— Был бы ты поосторожнее, Мартин!
— Все в порядке, Дик, — покачал головой Дансер. — Меня послал мистер Старки. Он беспокоится насчет нашего лейтенанта.
— Мистера Хоупа? Ему хуже?
— Его состояние прежнее. — Дансер ухватился за канат, чтобы удержаться, когда бриг накренился под внезапным порывом ветра. — Его беспокоит Трегоррен, — с ухмылкой продолжил мичман.
— Не могу сказать, что это сильно опечалило меня! — Болито потянулся, разминая затекшие члены. У него все затекло, а от соленых брызг он чувствовал себя липким.
— Мистер Старки думает, что у него лихорадка, — добавил Дансер.
Они вместе соскользнули на палубу, и нашли помощника штурмана стоящим у штурвала рядом с рулевым.
— Скоро рассвет, — бросил Старки. — Я не понимаю, что происходит: он мечется внизу, словно одержимый. Не знаю, как нам поступать, если ситуация осложнится.
Он огляделся вокруг, голос его дрогнул:
— Я не хочу снова попасть в плен после того, что мы вынесли. Клянусь Богом!
— Пойдемте к нему, — ответил Болито, тронув за плечо Дансера. — Только я не доктор.
Они нашли Трегоррена в крошечной каюте — месте, где бывший капитан «Сэндпайпера» пользовался благами уединения и терзался своими заботами. Трегоррен лежал на столе, закрыв лицо ладонями. В каюте стоял запах спирта или дешевого вина, а когда бриг подпрыгивал на волне, Болито слышал, как что-то стеклянное перекатывается под койкой. В мерцании одинокого фонаря можно было разглядеть другие бутылки, стоящие в ящике у переборки.
— Наконец-то мистер Трегоррен нашел свой рай, — буркнул Дансер.
Болито склонился над столом.
— Давайте попробуем поднять его. — Ухватив лейтенанта за плечи, он столкнул его в кресло.
— Бог мой, Дик, он выглядит как покойник!
Лицо Трегоррена было ужасно бледным, и впечатление усиливалось из-за того, что его красноватая в обычное время кожа покрылась серыми пятнами. Лейтенант медленно открыл глаза; у него был совершенно бессмысленный взгляд, как у человека, пережившего смертельный шок.
Он попытался что-то сказать, но не смог, и чтобы прочистить горло громко отрыгнул несколько раз.
— Вы больны, сэр? — спросил Болито. Заметив, что Дансер с трудом прячет усмешку, он торопливо продолжил, — Мистер Старки беспокоится о вас.
— Неужели? — Трегоррен попытался встать, но с ужасным стоном рухнул назад в кресло. — Подай мне ту бутылку!
Схватив похожей на клешню рукой бутылку, он сделал долгий большой глоток.
— Я не знаю, что произошло, — сбиваясь, он растягивал слова. — Тело меня не слушается. — Трегоррен рыгнул и снова попытался встать. — Мне нужно проветриться.
Болито и Дансер помогли ему подняться на ноги, и несколько секунд все трое раскачивались и кружились, словно в каком-то магическом танце.
— Вот теперь он готов! — Пробормотал Дансер. — Это то, что наш старина доктор называет белой горячкой. Полный распад личности!
Когда они добрели до двери, Болито заметил Идена, выглядывающего из другой крошечной каюты, куда поместили Хоупа.
— Помоги, Том! Ему нужно освежиться!
— Он в-выглядит ужасно, если по п-правде, — заметил Иден.
После смрада, стоявшего в каюте, чистый воздух на палубе пьянил, как вино.
Старки поспешил к ним от штурвала.
— Ну что, лихорадка?
— У н-него п-подагра, мистер Старки. Я у-уже г-говорил об этом, — пропищал Иден. — Ему н-нужно было лекарство, чтобы облегчить б-боль, но, я п-подозреваю, что он злоуп-потреблял им.
Все они уставились на крошку-мичмана, который оказался вдруг их единственным источником медицинских познаний.
— Ну и что же нам делать? — голос Старки звучал растерянно.
Иден посмотрел на качающееся, стонущее тело и ответил:
— К-когда мы вернемся на к-корабль, хирург п-позаботится о нем. Мы н-ничего не можем с-сделать. — Он поморщился. — Р-разве что устроить его п-поудобнее. Если возможно.
Старки посмотрел, как Дансер ухватил лейтенанта за мундир, чтобы тот не перевалился через фальшборт.
— За ним надо приглядывать.
В глазах у Дансера что-то блеснуло.
— Как я не подумал! Мы можем просигналить на «Горгону» и капитан укажет нам, как быть.
Старки уныло поглядел на него.
— Вы не обратили внимания: ветер зашел к норд-осту. Из-за этого вашему кораблю пришлось бы целый день пробиваться к этой точке, даже если ваш капитан и знал бы, что происходит.
— Тогда что нам мешает спуститься к ним? — не сдавался Дансер.
— Я всего лишь помощник штурмана, — ответил Старки, — и вне себя от радости, что жив и свободен, но я знаю Флот, и знаю капитанов. «Сэндпайпер» занимает очень выгодную позицию для того, чтобы помешать врагу, или хотя бы проследить за ним до тайного убежища. — Он пожал плечами. — Но у нас нет офицера, поэтому не знаю…Какой смысл в бессмысленном героизме? Это на любом флоте известно.
— Мы не пойдем к «Горгоне»? — тоненьким голосом спросил Иден. Все повернулись к нему.
Болито заметил, что от волнения мальчишка даже перестал заикаться.
— Поди сюда, Том, — он взял парнишку за руку и тихо спросил: — Так что ты сделал с мистером Трегорреном?
Иден опустил глаза и не знал, куда деть руки.
— Я знал, что он п-пытается лечиться, д-добавляя лекарство в вино. Я видел фляжку в его к-каюте. VinAntim, называется, т-такое мой отец п-прописывал при п-подагре. — После паузы он с виноватым видом продолжил. — Так что я д-добавил большую д-дозу в одну из б-бутылок. Он, п-похоже, выпил ее всю, да еще бутылку б-бренди в п-придачу.
— Да ты мог убить его! — воскликнул Болито.
— Н-но я же думал, что мы вернемся на к-корабль, ты же знаешь. Мне хотелось т-только отомстить ему за то, что он с-сказал тебе, и мне. — Он покачал головой. — А теперь, ты г-говоришь, мы не скоро п-попадем на «Горгону»?
— Похоже на то, — вздохнул Болито.
Дансер поддержал лейтенанта, отшатнувшегося от фальшборта.
— Возьмите несколько человек и помогите офицеру спуститься в каюту!
— Ну и что теперь, хотел бы я знать — спросил Болито.
Словно в ответ на эти слова раздался крик впередсмотрящего:
— Эй, на палубе! Слева по носу парус!
Они вскарабкались на сетку, но море с подветренной стороны все еще было окутано тьмой.
— Значит, эти черти выиграли у нас ветер. Они оказались между нами и безопасностью.
— Насколько хорошо вам знаком этот берег? — вопрос выскочил у Болито как бы сам собой.
— Довольно хорошо, — Старки внимательно смотрел на компас, словно стараясь сконцентрировать мысли. — Он достаточно скверный, чтобы попытаться обойти фрегат.
