— Все пропало! Нас предали! Сюда идет маркиз де Лувуа со своими мушкетерами!
Очистив подобным образом свою совесть и не заботясь больше о судьбе своего подопечного, знатный придворный поспешно ретировался.
Тем временем монсеньор Людовик, загнав короля в угол, схватил его одной рукой за горло, а другой завес кинжал, намереваясь пронзить им грудь своего брата. Но тут подоспел маркиз де Лувуа. Вырвав у юноши оружие и приставив к его спине, он приказал:
— Сдавайтесь, сударь, или я убью вас! — И, повысив голос, крикнул: — Сюда, мушкетеры!
Монсеньор Людовик и шевельнуться не успел, как уже оказался туго стянутым какой-то плотной материей, лишившей его возможности двигаться.
Увидев исход схватки, означавший конец ее счастью, надеждам и любви, мадемуазель де Бреванн лишилась чувств.
Король окинул ее злобным взглядом и подозвал Сен-Мара, явившегося вместе с мушкетерами:
— Месье де Сен-Map, надеюсь, что впредь вы станете более внимательно следить за этим опасным заключенным… Кстати, жизнь среди тюремных стен может быстро наскучить вам, поэтому я даю вам спутницу… Женитесь на очаровательнейшей мадемуазель де Бреванн, Сен-Map, ручаюсь, она не откажется принять вашу руку… хотя и не отдаст взамен своего сердца.
Этой ночью в роскошном особняке графини де Суасон Ивонна не сомкнула глаз, вздрагивая от малейшего шума, доносившегося с улицы. Ее покровительница отправилась разузнать подробности встречи монсеньора Людовика и Сюзанны, но вот уже рассвело, а она не возвращалась. Что могло произойти? Неужели их планы рухнули и монсеньор Людовик попал в беду?
Не в силах дальше мириться с неизвестностью, девушка позвонила в колокольчик, и тут же появилась служанка.
— Что угодно мадемуазель?
— Я только хотела узнать, не вернулась ли госпожа графиня.
— Нет, мадемуазель, и это меня очень беспокоит. На всякий случай она распорядилась, чтобы у пристани ее ждала почтовая карета… Кроме того, она просила, если не вернется до утра, прислать ее доверенного слугу к дому маркизы де Монтеспа.
— Вы все это исполнили?
— Конечно, мадемуазель. Слуга только что вернулся.
— Позовите его.
Минуту спустя на пороге комнаты появился слуга. Он был мрачен и явно чем-то встревожен.
— Что удалось узнать?
— Ничего, мадемуазель. В том-то и дело, что ничего… Дом маркизы пуст, никто даже не открыл мне. Видимо, произошло нечто ужасное.
— Хорошо, можете идти, — ответила Ивонна.
Оставшись одна, она, не обращая внимания на еще не зажившую рану, быстро облачилась в свой мужской костюм и пристегнула к перевязи шпагу. В этот момент раздались громкие удары в дверь, и суровый голос прокричал:
— Именем короля, откройте!
Едва слуги отворили тяжелую дверь главного входа, как послышались выстрелы и пронзительные крики, стоны и проклятия. Ими, казалось, наполнился весь дом. Затем до слуха девушки донесся шум ожесточенной борьбы. Желая узнать, что происходит, Ивонна вышла в коридор.
Навстречу ей выбежала служанка и, задыхаясь от страха, прокричала:
— Спасайтесь, мадемуазель, спасайтесь!
— В чем дело? Чего хотят люди короля?
— Это не люди короля, мадемуазель. Это обыкновенные бандиты!
— Бандиты?
— Да, мадемуазель. Не успев войти, они перерезали горло мажордому… Несколько дворян, ожидавших здесь госпожу графиню, и слуги пытаются отбить нападение, но их слишком много! Они и нас убьют! Смотрите! Вот они! Уже поднимаются сюда!
Ивонна склонилась над перилами лестницы, но тут же в ужасе отпрянула назад, увидев во главе негодяев своего злейшего врага, уродливого Ньяфона.
