Через два года Вольфганг Фишер женился на Шарлотте Венк, единственной дочери Иоганна Венка, члена городского магистрата.. Женился Фишер удачно. Шарлотта была хорошей женой, и не менее хорошее он взял за ней приданое. Первое обстоятельство принесло Фишеру постоянное, никогда не оставляющее его чувство душевного равновесия, а второе - возможность прикрыть торговлю в Понарте и обосноваться на Оттокаррштрассе, в Амалиенау, аристократическом районе Кенигсберга.
У Вольфганга Фишера связи были в самых различных кругах. Ведь независимо от социального положения подавляющее число людей любит хорошо поесть и вкусно выпить, а Фишер обеспечивал эту возможность для сильных мира сего и тогда, когда замахнувшемуся на всю планету третьему рейху пришлось-таки основательно затянуть пояс.
Даже в конце сорок четвертого года бакалейщик сохранил приличные запасы продуктов и редких вин. Он поставлял их важным чинам из различных военных и гражданских ведомств.
Фишер доставал кое-что и для простых офицеров, если у них были хорошие деньги и солидные рекомендации.
У гауптмана фон Шлидена было и то и другое.
...В особняке на Хертеаллее проснулись поздно. Майор Баденхуб сразу уехал в свой танковый батальон, у остальных день оказался свободным, и Генрих Махт предложил освежиться. У всех болели головы, а у девиц был и вовсе помятый вид.
Мужчины с надеждой посмотрели на Вернера. Он выглядел более свежим и подтянутым, нежели другие.
- Трудновато, но попробую что-нибудь сделать, - сказал Вернер сразу повеселевшим приятелям.
- Пока я буду принимать ванну, Джим, закажи, пожалуйста, кофе, сказал Эл Холидей, выходя из спальни первоклассного номера нью-йоркского отеля "Уолдорф".
- Может быть, лучше виски? - спросил Джим.
- Виски мы выпьем позже, когда спустимся вниз. А сейчас кофе, по которому я соскучился. Ты ведь даже представить себе не можешь, какую гадость я пил в последние недели.
Эти слова Эл произнес, скрываясь в дверях ванной комнаты. Джим позвонил, заказал кофе, выложил на маленький столик сигареты и зажигалку, опустился в кресло я приготовился ждать. Закурив, он протянул руку к столу, взял журнал "Холостяк", с длинноногой красоткой на обложке, и увидел под журналом небольшой красный томик. Это была традиционная библия в издании Гендерсона, которой снабжают своих постояльцев хозяева всех отелей Соединенных Штатов. Джим отложил утеху холостяков в сторону, усмехнулся по поводу экстравагантного соседства и развернул библию.
Эл плескался за дверью, напевая и покрякивая от удовольствия. Мылся он не менее получаса, и, когда появился, запахнув мохнатый халат, Джим не преминул съязвить по поводу времени, прошедшего после последней ванны Эла.
- Ты зря смеешься, старина, - сказал Эл. - Европа сорок четвертого года - это серьезная штука, и совсем не комфортом определяется то, что там сейчас происходит.
Он хотел произнести еще какие-то слова, но в дверь постучали принесли заказанный кофе. Эл нетерпеливо схватил чашечку с подноса и, сощурившись от удовольствия, выпил кофе маленькими глотками.
Когда Эл был готов, они вышли из номера.
Лифтер, сопровождавший обоих джентльменов пятнадцать этажей вниз, равнодушно принял чаевые, скользнул безразличным взглядам по спинам выходящих из кабины лифта мужчин и вернулся к своим обязанностям. Обычные жильцы, да и только. Не миллионеры, не боксеры и даже не обитатели Голливуда. Так, биржевые маклеры или мелкие бизнесмены с Запада. И если бы лифтер знал хотя бы о малой доле деятельности этих джентльменов, его интерес к ним, несомненно, возрос бы.
А джентльмены прошли сквозь вертящиеся двери ресторана и, сопровождаемые услужливым метрдотелем, через огромный зал направились к указанному им столику у стены.
Деловой разговор начался сразу, и они умело меняли тему, когда к их столу, стоявшему несколько обособленно, подходил прислуживающий им официант.
- Наиболее впечатляющим для меня в России был тот неоспоримый факт, что коммунисты сумели мобилизовать все материальные и духовные ресурсы страны, - сказал Эл. Он добавил содовой в стакан с виски. - И сделали они это на самом высоком уровне. Я был у них в июле сорок второго. Та армия, которую я видел тогда, сейчас не может быть сравниваема с прежней ни в коей мере. Отличная техника, и в больших количествах. Уральские и сибирские заводы работают круглые сутки, выбрасывая все новые и новые танки и самолеты.
- Не сгущаешь ли ты краски, Эл? Пойми, это. может не понравиться кое-кому...
- Россию надо видеть своими глазами, Джим. Я видел русских. И тех, кто собирается идти в атаку, и тех, кто стоит у станков, и тех, кто направляет умы первых и вторых. Более десяти миллионов поставлено под ружье. Эта гигантская масса неудержимо рвется на Запад. Временные затруднения в Прибалтике русские ликвидировали, прижав немецкие дивизии к морю и отрезав их от Восточной Пруссии. Они уже освободили свою территорию и перенесли войну на чужие земли. И все это за короткое время, пока наши Айк и Монти {Эйзенхауэр и Монтгомери.} топчутся на месте.
- Это я знаю из сводок, Эл, - мягко остановил его Джим.
- Прости. Мне легче рассказывать, начиная с прописных истин. Для нас важно то, что в самых разных слоях русского населения можно услышать разговоры о необходимости покончить не только с немецким, но и со всяким нацизмом вообще. И это не просто лозунги, а трезвая убежденность в необходимости распространить освободительную миссию Красной Армии до берегов Атлантического океана. И у меня есть данные, правда не абсолютно точные, что таково и убеждение Сталина...
- Это следует особо выделить, - сказал Джим.
- Разумеется. Я беседовал с Авереллом {Аверелл Гарриман - посол США в Советском Союзе во время второй мировой войны}. Он не хочет этому верить и отказывается официально сообщать в государственный департамент, пока мы не представим ему надежную информацию.
- Как тебя принимали русские, Эл?
- Хорошо. Ты знаешь ведь, что ехал я с прикрытием, но чекисты отлично помнят меня. Впрочем, я играл с ними в открытую. Ведь мы союзники! усмехнулся Холидей. - Правда, "опекали" меня крепко, - продолжал он, вежливо, предупредительно, но надежно. Сам я почти ничего не смог сделать. Лишь через третьи руки собрал информацию у прежних агентов, введенных сейчас в работу.
- Как вербовка среди русских?
- Почти никаких результатов. Возросший во сто крат патриотизм и наши союзнические отношения - основные причины. На нашу долю остаются явные подонки.
- Ладно., Хватит пока о России, - сказал Джим. - Переезжай в Восточную Пруссию. Вернее, перелетай. Ты ведь по воздуху попал туда?
