Форрест, уже чумазый с ног до головы, как и любой другой солдат, протянул руку и помог выбраться Коделлу из воронки. Внизу уже солдаты ставили лестницы, чтобы и другие могли подняться.
Пулеметы на флангах снова затянули свою смертоносную песнь. Но сотни соратников уже были в рукотворном кратере или поднимались по лестницам. Капитан Льюис, выкрикивая и размахивая руками, пытался организовать людей хоть в какой-то порядок боевой линии.
— Не задерживаемся! — крикнул Форрест. — Шевелитесь, черти!
Пули косили траву под ногами и плевали грязью в лицо Коделла. Огонь явно велся из АК-47 прямо из кустов впереди; ривингтонгцы пытались заткнуть брешь, пробитую конфедератами. Коделл нырнул за ближайшее укрытие — им оказался труп в пестрой зеленовато-коричневой одежде, чья голова и шея были скручены под немыслимым углом. Он выстрелил в него несколько раз, прежде чем убедился, что тот точно мертв. Лицо, оказавшееся в нескольких дюймах от его собственного, принадлежало Пииту Харди.
Его губы растянулись в дикой улыбке, обнажая зубы. Он похлопал труп по плечу.
— Сколько еще девок ты успел замучить до смерти, Пиит? Жаль, что больше не получится, ведь правда? Тебе досталась слишком легкая смерть.
Коделл был уверен, что самое малое, что заслужил Пиит Харди — это была петля.
После столь успешной диверсии, мужчины из Ривингтона почти не сопротивлялись. Конфедераты умели атаковать позиции обычных стрелков, несмотря на их защитные доспехи. Солдаты в серых мундирах перебросками продвигались вперед в то время как другие стреляли, чтобы отвлечь врага от их продвижения. Потом они менялись ролями, в свою очередь прикрывая других, и в результате окружали горстку сопротивляющихся.
— Прощай, Пиит.
Коделл вскочил на ноги и, сгорбившись, бросился к упавшему дереву в пятидесяти ярдах от него. Пули взбили землю рядом с ним. Он упал за ненадежную защиту невысокого ствола и начал стрелять короткими очередями, прикрывая группу солдат, движущихся справа от него. Потом он снова ринулся вперед, в направлении густых кустарников.
Слева от него замолк один из ривингтонских пулеметов. За ним другой, на противоположной стороне. Боевой клич конфедератов перекрыл стрельбу. Коделл тоже заорал во все горло. С помощью этих кровавых чудовищ ривингтоны еще могли надеяться на что-то, невзирая на тот кратер, что им устроил Генри Плезант, но теперь…
Натан Бедфорд Форрест тоже не терял времени даром: — Вперед, ребята, за мной! Теперь им не помогут никакие молитвы.
Обычно негромкий его голос, как Коделл подметил еще в Нэшвилле а затем и в окопах, неимоверно усиливался при необходимости.
Он простер руку в сторону северо-востока.
— Мы всего лишь в часе ходьбы от Ривингтона. Так вперед!
Солдаты восторженно заорали, казалось, им вообще было все рано, сколько там вообще до Ривингтона. Им уже было наплевать на все.
И лишь чуть позже они начали осознавать предстоящие им трудности. Хотя они были готовы на всё.
Преимущество конфедератов было явным. Серая линия становилась все шире, фланговые позиции ривингтонцев умолкали одна за другой. Форрест не уставал подбадривать своих солдат и старался не бросать их прямо в лоб на врага. Всякий раз, когда они натыкались на очередной небольшой заслон, он кричал: — Давай, ребята, обходим их. Сначала вытянем сорняки с корнями, а листья сами увянут.
Коделл вдруг услышал: — Нейт!
Он развернулся на месте, где лежал, и машинально направил ствол АК-47 в сторону человека, заставившего его вздрогнуть. И быстро опустил ствол.
— О Боже, Молли, я чуть не выстрелил в тебя. С тобой все в порядке?
— Теперь, когда ты перестал целиться в меня, да.
— Можешь сказать, как далеко еще до Ривингтона?
Она нахмурилась, прикидывая. Сосредоточенно серьезное выражение лица, казалось, должно было сделать ее еще больше похожей на мужчину. Но вместо этого она напомнила Нейту девушку, пытающуюся вспомнить, где она положила свою подушечку для иголок. Он безумно хотел, чтобы она сейчас была в Нэшвилле, и вместе с тем понимал, что это практически невозможно.
— Три-четыре мили, я думаю, — ответила она наконец. Затем она вдруг вскинула автомат и сделала несколько быстрых выстрелов. — Вроде кусты шевельнулись. Хотя, наверное, просто показалось. Куда идем?
Коделл посмотрел вперед, выискивая очередное укрытие. Он указал на заросли сосновых саженцев и пошел первым, попросив Молли прикрыть его огнем, если что. Там он присел на одно колено и дождался ее. Они по-прежнему были где-то в первой волне наступающих, потому что могли слышать недалеко громкие призывные возгласы Натана Бедфорда Форреста. Они также услышали и нечто новое: — Когда мы придем в Ривингтон, не вздумайте поджигать дома, слышите, даже если какие-то грязно-зеленые мальчики будут в вас стрелять из них. А если кто-нибудь подпалит дом, и я его поймаю, то он пожалеет, что родился. И пусть дьявол заберет меня в ад, если я шучу!
— Как ты думаешь, что все это значит? — спросил Коделл. Вообще-то бессмысленные поджоги на войне и так не поощрялись, но он никогда не слышал, чтобы это вот так конкретно и решительно запрещалось.
— Нейт, ты же должен помнить, что я бывала в тех домах.
Молли запнулась. Нейт поморщился, вспомнив, зачем она бывала в них. Когда она увидела его гримасу, она поспешила продолжить: — Там же все необычное. Книги, свет, делатель холодного воздуха…
— Ну конечно, же. Книги! — воскликнул он. «Иллюстрированная история гражданской войны» ведь была из одного из этих домов. Если там есть и другие такого же рода, то у властей Конфедерации были веские причины, чтобы обеспечить их сохранность.
— Так что смысл очевидный, — сказала Молли, когда тот быстро выложил свою аргументацию. — Масса Роберт, он же видел книгу, которую ты заставил меня принести ему.
В течение следующих нескольких минут шансы поговорить снизились до предела. Ривингтонцы предприняли отчаянные усилия для сопротивления. Теперь очаги обороны укрепились за счет их собратьев, прибывающих в полной броне и вооружении из города. Разрывы гранат, выпущенные из подствольников, вызвали на краткое время некоторое подобие паники среди конфедератов, но они быстро пришли в себя — после нескольких недель постоянного минометного обстрела эти небольшие бомбы уже не казались такими уж страшными. И теперь, когда ривингтонцы вынужденно покинули свои укрепленные позиции в городе, их все равно не хватало для организации хоть какой-то успешной обороны. Преимущество конфедераты было очевидным. Наступление возобновилось.
Кто-то громко стонал в ближайших зарослях. Коделл и Молли ринулись на помощь раненому товарищу. Но тот оказался вовсе не товарищем им; его пестрая куртка и брюки явно кричали о принадлежности к чертовой АБР. Кровь из раны над коленом пропитала брючину, превратив ее темно-зелено-коричневый цвет почти в черный.
