Кажется, он поглядывает в их сторону?
Полина тут же почувствовала, как кровь жарко прилила к щекам, но взгляда решила не отводить. Пусть первый отворачивается.
– А он хорошенький, ты не находишь? – шепнула Антуанетта на ушко Полины.
– Да, неплох, – отозвалась Полина.
– Крупный и сложен атлетически.
Полина кивнула, ни на мгновение не отводя взгляда от незнакомца.
– И стрижка ему к мордашке.
– Да, но говори тише, Антуанетта. Он может услышать.
– Ну, вряд ли песик понимает по-французски, – хихикнула подруга.
Полина ахнула, становясь пунцовой. Боже, какой стыд!
Но Антуанетта не была бы Антуанеттой, если бы на этом прекратились ее шуточки. Без какого-либо перехода она переключилась на двух солдат на берегу.
– Вуаля, Полина! Два юных скучающих героя! Какая жалость! Ведь никто не примет участия в их судьбе… Пойдем, поболтаем с ними немного, они наверняка смогут рассказать захватывающую историю своих подвигов!
– Ты что, и в самом деле думаешь, что мы должны у всех на глазах заговорить с наполеоновскими солдатами? – ужаснулась Полина.
– Твоего дядюшку хватил бы удар! Это точно! Идем же, два бедняги наверняка обрадуются маленькому разнообразию в своей походной жизни!
– Кто знает, что они себе навоображают!
– Идем же! – Антуанетта была неумолима. – Маршон! – и бросилась вперед. Как на вражеский редут.
Полина неодобрительно поджала губы. Ну, и что ей еще остается? Только следовать за подругой. И нацепила подобающую баронессе улыбку.
– …Россия! – сплюнул Цветочек. – Да кому ж это в нее надо?! Никому!
Фаддей хмуро поднял с земли камешек и бросил его в воду.
– Если бы! – вздохнул он. – Одному человеку точно надобно. Вернее, двум. И поскольку в руках у одного из них скипетр власти, он и делает все, что хочет. С каким же удовольствием я вырвал бы у него этот скипетр и наподдал ему между ног…
И швырнул в воду второй камешек. Ребенком он частенько такие вот «беляши» на воде пек.
Очень скоро им не камешками бросаться придется. Свинец в ход пойдет. По людям метить начнут, а не воду мутить.
Безумие какое! Над этим вечно голову ломать можно: почему люди убивают людей? Людей, которых до той поры никогда не встречали, которые ничего плохого им не сделали. Почему сшибаются друг с другом, как олени во время весеннего гона?
Он никого не хочет убивать! Он, Фаддей Булгарин, кидающийся сейчас камешками, клянется, что никого не будет убивать! Тем более русских, своих соотечественников! Он – русский, и он не станет убивать своих! Но и эти ребята из французско-прусской инфантерии тоже стали ему своими…
– Ну, русские от нас точно по шапкам получат, – с затаенным злорадством заметил Цветочек. – Уж мы-то им покажем! Нашпигуем этих свиней свинцом…
Фаддей даже внимания на него обращать не стал.
– Эй, Булгарин! – обиделся Цветочек. – Ты меня слушаешь или нет? Куда ты все пялишься?
А «пялился» Фаддей конечно же не на Цветочка – это зрелище ему давно прискучило, – а на двух прехорошеньких молодых дамочек. Весьма даже прехорошеньких. Сердце тут же пустилось в пляс.
Господи, они к нему направляются! Тут уж и Цветочек обернулся. Хоть бы он пасть свою брехливую закрыл, а то ведь стыда точно не оберешься.
– День добрый, месьо солдат! Бонжур! – обратилась темноволосая дама к Цветочку с заметным французским акцентом.
– О! Д-добрый д-день, ма-мадам! – смущенно промямлил Цветочек.
Кажется, дамы и в самом деле собирались завести с ними самый светский разговор.
– Откуда вы, мои герои? – продолжила расспросы темненькая.
– Мы… мы из-под Геттингема… Ну, почти оттуда… – пробормотал Цветочек, причем детсковатое его личико совершенно зарделось от смущения.
– Ах, из-под Геттингема? Как мило! А сюда что же привело вас?
Фаддей с сочувствием подметил, что Цветочек аж взмок от напряжения. Фу, позорище!
– Ну, э-э, а мы и сами не знаем, что нас с-сюда привело! Говорят-с, война… э-э…
Фаддей перестал вслушиваться в лепет Цветочка. Все его внимание было приковано к белокурой мадемуазель, молча стоявшей за спиной брюнетки.
Какой же восхитительный у нее ротик! Такой совершенный! Женственный. Неописуемо точеное личико. Словно произведение искусства. Ожившая Галатея.
В неподдельном изумлении Фаддей обнаружил, что брюнеточка уже успела с улыбочкой подхватить Цветочка под руку и потащить к прибрежной кромке. Черт побери! А он явно недооценил Цветочка! Экий он у нас шармер!
Подруга брюнеточки по-прежнему стояла рядом. И, кажется, ждала, когда же он заговорит.
– Дивный сегодня денек! – улыбнулся Фаддей. – Я… меня Булгариным зовут, Фаддеем, – она улыбнулась, чуть-чуть приоткрыв ротик. Ох ты, не зубки, а сущие жемчужинки!
– Рада с вами познакомиться, месье Булгарин! – отозвалась блондиночка, протягивая ему руку. – А я – Полина, баронесса Лидонская.
Полина! Господи, что за имя! Просто изумительное имя!
Фаддей схватил руку девчонки и потряс.
Она улыбнулась в ответ, и Булгарин понял, что краснеет.
– Кажется, ваш товарищ весьма увлечен разговором с моей дорогой подругой Антуанеттой, – заметила Полина, бросая многозначительный взгляд на Цветочка и брюнетку. – Может, и вы расскажете мне что-нибудь презабавное, месье Булгарин!
– С превеликим-с удовольствием! – знать бы еще, что там столь увлеченно врет Цветочек. – И о чем же мне рассказать вам? – осторожно осведомился Фаддей.
– О-о, но вы же солдат, месье, вы многое пережили! Знаете, мой брат Жан – тоже военный. Он сызмальства мечтал стать военным. В письмах он часто рассказывает о своих приключениях. Просто расскажите мне, как вы прожили этот год!
Она мягко глянула на него, потянула за руку, приглашая к прогулке. Вот только двинулись они в противоположном направлении – почему-то им не хотелось слушать болтовню Цветочка.
– Вы правы, в этом году я и вправду кое-что пережил, – вздохнул Фаддей. – Вы говорите, ваш брат сделался военным? Этого я не понимаю. Я был бы рад никогда не нашивать сего мундира. Был бы просто счастлив жить у себя в отчизне, и чтоб Наполеон оказался просто страшным корсиканским сном. Я даже бежать из солдат собирался…
Полина вскинулась вопросительно.
– Простите, месье, вы собирались, что?.. Бе… бежать?
Ее глаза! О, эти смеющиеся глаза!
– Да, бежать, – мужественно подтвердил Фаддей. – Но не получилось. Здесь, на польской границе меня поймали…
– Знаете, я ведь тоже куда-нибудь убежать мечтаю, – выпалила Полина. – Жаль, что у вас ничего не вышло!
Фаддей изумленно глянул на Полину.
– Но вам-то к чему бежать? Вы ж баронесса!
