разделявшей их с человеком дистанции и изготовился ко второму прыжку. Вулворт вскинул винтовку. Тигр взмыл в воздух, вытянув когтистые лапы навстречу жертве. Грянул выстрел.
*****
Обратно в деревню Теннеси Вулворт возвращался в отличном настроении, насвистывая свою любимую песенку «For Bales». На груди, поверх просоленного от пота мундира, раскачивался подвешенный на шнурке тигриный коготь. В обратный путь охотник выдвинулся незадолго до рассвета, оставив своих напарников в лесу – освежёвывать тушу поверженного хищника. Прекрасный будет трофей. А какой меткий, идеальный выстрел! Точно в глаз! И шкуру не попортил, и задание выполнил. Вулворт нежно погладил приклад любимой винтовки. Славно потрудились.
Неладное Вулворт почуял уже на подходе к Харраи. Было слишком тихо. Поселения людей обычно издают много шума, даже такие маленькие. Крики детей, смех и ругань взрослых, блеянье коз, стук молотков и мотыг – всё это должно было быть слышно ещё за милю. Сейчас было не так. «Неужели тигров действительно двое?» – мелькнула голове Вулворта неприятная мысль. Охотник взял винтовку наизготовку и побежал к деревне. Выбежав из зарослей на опушку перед деревней, он увидел страшное.
Харраи больше не было. Точнее, почти все дома были на месте, но не было людей. Во всяком случае, живых. Тут и там на земле валялись вперемешку убитые козы и мёртвые тела в красных мундирах Британской армии. Посреди опустошённой деревни чернел обугленный остов зернового амбара. У Вулворта засосало под ложечкой.
– Эй! Есть кто живой? – в надежде крикнул он.
Слева, в загоне для коз, что-то зашевелилось. Из-под кучи сваленного у изгороди сена вылез Лакшит. Глаза парня горели безумием, а руки дрожали.
– Что случилось? Где все остальные?
Индус забормотал что-то на своём языке. Вулворт отвесил ему оплеуху и грозно прикрикнул:
– А ну-ка успокойся. Рассказывай!
Оплеуха подействовала на туземца магически. Громко стуча зубами, он принялся говорить на ломаном английском:
– Ночью, Шерхан придти ночью. Убивать всех. Я спрятаться. Всех убивать, всех.
– Кто всех убивать? Я прикончил вашего Шерхана ещё вчера вечером. Этого не может быть!
– Нет, ты не мог. Ты убить не Шерхан. Шерхан быть здесь. Всех убивать, всех.
– Да как?! Как один грёбаный тигр мог убить целую толпу вооружённых людей? И что, чёрт возьми, случилось с амбаром?
– Не один тигр. С ним были волки. Много волки. Это они поджечь амбар. Люди внутри. Все сгореть. А Шерхан – убить солдат. Потом – волки убить женщин. Забрать детей.
– Что ты несёшь, дурная голова? Волки подожгли амбар? Что тебе ещё от страха привиделось?
– Волки поджечь, да! Они на двух ногах. В руках – факел. Кинуть и поджечь. Это волки! Шерхан и его армия ракшаса. Уходим, господин, – умоляющим голосом закончил Лакшит. – Надо уходить, пока день.
– Постой-ка. А где Генри? Мистер Нокс, Ноксвилл, хозяин твой где? Говори, чучело!
Слуга сглотнул и испуганно посмотрел в сторону темнеющего поодаль леса.
– Шерхан забрать мистер Нокс.
*****
Весь день Вулворт бежал по следу уходящей вглубь джунглей «армии Шерхана». Кем бы они ни были, эти существа и впрямь больше не таились. Будто совсем не боялись преследования. Помимо целого ряда маленьких следов, охотник ясно видел широкий волок – очевидно, это тащили по земле грузного Ноксвилла. При мысли о похищенном друге глаза американца налились кровью. «Только бы успеть, только бы успеть» – звенело в голове.
