девятнадцатого века. Нет, была уцелевшая в темные века Восточная Римская империя – после падения Западной именовавшаяся просто Римской!
Итак, если предположить, что Меркурий Смоленский – православный ромей, то есть римлянин… Он вполне мог прибыть в Смоленск именно из Моравии – мало ли куда базилевсы отправляли свои посольства? А после падения Константинополя в 1204 году, возвращаться было уже некуда… Тем более, что на осколках империи Комнинов образовалось сразу несколько государств – причем и Латинская империя крестоносцев, и Эпирский деспотат греков остались в европейской части бывшей Византии, и Меркурий мог прибыть в Моравию из обеих держав. Например, покинув родину из-за притеснения захватчиков-католиков… Но учитывая, что в насыщенную событиями эпоху крестовых походов связи между востоком и западом были весьма устойчивы, он мог совершить совершенно непредсказуемое и экзотичное путешествие!
Важно другое – Меркурий был воином, и опытным воином, носителем боевых традиций именно ромейских рыцарей-прониариев, обученных сражаться подобно древним катафрактам! А если так… Добавь к этому ребристому шлему с гребнем еще и кольчужную бармицу – и получится шлем ромейского всадника тринадцатого века. Про сабатоны сказать сложно – все-таки про броню греческих клибанофоров (то есть катафрактов) известно не так много, и в моем настоящем о ней велись жаркие споры! Но, в сущности, подобный элемент доспехов прониарии вполне могли иметь – так же, как и катафрактарии античности… Интересно было бы рассмотреть наконечник копья, скрытый от меня полумраком! Хотя с другой стороны, граненую ромейскую пику-контарион европейцы могли перенять еще во время первых крестовых походов, а то и ранее… Так или иначе, ромейское объяснение происхождения святого Меркурия мне кажется наиболее логичным!
Ведь даже имя его – Меркурий, явно не похоже на латинские имена. А вот на греческие – пожалуйста! Взять хоть Меркурия Кессарийского, святого великомученика…
И к слову – скифа.
Вот интересно, как же все было на самом деле? Итак, Всеволод, устрашась участи князей Северо-Восточной Руси, практически поголовно павших в битвах с татарами, бежит, покинув свой город – в сущности, далеко не единичный пример. Даниил Галицкий поступил точно также, покинув княжество перед приходом татар – и даже стольный Киев оставил на тысяцкого Дмитра… Что же сами смоляне? А смоляне потеряли ядро своего воинства еще на Калке – после чего уже не смогли восстановить военную мощь некогда сильного и славного княжества. Чему способствовали регулярные набеги воинственной литвы… Собственно говоря, чуть позже, после подвига святого Меркурия, литовцы так и вовсе захватили Смоленск – и отсюда их в 1239 году выбил Ярослав Всеволодович, отец славного Александра Невского.
Кстати, также святого благоверного князя, великого князя…
Итак, горожане в смятении. И хотя у них есть воин, способный встать во главе ополчения, никто не верит, что на стенах получится отбиться. Ведь ни у Владимира, ни у Рязани, ни у Суздали – ни у множества других крепостей не вышло... Быть может, люди намеревались откупиться от татар? Иногда это срабатывало – но вряд ли помогло бы в данном случае. Очевидно, степняков вел кто-то из неизвестных нойонов, а то и тысяцких-кюганов – и он не смог бы принять присягу Смоленска от лица Батыя. А вот под предлогом переговоров выманить горожан за стены, да после напасть на деморализованных смолян, изначально расписавшихся в собственной беспомощности… Вполне возможно, и таких примеров куча – взять хоть уничтоженный Батыем Колодяжин, коий татары не смогли взять штурмом, да прибегли к хитрости! Рискну даже предположить, что Меркурий предпринимал попытки организовать ополчение – но мужи Смоленска, совершенно сломленные предательством князя и чудовищными слухами о жестокости и непобедимости татар, не пошли под его руку…
Далее следует молитва пономаря – и собственная молитва святого Меркурия к Богородице, после чего он услышал Ее глас. Вымысел церковников, записавших житие святого воина? Тут можно спорить очень долго, но в сущности – это вопрос веры. Кто верит, кто-то нет...
Но лично я – верю.
Итак, святой Меркурий покидает город, отправившись к татарскому стойбищу. Дозоры степняков вполне могли проспать приближение одинокого всадника – особенно если он покинул Смоленск в вечерней тьме, и приблизился к поганым ближе к рассвету, в самую «собачью вахту», когда спать хочется сильнее всего… И тут бронированный ромейский катафракт, твердо решившийся сражаться и умереть – а значит, уже ничего не боящийся! – налетает на врага! Естественно, поднимается тревога, сумятица, нукеры не понимают, что происходит – и тут татары спросонья вполне могли решить, что на них напало большое войско орусутов! А поддавшись панике, они побежали – особенно, когда святой Меркурий сразил их вождя, и весть о том разошлась по стойбищу…
Хотя… Ведь Богородица предупредила богатыря о ночном нападении поганых – и раз так, то татары уже выступили к Смоленску. Как минимум, передовой отряд… Но тут бронированный ромейских катафракт, чей боевой конь также прикрыт стальным наголовьем и пластинчатым нагрудником, неуязвимым для стрел, встретил их на дороге! В удобном для боя узком месте, где врагу было не развернуться и не обойти богатыря…
Далее следует таранный удар святого воина; первым же гибнет самый сильный татарский боец – и вожак агарян! После чего могучий и высокий воин, закованный в броню, Святой Меркурий начинает рубиться в голове татарской колонны... При этом среди поганых нет тяжелых всадников (все они с Чингизидами) – а сабли агарян не могу найти язвимых мест в его пластинчатых доспехах! Поганых охватывает мистическая паника – ведь на них ночью (!) напал неуязвимый одинокий богатырь, с закрытым кольчужной маской лицом; разве может он быть простым человеком?! А в хвосте татарской колонны, заслышав звуки боя и узнав о гибели вожака, никто ни в чем не разобрался. Поднимается все та же паника, переросшая в неконтролируемое бегство… Во время которого татары подавили кучу своих же!
Вот зачем «триста спартанцев», коли есть один русский?!
…Конечно, татары вернулись – и во второй схватке святой Меркурий славно погиб, обретя мученический венец. Причем он пал не только защищая смолян – но и веру православную, и святыни христианские от язычников-агарян… Славный конец
