Плацидии мы перейдем к архитектуре ее эпохи. Пока же она, казалось бы, достигла апогея своей славы и власти: как регент, она имела право царствовать до 437 г., но на деле, фактически, управляла имперскими делами вплоть до смерти – ее сын оказался малопригоден как правитель и нашел свое призвание в пьянстве и разврате. Прокопий возлагает вину за это на Галлу Плацидию: «Его мать Плацидия вырастила и воспитала этого василевса в распущенной неге и роскоши, и поэтому он с детства предавался всяким порокам. Он по большей части общался со знахарями и с теми, кто гадает по звездам; он безумно предавался любовным связям с чужими женами, ведя беззаконный образ жизни». Но это был не единственный ее промах: и сама Плацидия оказалась не на высоте государственного управления. Была ли в этом ее вина? Несомненно, хотя ее размер мы устанавливать не будем, это бесполезно и бессмысленно. Обратимся к изложению фактов.
Западную Римскую империю при Галле Плацидии подточило соперничество двух имперских полководцев, Аэция (390-е – 454 гг.) и Бонифация (погиб в 432 г.). Прокопий Кесарийский дал им высокую оценку в «Войне с вандалами»: «Было два римских полководца, Аэций и Бонифаций, оба исключительной доблести и по опытности в военном деле не уступавшие никому из своих современников. Хотя они не имели согласия в том, как вести государственные дела, оба они были одарены таким величием духа и такими выдающимися качествами, что если бы кто назвал того или другого “последним из римлян”, он бы не ошибся. Ибо вся римская доблесть оказалась сокрытой в этих мужах». Впрочем, Прокопий, пожалуй, не совсем прав в своей оценке. Аэций ведь хотя впоследствии и остался в истории славным победителем гунна Аттилы – «бича Божия» (ум. в 453 г.), но подковерная мышиная возня была ему не чужда (в итоге он и сам пал ее жертвой, но позже), да и Бонифаций такого натворил с призванием вандалов… Вильгельм Вегнер пишет: «Два лица, храбрых, опытных в военном искусстве и сведущих в делах, могли бы быть опорами западного трона; но Плацидия не умела управлять сильными умами, разжигать их взаимное соревнование на службе государства: она колебалась и старалась кротостью достигнуть цели там, где нужны были сила и решительность. Бонифаций, наместник Африки, остался верен императорскому дому, когда… Иоанн захватил императорский венец (об этом писал Олимпиодор. – Е.С.). Его соперник Аэций, со стороны отца бывший германского происхождения, примкнул, напротив, к повстанцам (в частности, он вел к Иоанну вспомогательные войска гуннов. – Е.С.). Тем не менее благодаря своей ловкости он не только получил прощение от Плацидии, но и достиг ее доверия, которым и злоупотреблял для свержения Бонифация, своего соперника» (правда, есть глухие упоминания о том, что Галла из страха перед Аэцием не раз пыталась организовать его убийство – но, видимо, недостаточно старалась). Прокопий так повествует об интриге Аэция: «Бонифация… Плацидия назначила главнокомандующим всеми военными силами в Ливии. Это было не по душе Аэцию, однако он не подал виду, что ему это не нравится. Их вражда еще не обнаруживалась, но была скрыта под личиной приязни. Когда Бонифаций оказался уже далеко, Аэций оклеветал его перед Плацидией, говоря, что он хочет незаконно захватить власть над Ливией, отняв у нее и у василевса всю эту область; он говорил, что ей самой нетрудно убедиться в справедливости его слов: если она вызовет Бонифация в Рим, он ни в коем случае к ней не явится. Когда Плацидия это услышала, ей показалось, что Аэций говорит верно, и она так и поступила. Аэций же, предупредив ее, тайно написал Бонифацию, что мать василевса злоумышляет против него и хочет его погубить. Он утверждал, что есть у него и серьезное доказательство, а именно то, что очень скоро Бонифаций будет без всякой причины отозван в Рим. Вот что гласило письмо. Бонифаций не пренебрег тем, что было в нем написано, и когда вскоре явились к нему посланники, чтобы позвать его к василевсу, он отказался повиноваться василевсу и его матери, никому не сказав о предупреждении Аэция. Услышав такой ответ, Плацидия стала считать Аэция в высшей степени преданным государю и начала обдумывать, как ей поступить с Бонифацием. Тот же, понимая, что не может противиться василевсу и в то же время, если он вернется в Рим, ему не ждать пощады, стал размышлять, как бы ему заключить, насколько возможно, соглашение с вандалами, которые, как было сказано раньше, поселились в Испании, недалеко от Ливии». Так, попав в стесненное положение, Бонифаций заключил соглашение с испанскими вандалами, отдав им две трети Ливии.
