Торбьёрн получил много добра в подарок от Эйрика, когда того объявили вне закона, как уже было рассказано. Торбьёрн хотел вернуть Эйрику его добро, когда тот приезжал после в Исландию, но Эйрик отказался взять его. Он сказал:
– По-моему, это еще недостаточная плата за твою помощь. Отблагодарить тебя по-настоящему я сумею только когда ты приедешь ко мне в Гренландию.
Торбьёрн не поехал с Эйриком, потому что был очень уважаемым человеком в Исландии и имел много земли. Говорят, что благодаря Эйрику богатство Торбьёрна увеличилось на треть. Теперь он жил еще более широко, чем прежде, и давал пиры не только осенью, но и весной, и на праздник середины зимы. Вскоре, однако, дела у Торбьёрна пошли хуже, и у него стало не хватать денег. Ою этом никто не знал, кроме родственников, потому что Торбьёрн не желал уменьшить свои расходы и тратил на пиры и подарки все больше денег с каждым годом.
Однажды Торбьёрн в сердцах сказал, что дары Эйрика не прибавили ему богатства, а скорее наоборот.
– Как будто какое-то проклятие лежало на этих деньгах, ведь с тех пор, как я их получил, ничего у меня не ладится, и хозяйство пришло в упадок.
В то время в Исландии уже вовсю шли разговоры о новой вере.
Торбьёрн и его дочь Гудрид крестились одними из первых. Торбьёрн надеялся, что Христос поможет ему сохранить богатство. Но получилось так, что дела теперь шли еще хуже прежнего.
Вскоре христианство стало законом в Исландии. Это было решено на альтинге в то самое лето, когда погиб на Длинном Драконе святой Олав конунг, и за три зимы до плавания Лейва в Винланд, по нашему летосчислению – в лето от Рождества Христова 1000. Говорят, Исландия – единственная страна, где христианство было введено не силой оружия и без кровопролития. Язычникам разрешили справлять свои обряды в том случае, если они не будут делать этого прилюдно. Торбьёрн немало посодействовал тому, чтобы закон о христианстве был принят на альтинге.
Жил человек по имени Орм. Он жил на Орлиной Горе. Его жену звали Халльдис. Она была колдунья и знала тайные языческие обряды. Орм был большим другом Торбьёрна. Гудрид, дочь Торбьёрна, жила у Орма на воспитании. Однажды Орм пришел к Торбьёрну и сказал:
– Один человек по имени Эйнар хочет посвататься к Гудрид, твоей дочери. Он попросил меня помочь ему со сватовством.
– Кто таков этот Эйнар? – спрашивает Торбьёрн.
– Он удачливый купец, человек весьма достойный и, главное, богатый. Правда, он сын вольноотпущенника.
Торбьёрн сказал:
– Не ожидал я от тебя, что предложишь мне отдать дочь за сына раба. Значит, вы находите, что у меня становится мало денег!
Плохо же ты меня знаешь.
В сватовстве было отказано, как и многим другим женихам до Эйнара. Торбьёрн так рассердился на Орма, что забрал у него Гудрид, и она провела зиму с отцом.
Весной Торбьёрн созвал друзей на пир, как это было у него заведено. Приехало много народу, и пир удался на славу. Во время пира Торбьёрн попросил внимания и сказал:
– Я прожил долгую жизнь и пользовался расположением людей и их дружбой. Можно сказать, что мы хорошо ладили. Но теперь мне стало не хватать денег. Никогда мой дом не считался бедным, и я лучше уеду отсюда, чем потеряю свое достоинство, лучше покину страну, чем обесчещу свой род. Я хочу принять предложение Эйрика Рыжего и этим летом поехать в Гренландию, если мне это удастся.
Люди были потрясены этим решением, ибо Торбьёрна всегда любили. Потом пир кончился, Торбьёрн одарил гостей подарками, и все разъехались.
Торбьёрн продал свои земли и купил корабль. В начале лета он вышел в море. С ним поехала Гудрид и еще тридцать человек, и среди них Орм и другие друзья Торбьёрна, которые не захотели с ним расставаться. Едва они отошли от берега, началась буря, и их долго носило по морю, так что за много дней они почти не продвинулись вперед. На корабле началась хворь, от которой люди умирали один за другим. Умерли Орм с Орлиной Горы, его жена Халльдис и еще семеро. Когда умер Орм, Гудрид заплакала, а Торбьёрн воскликнул:
– Труден путь в Гренландию!
И они вспомнили тогда рассказы о чудо-волне и о том, как из двадцати пяти кораблей, поплывших в Гренландию девятнадцать зим назад, лишь половина добралась до места. Люди стали молить Господа, чтобы он сжалился над ними и позволил достичь хоть какой-нибудь земли. Гудрид сказала:
– Ни к чему все это. Сам Христос не в силах спасти нас, ибо проклятие лежит на всем, что связано с Эйриком, на его деньгах и его стране, и на тех, кто хочет переселиться в эту страну. Не случайно там до сих пор так много язычников. Думаю, Гренландию ожидает горькая участь, какой не выпадало ни одной стране.
– Опомнись, Гудрид, и не говори таких слов, если не хочешь накликать на нас еще худшие беды! – сказал Торбьёрн. -Помолись лучше вместе с нами!
И они молились и боролись с ветром, как могли, и так продолжалось еще несколько дней. Наконец буря утихла, и они смогли поставить парус. Люди продолжали умирать от болезней, но теперь это происходило реже. Вскоре показались берега Гренландии. Все, кто был на корабле, возликовали и стали благодарить бога за свое спасение. Сильный ветер гнал их прямо к берегу. Внезапно корабль налетел на подводный камень. До земли оставалось еще полдня пути. Шел отлив, и они не могли снять корабль с камня, так что его быстро разбило волнами в щепки. Многие утонули, а пятнадцать человек удержались на камне, который уже начал показываться из воды. Среди спасшихся были Торбьёрн и Гудрид. Торбьёрн приказал ловить бревна и доски, чтобы сделать плот. Но люди так окоченели, что едва могли двигаться, и им мало что удалось поймать.
Большуючасть обломков отнесло к другому, более высокому камню, что находился неподалеку, и выбросило на скалу, но Торбьёрн и его люди не могли туда перебраться.
И вот они лежат на камне, в отчаянии и безо всякой надежды, и ждут, когда пойдет прилив и их смоет в море.
В то самое лето, когда Торбьёрн отправился в Гренландию,
Лейв собрался плыть домой после зимовки в Виноградной Стране.
Люди Лейва погрузили на корабль все, что успели добыть: лес и виноград. Бревна уложили на дно, а сушеный виноград насыпали в лодку, что была у них на корабле. Они наполнили ее виноградом до краев, а это была большая лодка.
Они вышли в море и плыли, пока не увидели Гренландию, ее высокие горы и ледники. Тут один из людей Лейва спросил его:
– Почему ты держишь так круто к ветру?
Лейв отвечает:
– Я смотрю за тем, куда идет корабль, но также и за кое-чем другим. А вы разве не видите ничего особенного?
Они пригляделись и увидели что-то, им показалось – камень.
