Все случилось в мгновение. Когда боярин только выхватывал удавку, Георгий уже вскочил и, вцепившись в его воротник, ударил головой о бревенчатую стену — боярин был крупнее, затяжная схватка могла не принести победы. Туша грузно осела.
— Говори, где все! — закричал сотник.
Наум сидел и растерянно моргал.
— У Демьяна ждут…
— Когда на скит нападут?
— Кто ж их знает, степняки они…
Георгий уже был на полпути к лестнице.
Мгновение — и он уже наверху, смотрит на опешившую охрану.
— Я — Георгий, сотник разведчиков. Где воевода?
— У себя, где ж ему быть? — дружинники даже не делали попытки его схватить, хотя вид у сотника был тот еще.
Ну и дисциплина.
— Этот человек — предатель, — Георгий показал вниз, — глаз с него не спускать. Ответите головой, если что. Понятно?
— Поняли, — пробасила охрана, опуская люк.
Поняли они одно: только что пришел один важный человек, а другой важный человек не велел его выпускать.
Первым делом сотник отправился к воеводе и все доложил. Воевода немедленно послал гонца в Холм, чтобы известить князя. Тем не менее, действовать стали сразу. Боярина Демьяна с остальными взяли, но Георгий об этом уже не знал.
Во весь дух он скакал со своей уставшей сотней назад, к затерянному в лесу скиту.
Когда Семёну сообщили о том, что они приговариваются к работам на соляных копях, он не мог поверить, что беда их миновала. Порой судьба выкидывает странные штуки. Если бы кто-нибудь еще месяц назад рассказал, что он будет так радоваться каторге, — ни за что не поверил бы. Добывать соль — работа тяжелая, но это все же лучше, чем смерть, да еще на колу.
Семён с теплотой вспоминал сотника, он был уверен, что такой приговор — его заслуга. Единственное, чего Семён не мог понять: почему Георгий стал помогать ему, ведь разбойники взяли в плен его отряд и чуть не убили самого сотника.
Все-таки он странный человек.
И конечно, не забыл Семён своего обещания бросить разбой. За время, проведенное в темнице, многое в его душе претерпело изменения. Прежнего лихого разбойника не существовало. Эта часть его умерла, как раньше умер в нем отец, сын и муж. Кем Семён является сейчас — он еще не знал.
Сначала скованные разбойники передвигались под охраной небольшого отряда, потом их нагнал князь с дружиной. Семён безуспешно всматривался — Георгия с ними не было. Бывший разбойник не знал, что сотник сопровождал агу Тенгиса.
На привале к Семёну подошел один из дружинников князя. Он переводил взгляд с одного на другого, пока не уставился на него. Не сказать, что после поруба, гремя цепями, Семён являл собой грозное зрелище.
Человек присел рядышком и сразу перешел к делу.
— Георгий говорил, что ты хочешь покончить с разбоем, это так? — спросил он, будто угадывая те сомнения, которые терзали Семёна.
— Я дал зарок, что если останусь в живых, брошу это дело, — Семён серьезно и прямо посмотрел в глаза княжескому человеку.
— Хорошо, — ответил неторопливо тот, — князь предлагает тебе пойти к нему на службу.
Семёна точно громом ударило. Это было последним, что он ожидал услышать. Несколько минут он собирался с духом, чтобы ответить. Наконец проглотил комок в горле и произнес:
— Я согласен, — голос все равно подвел его.
— Тогда решено, — сказал человек, поднимаясь с коряги, — поговори со своими людьми, с теми, которым можешь доверять. Если наберешь десяток, будешь над ними десятником. Служить будешь под моим началом.
— Вот это ладно! — в душе Семёна поднялась волна радости. — Я не подведу!
Судьба давала ему еще одну возможность.
— Смотри, не подведи, — человек пытливо всмотрелся в Семёна, словно хотел увидеть хоть тень фальши. — Георгий верит в тебя, снова свернешь с прямой дорожки — сделаешь хуже ему.
Семён не мог и мысли такой допустить, чтобы обмануть доверие сотника. Даже помотал косматой головой.
Дружинник уже уходил.
— Как зовут тебя, мил-человек? — спросил Семён.
— Михаил, я тоже сотник.
— Будь здоров, Михаил!
— И ты не хворай, — дружинник наконец улыбнулся.
Семён не сразу придумал, как выяснить, кто из бывших вольных людишек искренне захочет служить князю. Не спросить же у них напрямик? Многие не упустят шанса таким образом избавиться от каторги, однако ж сбегут при любом удобном случае.
Хотя… может, действительно стоит спросить?
На одном из привалов Семён осторожно завел разговор со своими бывшими разбойниками.
— Вот послушайте, — с невинным лицом начал он, — чудной сон мне сегодня приснился. Будто подходит ко мне князь и говорит: «Послужишь мне, Семка, верой и правдой?».
— А ты? — заинтересовались сидящие.
— Ну я подумал и решил: раз князь просит, нужно уважить. «Послужу, — говорю ему, — только и разбойничков моих к себе на службу возьми».
— Правильно сказал! Молодец!
— А что, пошли бы в дружину? — хитро прищурившись, спросил Семён.
Разбойники разом загомонили. Говорили разное.
— А что, чай в дружине не хуже, чем в разбойниках!
— Служить князю! Ты спятил!
— Да разве ж нас кто отпустит!
— А я послужил бы. Надоело по лесам мыкаться.
— Так он и взял нас на службу, удивительно, что не повесил. Он же князь, а мы кто? Колодники.
— Не говори так, князь милостив.
Один из разбойников потряс зазвеневшими цепями.
— Вот она, княжеская милость.
— Но и мы далеко не ангелы небесные.
— Эх, начать бы все сначала…
Во время этого разговора Семён приглядывался к говорившим, запоминая, кто действительно хотел оставить прежнюю жизнь. Видимо, отсидка в порубе повлияла и на них. По большей части это оказались мужики, ушедшие с Семёном с пепелища их деревни, чему тот совсем не удивился. Все-таки они стали разбойниками поневоле.
Семён указал на них Михаилу, после чего бывших разбойников расковали и до самого Холма они передвигались пешком, зато без оков. Остальных под конвоем повели на копи. До развилки, где отряд разделился, колодники сыпали проклятиями в сторону своего бывшего атамана, а Семён лишь посмеивался.
Холм действительно был сердцем княжества. Город сразу поражал обилием садов. Слободки тянулись вдоль каменных стен. По улицам сновали ремесленники и просто горожане. Семён даже удивился, насколько Холм выглядит оживленней и живописнее Галича. А ведь недавно в городе бушевал пожар.
Их привели на княжеский двор. Часть дружинников жила здесь, а часть в воинской слободке, располагавшейся неподалеку. Михаил отправил их сначала в баню, а потом повел в здоровенный амбар выбирать одежду и оружие: негоже княжескому человеку сверкать телом сквозь лохмотья.
