— Вашу саблю, майор Шарп. Вы находитесь под строгим арестом.
Шарп хотел рассмеяться. Слова не доходили до него.
— Я — что?
— Вы под арестом, Ричард. Главным образом ради вашей собственной безопасности.
— Моей безопасности?
— Вся испанская армия жаждет вашей крови. — Хоган протянул руку. — Вашу саблю, майор, пожалуйста.
Позади Хогана жандармы ерзали в седлах.
— В чем меня обвиняют? — Голос Шарп был холоден, но он уже покорно расстегивал пояс, на котором висел его палаш.
Голос Хогана был столь же холоден.
— Вы обвиняетесь в убийстве.
Шарп перестал расстегивать пояс. Он смерил взглядом маленького майора.
— В убийстве?
— Вашу саблю.
Медленно, как во сне, Шарп снял палаш с пояса.
— Убийство? Кого?
Хоган наклонял и взял палаш Шарпа. Он обернул ременные петли и пояс вокруг металлических ножен.
— Маркиз де Казарес эль Гранде и Мелида Садаба. — Он смотрел в лицо Шарпа, читая на нем невиновность своего друга, но знал, как безнадежно обстоят дела. — Есть свидетели.
— Они лгут!
— Садитесь, Ричард. — Он указал на запасную лошадь. Жандармы, люди с невыразительными лицами в красных куртках и черных шапочках, враждебно смотрели на стрелка. В седельных кобурах у них были короткие карабины. Хоган развернул коня. — Испанцы утверждают, что вы сделали это. Они требуют вашей крови. Если я не посажу вас под замок, они повесят вас на первом же дереве. Где ваше имущество?
— У меня на квартире.
— Который дом?
Шарп объяснил ему, и Хоган отправил двух жандармов за имуществом стрелка.
— Догоните нас!
Хоган вел его в окружении жандармов, и Шарп скакал навстречу самым большим неприятностям, какие могли представиться лишь в страшном сне. Его обвиняли в убийстве, и в ярком солнечном свете нового утра его вели в тюремную камеру — а там его ждал суд и все, что может за ним последовать.
Они около часа ехали через долины к штаб-квартире армии. Майор Хоган, чувствуя себя неловко, держал жандармов между собой и Шарпом.
В городе, в который они вошли глухими улицами, Шарп был отведен к дому, где был расквартирован сам Веллингтон. Он слез с коня, был проведен через двор конюшни и заперт в маленькой пустой комнате без окон. В комнате был голый каменный пол, который, как и стены, был в пятнах крови. Выше пятен крови на побеленной стене были вбиты большие ржавые гвозди. Шарп предположил, что на них вешали подстреленных зайцев и кроликов, однако соседство ржавых гвоздей и крови так или иначе придавало комнате зловещий вид. Единственный свет проникал сверху и под неплотно закрывающейся дверью. В комнате был стол, два стула, и все вокруг пропахло лошадиной мочой.
Дверь была заперта. Снаружи Шарп слышал стук сапог его охраны во дворе конюшни. Он мог слышать также разные домашние звуки: бренчали ведра, лилась вода на камни, лошади переступали с ноги на ногу в стойлах. Он сидел, задрав ноги на стол, и ждал.
Хоган уехал сразу. Добравшись до этого дома, он коротко попрощался, не обнадежив Шарпа ни единым словом, и оставил его в покое. Убийство. Шарп знал, какое бывает наказание за убийство, но это казалось ему нереальным. Убийство маркиза? В этом не было никакого смысла. Если бы он был арестован за то, что пытался драться на дуэли, то, возможно, он понял бы это. Он готов был выслушать несколько презрительных высказываний Веллингтона, произнесенных ледяным тоном, но ведь не обвинение в убийстве! Он ждал.
Солнечный свет, проникающий под дверью, двигался по полу по мере того, как тянулось утро. Он чувствовал запах горящего табака из трубки часового. Слышал мужской смех в конюшнях. Колокол деревенской церкви пробил одиннадцать, затем раздался скрежет засова в двери, и Шарп нехотя снял ноги со стола и встал.
Лейтенант в синем мундире кавалерийского полка вошел в комнату. Он моргал, попав с яркого света в темноту примитивной камеры, а потом нервно улыбнулся, выкладывая пачку бумаг на стол.
— Майор Шарп?
— Да. — Почему-то молодой человек казался знакомым.
— Я — Трампер-Джонс, сэр, лейтенант Майкл Трампер-Джонс.
Мальчишка ожидал, что Шарп узнает его. Шарп вспомнил, что был полковник кавалерии по имени Трампер-Джонс, который потерял руку и глаз при Ролице.
— Я встречал вашего отца?
— Не знаю, сэр. — Трампер-Джонс снял шляпу и улыбнулся. — Мы встречались на прошлой неделе.
— На прошлой неделе?
— В сражении, сэр.
— Сражение? А-а… — Шарп вспомнил. — Вы — адъютант генерала Престона?
— Да, сэр. — Трампер-Джонс разложил несколько бумаг на стол. — И ваш защитник.
— Мой — что? — зарычал Шарп, заставив Трампер-Джонса отступить назад к двери, которая была заперта часовым.
— Я — ваш защитник, сэр.
Шарп сел. Он уставился на напуганного молодого человека, который выглядел так, будто еще не окончил школу. Он подвинул свободный стул.
— Сядьте, Трампер-Джонс, ради Бога. Защитник меня от чего?
Он знал, но хотел услышать это снова.
Трампер-Джонс нервно приблизился. Он положил шляпу на стол возле бумаг и откинул прядь каштановых волос со лба. Он откашлялся:
— Вы обвиняетесь в убийстве испанского генерала Казарес, маркиза де…
— Я знаю, черт побери, кто он.
Шарп наблюдал, как Трампер-Джонс суетится с бумагами.
— В этом проклятом месте найдется чашка чая?
От этого вопроса Трампер-Джонс взволновался еще больше.
— У нас нет времени на это, сэр.
— Времени?
— Военный трибунал созван на половину первого, сэр. Сегодня, — добавил он неуверенно.
— Иисус Христос! — вскричал Шарп. Трампер-Джонс ничего не сказал. Он боялся стрелка со шрамом на лице, который поставил локти на стол.
— Вы адвокат, Трампер-Джонс?
— Нет, сэр.
— Вы делали это прежде?
— Нет, сэр. — Он осторожно улыбнулся. — Я здесь всего только месяц.
— Где майор Хоган?
— Не знаю, сэр.
— Ладно… И как вы планируете доказать мою невиновность, Трампер-Джонс?
Молодой человек откинул прядь волос со лба. У него был голос, как у Д’Алембора, но без его уверенности. Он улыбнулся нервно.
— Я боюсь, что это выглядит слабо, сэр.
— Расскажите мне.
Трампер-Джонс казался более счастливым, когда он мог читать по бумажке.
— Здесь говорится, сэр, что вы познакомились с маркизой де Казарес эль Гранде…
— Правда.
— И что вы угрожали ей, сэр. — Трампер-Джонс сказал это робко.
— Я сделал что?
Трампер-Джонс чуть не подпрыгнул на стуле.
— Вы преследовали ее… — Он покраснел. — В общем, вы угрожали ей, сэр.
