Кто-то стоял за его спиной, Торгрим этого не осознавал.
Он прыгнул вправо, не сводя глаз с несущегося к нему острия секиры, и только тогда заметил жало копья, промахнувшееся мимо спины на пару дюймов. Он повернулся, вогнал Железный Зуб в живот копейщика, схватил его за воротник туники и толкнул вперед, прикрываясь им, как щитом, в тот самый миг, когда секира должна была размозжить ему голову.
Секира рассекла череп копейщика. Торгрим бросил его и прыгнул в сторону, пытаясь отыскать место для боя. Никого из команды на борту не было, и перед глазами Торгрима мелькнул образ того, как викинги просыпаются с похмелья на полу медового зала и видят то же, что увидел он, — занесенные над ними жала копий. Станут ли они драться? Некоторые станут, но это им не поможет.
Харальд стоял на коленях на носу драккара, сцепив ладони за головой, в окружении четырех воинов с мечами и копьями, и Торгрим порадовался тому, что сын не стал сопротивляться. Он запросто мог бы броситься в самоубийственную атаку, как поступил его отец.
Воин с секирой вновь наступал на Торгрима, и еще двое прикрывали его, и два человека оказались у Торгрима за спиной. Они кружили, словно волки, заставляя отражать удар за ударом. Копья пытались ужалить, дразнили, дергались, чтобы заставить его раскрыться для удара. Воин с секирой теперь оказался у него за спиной. Торгрим успевал отслеживать его лишь краем глаза, и это было плохо. Следовало найти способ прикрыть спину.
— Живым! — раздался властный приказ. Магнус сын Магнуса в дорогом алом плаще, с мечом в руке и с сияющим шлемом на голове, взошел на корму. — Этот нужен мне живым.
Внезапно Торгрим заметил какую-то возню на носу. Харальд вскочил, оттолкнул ближайший наконечник: копья, одновременно вырывая оружие из рук другого воина.
— Харальд! Нет! — Торгрим кричал, не замечая, что по- прежнему отбивает удары копий.
Бой против стольких воинов стал бы славной смертью для берсерка. Но не для Харальда.
Сын Торгрима не обратил внимания на крик. Он закрутил Копье, снес первого воина ударом древка в висок, перехватил Оружие и достал острием второго. Но отражать атаки со всех сторон одновременно он просто не мог. И тот, кто стоял за его Спиной, вонзил острие своего копья в плечо Харальда.
Парень закричал от боли, и это был самый жуткий звук из всех, какие только Торгриму доводилось слышать. Харальд выгнул спину и упал. Торгриму тоже хотелось кричать, но горло словно сдавило.
В тот самый миг, как он отвлекся на Харальда, воин с секирой размахнулся и стукнул его обухом в затылок. Торгрим рухнул вперед, Железный Зуб выпал из руки и зазвенел по палубе. Копейщик едва успел убрать оружие, чтобы Торгрим не налетел на него всем телом.
Торгрим повалился на палубу, едва успев выставить перед собой руки. Голова кружилась, перед глазами плыло. Чьи-то сильные ладони схватили его за плечи, дернули назад, заставили сесть. Он поднял взгляд. Сквозь туман в голове пробивалось алое пятно — плащ возвышающегося над ним Магнуса.
Магнус заговорил, его голос звучал словно издалека, и Торгрим с трудом разобрал слова:
— А вот теперь, Торгрим, нам нужно побеседовать. По-настоящему.
Гостю вода
нужна и ручник,
приглашенье учтивое…
Старшая Эдда. Речи Высокого
Незнакомец прибыл, когда Маэлсехнайлл мак Маэл Руанайд готовился к войне. Главный зал в Таре, глинобитные стены которого поднимались к толстым балкам потолка на такую высоту, что отблески огня из большого очага едва достигали тяжелых перекрытий, обычно служил местом пиров и празднеств, но сейчас превратился в центр подготовки к грядущей битве.
Двое слуг суетились вокруг Маэла, затягивая кожаные ремни его доспеха, выкладывая мечи, копья и щиты для того, чтобы он оценил их. Прочие слуги точно так же сновали вокруг других мужчин, стоявших в большом зале. То были ри туата — вожди кланов, которые поклялись в верности Маэлсехнайллу и обязались воевать за него. В тишине, предшествующей хаосу, который наступит, когда им придется вести своих людей в битву, они проверяли свое оружие и доспехи. Выезжать собирались на рассвете.
Главный зал стоял на пологом холме, на котором сейчас собралось не менее трехсот человек: они сидели вокруг костров или спали в своих палатках. Опытных воинов здесь было около сотни, и они составляли основу армии Маэлсехнайлла, остальные были новобранцами. Не слишком грозная сила, явно недостаточная для того, чтобы выгнать ненавистных северян из Дуб-Линна, но обстоятельства заставили Маэла временно отложить эту цель. Завтра они выдвинутся на юг. Через три дня нападут на королевство Лейнстер.
— Туже, туже, — зарычал Маэл, и слуга изо всех сил дернул за ремень нагрудной пластины.
Маэлсехнайлл заметил суету в зале, какое-то движение, словно внимание всех присутствующих внезапно сосредоточилось на чем-то одном, и он понял, что в зал вошла его дочь. Король обернулся, вырвав ремень пластины из рук слуги.
Бригит вошла в зал через западный вход. В ее каштановые волосы были вплетены крошечные цветы. Искусно сшитое платье подчеркивало ее безупречную фигуру. Ри туата глазели на нее — кто украдкой, а кто и в упор. Многие из них с радостью Взяли бы ее в жены, но среди собравшихся не было человека, достойного того, чтобы Маэлсехнайлл соблаговолил отдать ему единственную дочь.
В свои семнадцать лет Бригит уже стала вдовой. Когда ей исполнилось четырнадцать, Маэлсехнайлл выдал Бригит за Доннхада Уа Руайрка, руи ри — предводителя кланов Гайленги, что на границе с Лейнетером. В долгосрочной перспективе это принесло бы выгоду. Маэлсехнайлл знал, что проще заключить союз с Доннхадом, чем подчинять его.
Однако брак с Бригит не удовлетворил Доннхада Уа Руайрка. Он вместе с братом Кормаком продолжил набеги на север, грабил Слайне и другие земли кланов, подчинявшихся верховному правлению Маэлсехнайлла мак Руанайда. Налетчики Доннхада угоняли скот, разоряли церкви и монастыри, захватывали рабов. Особой угрозы они не представляли, но вызывали раздражение своими выходками, а Маэлсехнайллу мак Руанайду не нравилось, когда его раздражают.
Маэл повел своих воинов на юг, и они с Доннхадом Уа Руайрком сошлись в битве. Армия Маэлсехнайлла сокрушила врагов, убив всех, кроме тех немногих, кто сбежал с поля боя вместе с братом Доннхада, Кормаком Уа Руайрком.
Эта победа положила конец предательству лейнстерцев. Маэл принял правление над Гайленгой, силой взяв то, что Доннхад не желал уступить по договору. Он приказал привязать Доннхада к столбу и лично четвертовал его на глазах у тех командиров Гайленги, которые пережили разгромный бой. Они слушали, как Доннхад из последних сил вопит, глядя на собственные внутренности, валяющиеся на земле передним, и Маэл надеялся, что это произведет на них должное впечатление.