Перед тем, как броситься в погоню, Вулворт набросал короткое письмо и отдал его Лакшиту с приказом быстрее ветра бежать в рабочий посёлок железнодорожников и вручить послание лично в руки лейтенанту Честерфилду. «Срочно! Снимайте всё охранение и форсированным маршем двигайтесь на Харраи! Мы в опасности!» – гласило письмо. В знак подтверждения того, что это письмо не розыгрыш, Вулворт свернул бумагу в трубочку и продел её в свой золотой перстень. Лейтенант много раз обращал своё внимание на украшение и даже пытался выменять его у охотника. Увидев перстень, даже тупой вояка поймёт, что дело серьёзное. Вся надежда теперь была на легконогого Лакшита.
– Господин, не ходить туда! – прошептал индус, прижав клочок бумаги с перстнем к груди. – Уходим вместе.
– Что ты такое несёшь, макака? Разве могу я бросить Нокса? Он хоть и либерал, но хороший человек!
– Туда нельзя ходить, там Кали, – Лакшит вжал голову в плечи, будто испугавшись собственного голоса. – Нельзя туда.
– Что ещё за Кали? Чего замолк? Да ну тебя, беги давай!
Вспомнив, как засверкал пятками индус, Вулворт усмехнулся. Всё таки эти дикари – редкостные трусы, не чета белым. Даже вон Нокс, сугубо гражданский человек, а и то не побоялся отправиться на охоту, вступить в бой с противником. Нельзя разбрасываться такими людьми! С этими мыслями охотник перебирался через груды камней, проходил вброд ручьи, продирался через подозрительного вида шипастые кустарники. Волок уверенно уводил вглубь чащоб.
Лес кончился так же внезапно, как скрылось за верхушками деревьев клонящееся к закату солнце. Вулворт обнаружил себя на краю огромной каменной площади, заросшей вьюном и лианами. На противоположной стороне высился ступенчатый храм заброшенного вида, наполовину скрытый мхом и кустами. По обе стороны от древнего сооружения стояли десятки полуразрушенных скульптур устрашающего вида – человекоподобные звери со множеством рук и ног не то плясали, не то сражались друг с другом. Присматриваться к статуям Вулворт не стал – не за тем он здесь. Взяв ружьё наизготовку, охотник осторожно ступил на каменную поверхность и медленно пошёл к чернеющему впереди зеву языческого святилища.
Охотничья чуйка вновь не подвела Теннеси Вулворта. С первых же секунд своего пребывания у загадочного храма он ощутил, что здесь кто-то есть. Кожей охотник чувствовал направленные на него взгляды. Три раза краем глаза он видел неуловимо быстрые движения по бокам от него – среди обломанных колонн и статуй. На четвёртый раз Вулворт резко обернулся вправо и успел разглядеть среди мшистых камней промелькнувшую серую шкуру и волчий хвост. Указательный палец чуть притопил спусковой крючок. «Давай, сволочь. Покажись ещё раз, померяемся реакциями».
В это же мгновение что-то мелькнуло слева, среди камней верхней галереи. Не раздумывая, Вулворт вскинул винтовку и выстрелил. Существо взвизгнуло и упало вниз, ломая кусты. Поглядывая по сторонам и не опуская винтовки, охотник подошёл к кустарнику и раздвинул его ветви.
На камнях лежал и истекал кровью из раны в груди совершенно голый пацан лет пяти или шести – едва старше сына профессора Киплинга. Единственное, что было на мальчишке – это грубо выделанная волчья шкура, накинутая на худенькие плечи. Но не вид подстреленного ребёнка ужаснул Вулворта. По его коже пробежал мороз при виде диких, по-звериному горящих глаз пацана. Умирающий ребёнок смотрел на своего убийцу без страха. Перед смертью он лишь оскалил зубы и злобно зашипел.
– Какого хрена здесь творится? – пробурчал себе под нос Вулворт и тут же услышал позади