Интрига Аэция раскрылась следующим образом, как повествует Прокопий: «В Риме друзья Бонифация, зная его характер и видя странность этого поступка, оказались очень удивлены тем, что Бонифаций захотел стать тираном; некоторые из них по приказу Плацидии отправились в Карфаген. Там, встретившись с Бонифацием, они увидели письмо Аэция и, услышав эту историю, со всей поспешностью вернулись в Рим и рассказали Плацидии, почему Бонифаций так поступил по отношению к ней. Она была поражена, но не причинила Аэцию никакого вреда, даже не упрекнула его за поступок, принесший вред царскому дому, поскольку он имел великую силу, а государство в это время было уже в очень тяжелом положении. Друзьям же Бонифация она рассказала о данном ей Аэцием совете и клятвенно просила их, чтобы они, если возможно, убедили Бонифация вернуться на родину и не допустить, чтобы Римская держава лежала под пятою варваров. Когда Бонифаций узнал об этом, он раскаялся в своем поступке и в своем соглашении с варварами и стал умолять их, давая им тысячу обещаний уйти из Ливии. Но вандалы не соглашались на его просьбы; напротив, считали себя оскорбленными». Началась война, вандальский вождь Гизерих (Гензерих, Гейзерих; ок. 389—477 гг., правил с 428 г.) разбил Бонифация, загнав его в город Гиппон и осадив его там. Хотя 14-месячная осада окончилась для вандалов безуспешно, но отметим, что на третьем ее месяце, 28 августа 430 года, скончался местный епископ – Блаженный Августин Аврелий (354—430 гг.). Вторая решающая битва, проигранная Бонифацием, фактически отдала Римскую Африку под власть вандалов. Вернувшись в Италию и примирившись с Плацидией (по Прокопию, «Бонифаций, прибыв к Плацидии, рассеял ее подозрения, доказав, что они были возведены на него несправедливо»), Бонифаций начал с Аэцием междоусобную войну и разбил его при Аримине – есть сведения, что он вызвал Аэция на поединок и был смертельно им ранен, так что, победив, он умер через 3 месяца, а бежавший к гуннам Аэций вернулся и вновь занял высокий пост. Однако междоусобие Плацидиевых львов дало ужасные всходы: западная и восточная части Римской империи попробовали было справиться с вандалами, но дело кончилось провалом – сначала были разбиты их войска, а потом, когда Византия собрала было мощный флот и перевела большой воинский контингент на Сицилию, стремясь использовать ее как плацдарм, она отозвала назад выдвинутые ею войска ввиду вторжения Аттилы. Вандалы же, не торопясь, прибирали к рукам африканские города (сданный византийцами Гиппон на 8 лет стал их временной столицей – до захвата Карфагена), срывали стены всех крепостей (кроме Карфагена), а потом, с 440-х гг., начали устраивать свои знаменитые морские походы – в том числе на Сицилию (пала в 442 г.), Италию и Керкиру (450 г.), а потом и на Рим (455 г.), откуда вывезли много всякого добра и пленных, благодаря чему печально
