Аскольд прекрасно понимал, что их в живых не оставят. Такие вещи не прощают никому. Просто сейчас князь Олег не хочет поднимать шум, на который может прибежать стража от городских ворот. И поэтому Аскольд решил действовать решительно, в надежде привлечь внимание к тому, что здесь происходит. Олег не успел договорить до конца начатую фразу, как Аскольд выхватил свой меч и со словами: «не бывать этому никогда», набросился на Олега. Князь успел увернуться от удара Аскольда и достал свой меч. Завязалась драка. Дир попытался нанести Олегу удар в спину, но в это время Братислав выскочил вперёд и оказался между Олегом и Диром. Меч Дира пронзил Братиславу грудь. Воевода Свенельд сделал выпад и пронзил мечом Дира. Князь Олег парировал удар Аскольда, и присев рубанул противника по животу. Аскольд застонал, опустился на колени и, поддерживая руками выпадающие кишки, упал лицом вниз. По палубе растекалась большая лужа алой крови. Олег подошёл к Братиславу. Парень полулежал, опёршись спиной на борт. Рубашка его стала красного цвета. Игорь присел рядом со своим другом и тихо спросил:
— Зачем ты это сделал? Зачем стал под меч Дира?
— Князь Олег спас мою жизнь, а я спас его жизнь, — слабеющим голосом проговорил Братислав и потерял сознание.
Князь Олег сокрушённо покачал головой и сказал:
— Эх, парень, парень. Не надо было тебе вмешиваться. Мы бы и сами с ними разобрались. Куда им было деваться?
Олег повернулся к дружинникам и стольнику Темаге. Их уже разоружили и держали за руки.
— Отпустите их, — приказал Олег. — И верните им их оружие. Они нам не враги. А ты, стольник, иди и сообщи всем жителям Киева, что отныне и навсегда Правителем Киева будет Великий Князь Новгородский и Русский Игорь. Да не забудь рассказать всем горожанам, что их предыдущие князья Аскольд и Дир не имели права властвовать в Киеве.
Время шло к вечеру. Солнце уже присело на краешек земли на западе, и собиралось бухнуться в бескрайний воздушный океан, чтобы отдохнуть от целого дня хлопот. Олег посмотрел на Днепр и увидел, что из-за поворота реки показались ладьи с его войском.
— А вот и наша армия подходит, — довольным голосом произнёс Олег. — Сейчас будут здесь. Так что сегодня мы вступаем в Киев, и ночевать будем уже в нашей новой столице.
Стольник и дружинники, увидев огромный флот князя Олега, сразу же изменили свои недовольные выражения на лицах почтенными.
— Ну, если у тебя такая большая и сильная армия, — проговорил Темага, — то вряд ли кто в Киеве станет возражать тому, чтобы ты был здесь князем.
Воины на корабле дружно прокричали:
— Да здравствует князь Олег.
Свенельд подошёл к мёртвым телам Аскольда и Дира, наклонился над ними и тихо сказал:
— Ну, что стольник Аскольд, не вышло, по-твоему. Никогда ты не будешь Великим Князем.
Воевода повернулся к Олегу и спросил, указывая рукой на трупы Аскольда и Дира:
— Что с ними делать? Может, выбросить за борт?
Олег взглянул на мёртвого Аскольда и проговорил:
— Ты рассказывал, что он принял другую веру. Значит, наши Боги его уже не примут к себе в Алкал. Помнится, ты говорил, что он построил какой-то храм для своего Бога в Киеве. Вот и похороните его возле этого храма. Надеюсь, что его Бог примет его в свой Алкал, или, как там у него это называется.
— А что делать с Диром? — спросил Свенельд.
— Они были при жизни друзьями, — сказал Олег, — вот и похороните их вместе. А княжича Братислава несите в княжеский терем. Позовите к нему знахаря. Может, он ему сумеет помочь. Братислав теперь мне, как сын.
Солнце опустилось за горизонт, окрасив край неба на западе в багряно-красный цвет. И это было несколько странно. Ведь люди пролили кровь на палубе корабля, считай, что на земле, а в кровавый цвет окрасилось почему-то небо.
Странно рассуждают люди о главном в жизни человеческой. Одни считают, что первое дело это богатство, другие — здоровье, третьи — сила и власть, и много ещё чего всякого полагается самым значимым и важным для людей. Но все они ошибаются. Самое главное и дорогое в человеческой жизни — это время, которое отведено людям для их земного пребывания. Всё в жизни можно получить и потерять. Потом вновь приобрести стараниями и усилиями. А вот время вернуть никак нельзя, кем бы ты ни был среди людей. Не дано это человечеству. Как бы там ни было, а время движется вперёд, меняя всё на своём пути. Дети становятся взрослыми, а молодые — стариками. И не важно кто ты, князь или простолюдин.
Князь Игорь выехал за Киевскую слободу и двинулся по тропинке, идущей вдоль Днепра. За последние несколько лет он возмужал, и превратился во взрослого парня. Природа дала ему высокий рост и крепкое телосложение. Русые волосы и голубые глаза говорили о его принадлежности к северным народам.
Когда Киев остался уже далеко позади, показался каменный утёс, выдающийся вперёд и нависающий прямо над водами Днепра. Князь любил бывать здесь один. Он часто приезжал сюда, когда выпадала такая возможность. Игорь слез с коня и пошёл к краю скалы. У самого обрыва, он присел на камень и принялся пристально всматриваться вдаль. Перед ним открывалось бескрайнее, поросшее степным ковылём поле. Оно начиналось прямо у правого берега Днепра, и уходило за горизонт, не имея окончания. Игорю нравилось смотреть в бесконечность. Его прельщала свобода и беспредельность этого зрелища. Князю нравился вольный степной ветер, который приносил на своих крыльях пьянящий запах степных трав.
«Почему мне кажется, будто я всегда здесь жил, — размышлял Игорь. — Я ведь всего несколько лет, как сюда приехал. Непонятно». Конский топот прервал ход его мыслей. Князь поднялся и оглянулся. К утёсу приближался всадник. Игорь узнал его, это был князь Братислав.
— Ну, наконец-то я тебя нашёл, — проговорил Братислав. — Хорошо, что я знаю, где ты любишь бывать. Тебя уже обыскались.
— А что случилось? — спросил Игорь.
— Князь Олег собирает всех воевод, — пояснил Братислав. — Плохие вести пришли. Древляне опять напали на наших сборщиков подати, которые возвращались в Киев. Только нескольким из них и удалось уйти живыми.
— Да, дела, — проговорил Игорь. — Похоже, что надо серьёзно заняться древлянами. По-хорошему с ними договориться не получается.
Братислав прижал левую ладонь к своей груди и поморщился.
— Что с тобой? — забеспокоился Игорь.
— Да, рана, будь она неладна, вновь болит, — ответил Братислав. — Оставил мне Дир память на всю жизнь. И главное, руки то у меня крепкие, а вот грудь иногда так сожмёт, что в глазах темнеет.