— Бежим отсюда! — взмолилась служанка.
— Да, надо бежать, — откликнулась Ивонна, понимая, что всякое сопротивление бессмысленно.
Женщины укрылись в комнате Ивонны и принялись баррикадировать дверь мебелью.
— А теперь, — сказала Ивонна, когда они закончили, — прежде чем они смогут войти, у нас есть несколько минут. Воспользуемся же ими!
Она сняла с кровати простыни и связала их между собой, намереваясь закрепить один конец под железным подоконником и спуститься по этой импровизированной веревке на улицу.
Могучий удар потряс дверь, но она устояла. Второй удар сорвал ее с петель, и в тот самый момент, когда Ивонна уже собиралась скользнуть вниз по связанным простыням, она увидела мерзкие физиономии двух бандитов, ворвавшихся в комнату. Ситуация казалась безвыходной, но храбрая девушка быстро обнажила шпагу, к вящему удивлению негодяев, не ожидавших, что хрупкий «юноша» способен на столь решительный отпор. Пользуясь их замешательством, Ивонна бросилась вперед, и ее шпага пронзила одного из них.
Второй бандит успел занять оборонительную позицию, их клинки скрестились и замелькали с головокружительной быстротой, ослепительно вспыхивая в лучах восходящего солнца.
Ивонна яростно атаковала своего противника, желая побыстрее покончить с ним, ведь в любое мгновение могли нагрянуть остальные. Из последних сил ей удалось загнать бандита и сделать молниеносный выпад, однако негодяй успел отскочить в сторону, и шпага Ивонны, встретив на своем пути стену, сломалась.
В тот же миг девушка поскользнулась в луже крови и упала, продолжая сжимать жалкий обломок своего оружия. С насмешливой улыбкой ее противник уже занес свой клинок для смертельного удара, но тут раздался пистолетный выстрел, и бандит тяжело осел на пол с пулей в голове. Ивонна быстро вскочила на ноги и в ужасе отступила к стене, узнав того, кто спас ей жизнь.
— Ньяфон! — в отчаянии вскричала она.
— Собственной персоной, мадемуазель, — ответил карлик, склоняясь в издевательском поклоне.
Его притворная вежливость вызвала громкий хохот у стоявших за ним товарищей.
Боясь лишиться чувств, Ивонна медленно опустилась в кресло. Не переставая улыбаться, Ньяфон призвал своих сообщников к порядку и сел рядом с девушкой.
— Моя дорогая мадемуазель, — заговорил он медовым голосом, — поговорим сначала о том, что было, а уж затем перейдем к твоему будущему. Я не собираюсь углубляться в прошлое, ограничусь лишь событиями, происшедшими этой ночью в доме некоей придворной дамы…
Ивонна вздрогнула и впилась глазами в лицо урода.
— Тебе ведь это интересно, не так ли? — продолжал тот со зловещей усмешкой. — Так вот, этой ночью, как и было вами задумано, твои друзья герцог Лотарингский, граф де Роан, графиня де Суасон устроили ловушку Людовику XIV. И он непременно угодил бы в нее, если бы я не счел за благо вмешаться.
— Мерзавец! — еле выговорила девушка.
— О! Ты преувеличиваешь, красавица. Это ты виновна во всем происшедшем, поскольку если бы ты согласилась выйти за меня тогда, когда я тебя об этом просил, сейчас монсеньор Людовик восседал бы уже на троне своих предков, а герцог Лотарингский, графиня де Суасон и маркиза де Монтеспа не сидели бы под стражей в Лувре, откуда они смогут выбраться, разве что благодаря своим талантам прожженных интриганов… Вот, пожалуй, и все. Остается лишь добавить, что монсеньор Людовик в сопровождении моих добрых друзей Сен-Мара и Росаржа в данный момент направляется в карете своего августейшего брата к одной из самых мрачных крепостей, где сможет до конца дней своих предаваться размышлениям о том, сколь пагубно встревать в дела собственной семьи.
