Гауптман повернулся к Хорсту, пожал плечами:
- Я с нею мало знаком. Читал кое-что Достоевского. "Преступление и наказание", например. Когда меня призвали в армию, я пытался понять, чего стоят все эти разговоры о загадочной русской душе. Чтобы успешно воевать, надо знать противника! Не правда ли, Вилли?
- Ты совершенно прав, Вернер. К сожалению, этот факт мы почти не учитывали, а теперь... - Он махнул рукой. - Выпьем еще, Вернер! - Он наполнил бокал. - Хорошо вам, обычным офицерам, - сказал Хорст. - Делаете свою работу, и все у вас ясно и понятно. А у нас очень трудная служба, Вернер. Мы живем двойной жизнью.
Вильгельм Хорст помолчал.
- Ты слышал легенду о Янусе? - вдруг спросил он.
Вернер внутренне вздрогнул:
- Это из древнеримской мифологии, кажется?
- Да, это бог времени у древних римлян. У него два лица. Одно обращено в прошлое - старое, другое смотрит в будущее - оно молодое. У разведчика тоже два лица, но, к сожалению, и ему не дано видеть свое будущее.
- Выше голову, Вилли! Я верю в гений фюрера и то сверхоружие, которое он обещает. Не надо так мрачно думать.
- Об этом оружии я знаю побольше, чем ты, Вернер. Весь вопрос в количестве времени, отпущенного нам судьбой...
- Будем надеяться. А что касается Януса, то, по-моему, его двуликости мало для разведчика. Разведчик должен иметь и третье лицо.
- Какое же, Вернер? - с улыбкой спросил Хорст.
- Настоящее, - сказал Вернер фон Шлиден.
"Третье лицо Януса, - подумал он. - Это неплохая идея... Посмотрим, как будут развиваться мои отношения с Хорстом дальше. Пока я для него Вернер фон Шлиден, баварский немец. Пока ли? Этот его рассказ о Янусе весьма подозрителен. А если... Да, тут есть нечто. Версия третьего лица нуждается в проработке, но именно здесь я вижу зацепку, на которой надо строить игру с Вильгельмом Хорстом".
Хорст тем временем внимательно смотрел на гауптмана.
- Неплохо сказано, - произнес он, помедлив - Расскажите мне что-нибудь, Вернер. Вы человек, многое повидавший на свете... Поживший в самых разных странах.
- Не больше, чем вы, Вилли, даже гораздо меньше, - ответил Шлиден. Кстати, к разговору о вашей работе, - продолжал Вернер. - Ваша профессия, насколько я понимаю, вырабатывает способность подмечать вещи, которые для непосвященного не представляют никакого интереса...
- Разумеется, - перебил его Хорст.
- Так вот, мне рассказывали в Берлине историю провала одного русского разведчика. Он сидел в ресторане в форме немецкого офицера, его окружали друзья, считавшие его стопроцентным немцем. Они пили шнапс. За этим же столом сидел ваш коллега, контрразведчик, хорошо знавший Россию и русские привычки. Ну совсем как у нас сейчас, только русского шпиона не хватает за нашим столом, Вилли... И вот после очередной рюмки русский разведчик в немецком мундире поднес к носу и понюхал хлебную корочку. Привычка, присущая только русским. И разведчик сделал это инстинктивно. Но сотрудник службы безопасности подметил жест... Вот вам и мелочь, Вилли. Забавная история, не правда ли? Между прочим, вы все время держите корочку хлеба в руке...
Вильгельм Хорст глянул на свои пальцы, действительно катавшие кусочек хлеба, криво усмехнулся и отбросил хлеб в сторону.
- А ты шутник, Вернер, - сказал он. - Я рад, что познакомился с тобой поближе... Не хочешь ли выпить?
- С тобой всегда с удовольствием.
"Заурядный офицер технических войск германской армии - таким я должен быть для всех окружающих, - думал Вернер, поднимая рюмку. - Видимо, от особо проницательных людей, обладающих профессиональной интуицией, а у Хорста хорошо развито чувство разведчика, мне куда труднее скрывать свое настоящее лицо..."
Тем временем Хорст выпил свою рюмку и, будто прочитав мысли гауптмана, задумчиво произнес:
- Значит, по-твоему, Вернер, у Януса три лица... Забавно. Если у разведчика три лица, то как узнать, какое из них настоящее. Первое, второе или третье?
Фон Шлиден усмехнулся. Он понимал, как не просто играть с Вильгельмом Хорстом, только не удержался от того, чтоб оставить последнее слово за собой:
- Ищите и обрящете, - сказал он.
Штурман знаком дал десантникам понять, что пора прыгать. Ребята разом встали, хотя все они твердо знали, кто за кем прыгает из самолета. Капитан Петражицкий поднял вверх правую руку, призывая их к вниманию, и показал пальцем на широкоплечего лейтенанта Сорокина, своего помощника, который должен был прыгать первым.
Ребята один за другим покинули самолет. Капитан Петражицкий завершил выброску десантно-разведывательной группы. Когда истекли строго отмеренные секунды, над его головой хлопнул серый, под цвет ночи, купол парашюта. Капитан поправил автомат на груди и увидел далеко внизу неведомую затаившуюся землю.
- Вам известно, Хорст, безопасность какого груза вы должны обеспечить?
- Нет, экселенс, ведь сопровождающий его человек оттуда! - Вильгельм Хорст показал пальцем в потолок кабинета своего шефа обергруппенфюрера СС Ганса-Иоганна Бёме. - У него особые полномочия рейхсфюрера, а такие посланцы не любят делиться секретами с провинциалами! - Хорст попробовал улыбнуться.
- По-моему, вы сожалеете о своей неосведомленности, Хорст, - сухо сказал обергруппенфюрер. - Хотя следовало бы радоваться этому. Оберштурмбанфюрер согнал с лица последние следы улыбки и застыл в ожидании. - Все готово к отправке транспорта?
- Так точно, экселенс. Время отправки и маршрут до Данцига знаю лишь я и этот... как его... Краузе. Согласно инструкции наши охранные функции заканчиваются в Данциге. Там транспорт получит новый маршрут и конвой наших коллег из службы безопасности генерал-губернаторства.
- Хорошо, - сказал Бёме. - Надеюсь, вы, как всегда, добросовестно выполнили это особое поручение? Идите, Хорст, и помолитесь господу богу или дьяволу, для вас это, по-моему, все равно, чтобы эти грузовики благополучно добрались до места. По крайней мере, до Данцига...
"Что он знает, этот эсэсовец? - думал Вернер фон Шлиден, возвращаясь со службы домой. - Он вел со мной явно провокационные разговоры... Но этот дружелюбный тон! Не понимаю. Кто он такой на самом деле? Необходимо немедленно запросить. Центр. Пусть тщательно.проверят досье на Вильгельма Хорста".
- Вернер! - окликнули его.
Гауптман обернулся и увидел Ирму. После той ночи у Герлаха они встречались еще не раз. Теперь Ирма прочно значилась в подружках гауптмана. Это останавливало ретивых поклонников Ирмы - Вернера знали и уважали офицеры гарнизона. Впрочем, Ирма и Вернер действительно подружились и часто бывали вместе.
- Не хочешь ли заглянуть ко мне? - спросила Ирма.
