочонков, которые прикатили с собой, распевали песни, восхваляли Господа и молились об успехе экспедиции. Шлюхи и воры тоже выручили неплохие деньжата.
В центре веселой суматохи прощались четверо. Пятого, англичанина, который отправился на родину на французском корабле через Нормандию, они проводили неделю назад. Он уехал с полными денег карманами и в прекрасном расположении духа. Когда Санчо вытащил его из-под трупа головореза, залитого кровью и кишками, англичанин поклялся святым Георгием, что если выпутается из этой истории, то больше никогда не станет пить. И с того дня и правда не брат в рот вина. Он проводил дни, погрузившись в свои бумаги, и что-то писал, заявив, что, вернувшись в Лондон, попробует поставить несколько пьес, которые пришли ему в голову. Он также много времени провел наедине с комиссаром, они рассказывали друг другу разные истории и болтали о людях.
Санчо и Хосуэ использовали это время с большой пользой для себя. Они перевезли в кузницу Дрейера седельные сумки, полные золотых сентенов, и туда же доставили тело кузнеца. Они похоронили его возле кузницы, чтобы он мог каждый день встречать восход солнца, как и при жизни. Над могилой водрузили крест, откованный из лучшей стали - того же металла, из которого была сделана душа этого человека, давшего Санчо так много.
Ковка креста стала для Санчо настоящим вызовом и хорошей тренировкой перед новой задачей. Украденные монеты были слишком заметными. Король Филипп ограничил их оборот, используя их лишь в платежах монархам и самым знатным персонам. Да и стоимость их была слишком высока, чтобы потратить эти деньги как обычно. Если Санчо попробовал бы ими воспользоваться, альгвасилы тут же схватили бы его на площади Святого Франциска, он не успел бы и "Отче наш" прочитать.
