доме? Где драгоценности?
— Ох, сеньорита! Этого я не знаю. Ампара их где-то спрятала, а мне ничего не сказала! Не доверяла мне. Боялась, что могу выдать.
— А деньги? Где теперь брать их? Всё было там, в шкатулке!
— Я ничего не знаю, сеньорита! И я ничего не могу сейчас вспомнить! Так голова болит. Господи!
Мира в задумчивости уставилась в сереющее оконце. Потом сорвалась с места и бегом пустилась в спальню. Под подушкой и простынёй должна лежать золотая монета в два дублона. Она была на месте. Бандиты её не нашли.
— Хоть что-то! Но нужны деньги на похороны! Хватит ли этого? — Мира с удивлением обнаружила, что говорит вслух. Даже немного смутилась. — Ладно! Днём посмотрим ещё.
Соседи тотчас занялись похоронами Ампары. Собрали немного денег.
— Дорогие мои соседи! — Молитвенно сложила руки Мира. — Я обязательно оплачу вам за заботу и помощь. Вот только деньги получу. Большое спасибо! Господь не оставит вас без своего благословения!
Соседи сочувственно охали, причитали, но дело делали. Ампару похоронили перед закатом. Справили поминки, хоть и скромные, но на большее никто и не рассчитывал. Кто будет тратиться на негритянку?
Мира же с энергией и рвением тут же взялась за все работы, которые лежали на Ампаре. Пахо она говорила строго и решительно:
— Лежи в темноте и не разговаривай! Ты мне нужен здоровый и побыстрей! Лежи и выздоравливай, а я уж сама управлюсь! И не спорь!
И девчонка действительно работала с восхода до заката и полумёртвая от усталости вечером валилась на постель. Она похудела, почернела и осунулась. Но зато на стол было что поставить.
Беспокоило лишь то, что её знакомые девочки почти не навещали её. Было обидно и неприятно сознавать это. Но дальше мыслей она не шла — времени не было.
Пахо поправлялся медленно. Вот уже две недели прошло, а он только стал вставать и помаленьку ходить. И всё равно Мира запрещала ему работать.
Она давно не ходила на море. Даже забыла о его существовании, вся занятая работами по дому и в огороде. Денег, можно сказать, не было. Тот золотой, что она нашла под простынёй, уже подходил к концу, и в голове возникали жуткие видения нищеты. Питаться кое-как они смогут, но ни о чём другом думать не приходилось.
— Пахо. ты уже ходишь, — говорила она как-то после воскресного посещения церкви. — Давай вспоминай, где могла Ампара спрятать драгоценности. Иначе я не знаю, как будем жить. Долг надо отдавать, а где брать деньги?
— Сеньорита, обещаю подумать. Она что-то мне говорила об этом, да я запамятовал со своей дурацкой головой! Погодите, я вспомню!
Лишь дней через пять Пахо вечером проговорил:
— Может. это и не относится к делу, сеньорита, но послушайте, что она мне говорила дня за три-четыре до… бандитов. Намекала на божественное провидение. И говорила о смоковнице, что растёт за конюшней. Может, это и есть то самое место?
— Кто ж его знает? Возможно. Хотя, знаешь что? Ты же знаешь, где зарыт у дяди Кумбо мой клад? Хуан должен тебе это указать. Я знаю, да что я одна могу? С тобой и то опасно. Может, участок уже кто-то захватил, и нас просто побьют и выгонят. Хорошо бы Хуан был здесь!
— Сеньорита, это же так далеко! Сквозь весь остров надо перебраться. А кругом одни опасности. Слишком рискованно! Я не отважусь на такое, простите.
— Тогда быстрее поправляйся. Дня через два ты попробуешь покопать под деревом. Вдруг ты прав и мы получим средства. Ведь продать этот крестик я ни за что не соглашусь. Хуан мне его подарил перед самым отъездом. И серёжки, — она потрогала гранатовые серьги огрубевшими пальцами.
Пахо едва дождался разрешения на земляные работы. Выполняя распоряжение сеньориты, он медленно, с остановками, копал часа два и всё же докопался. Память его не подвела. Горшок из толстостенной глины легко поместил все сокровища Миры. И две сотни дукатов в золоте и серебре. Негр с гордостью показал хозяйке свою находку.
— Слава Богу! Благодарю тебя. Господи! Ты избавил нас от голода и позора!
Время летело довольно быстро. Хуан по поручению Кловиса часто уходил на галере в море с поручениями скорее разведывательными, чем торговыми. Но в трюме всегда находились ходовые товары для местной торговли.
В этот раз его отправили в Гоа на разведку по поводу пленения Кунджали.
— К чему сидеть здесь и выжидать у моря погоды? — говорил Кловис. — Иди, Хуан, в столицу и посмотри на месте, что и как там происходит в отношении моего друга Мараккара Кунджали. Мне откровенно жаль его. Но он ещё раньше не захотел слушать меня.
— Я смотрю, ты с ним был в хороших отношениях, — заметил Хуан осторожно.
— Я со всеми в хороших отношениях, пока они платят или я надеюсь получить при их помощи и содействии хоть что-то ценное. Теперь, я думаю, Кунджали платить не может. Стоит ли о нём беспокоиться? Но интересно.
— Ты сожалеешь о потере такого знатного плательщика?
— А кто бы не пожалел? Естественно, Хуан! Но есть и теперь одна зацепка!
Хуан вопросительно поднял брови, готовый слушать дальше.
— Не востри уши, друг мой! Пока это только моя тайна. Вот приедешь из Гоа, тогда посмотрим. С тобой поедет Гном. Ты с ним хорошо сошёлся. Это в некотором роде подходит. Но остерегись. Хуан! Как бы он тебя в свою веру не перетянул! — Кловис тут же весело рассмеялся, скрывая угрозу.
— Должен тебе заметить, Кловис, что этот самый Гном мне кажется несколько подозрителен. Такое впечатление, что он может в уме держать нечто, что в какой-то мере может оказаться нам не очень полезным.
— У тебя есть какие-то конкретные подозрения? — Насторожился тотчас португалец. И лицо его приобрело жёсткое выражение.
— Мне он кажется очень скользким и себе на уме. Но подозрений у меня нет. Только предположения.
— Гм! Похожее мне говорил и Козёл. Это уже что-то! Ладно, потом ты ещё придёшь и я тебе дам последние инструкции и советы. И не упускай случая в пути поживиться случайной добычей. Тут её ходит достаточно.
— Как бы самому в лапы к голландцам не попасть. Надежда лишь на быстроходность галеры.
— Моя идея! — в голосе Кловиса слышались гордость и самолюбование.
— Должен признаться, что идея отличная, Кловис! — улыбнулся Хуан, уже поняв, что с некоторых пор Кловис весьма благосклонно относится к лести.
Кловис снисходительно улыбнулся.
Четыре дня спустя галера с Хуаном подошла к островам, на которых раскинулся Гоа. Лес мачт
