поклонников Серрены отклонили приглашение на охоту, причем один из них сослался на свой преклонный возраст, а другой - на недавнее ухудшение здоровья. Тем не менее оба они приняли приглашение понаблюдать за охотой издалека или с вершины высокого дерева.
Среди тех, кто принял вызов, когда они выезжали на битву с чудовищем, чувствовалось нервное возбуждение. Естественно, Король Гуротас возглавил охоту с Адмиралом Хуэем, своим верным спутником, в качестве правой руки. Совсем недавно Гуротас видел, как я сражался в битве при Луксоре против полчищ гиксосов, наводнивших Египет, и поэтому никого не удивило, что я был избран на его сторону.
Гуротас приказал своей жене и столь же любимой дочери оставаться на охоте, а принцу Рамзесу ехать с ними в качестве главного защитника. Если бы он спросил моего совета, я мог бы избавить его от многих неприятностей и потери достоинства. А так он сразу же столкнулся с яростным сопротивлением со стороны всех троих. Царица Техути возглавила возмездие с мастерством юриста из казармы и всем авторитетом более чем тридцатилетнего брака.
‘Когда я в первый раз спасла тебе жизнь, мой дорогой?- ласково спросила она Гуротаса. ‘Разве это было не до того, как мы поженились? Да, теперь я вспомнил. Ты все еще был скромным капитаном по имени Зарас. Вы с Таитой пришли, чтобы спасти меня от бандита Аль-Хавсави, который похитил меня, но бандит ударил тебя ножом в живот, прежде чем ты приступил к выполнению своей благородной миссии. В конце концов, это мы с Таитой должны были спасти тебя! - Она сделала такое особое ударение на последнем слове, что Гуротас побледнел от возмущения. Даже я был ошеломлен тем, как она манипулировала своим рассказом об этом конкретном инциденте, но прежде чем кто-либо из нас смог найти слова, чтобы возразить, она продолжила: - Это был только первый из многих случаев, когда я спасла тебе жизнь ... - и она продолжила напоминать ему еще о нескольких.
Затем Серрена так ловко подхватила эту реплику, что они могли бы отрепетировать ее дюжину раз и не поладить так идеально: "А мы с мамой заключили договор о том, что поделимся синим мечом, который подарил ей ее отец.- Ее прелестный голос дрожал от сентиментальности. ‘Если мы не будем вместе на этой охоте, это будет означать, что один из нас лишится оружия, которое могло бы спасти ее жизнь или твою. Ты не можешь допустить, чтобы один из нас был отдан безоружным на милость этой кровожадной свиньи, правда, папа? - Гуротас повернулся к ней лицом, даже не успев ответить жене, но принц Рамсес ловко перехватил его, прежде чем он успел возразить.
‘Мой долг - защитить мою будущую жену Серрену от ужасной опасности, Ваше Величество. Я должен быть рядом с ней, когда мы встретимся с этим хищным зверем.’
Король Гуротас свирепо посмотрел на них троих, но они стояли плечом к плечу против него. Он огляделся, ища поддержки, и, конечно же, увидел меня, незаметно маячащего на заднем плане. - Таита, объясни этим идиотам, что мы охотимся на чрезвычайно опасное животное. Все они будут в смертельной опасности, когда мы столкнемся с ним.’
- Ваше Величество, только дурак продолжает спорить, когда его превосходят числом и переигрывают. Я здесь, чтобы засвидетельствовать, что вы не дурак. Я предлагаю тебе смириться с неизбежным’ - ответил я, и он уставился на меня, яростно нахмурившись, соперничая с искорками смеха в его глазах, когда он понял, что остался без моей поддержки. Затем он повернулся и зашагал туда, где два конюха держали его коня. Он вскочил ему на спину и подобрал поводья. Затем он посмотрел на всех нас сверху вниз.
‘Тогда пошли! Если вы твердо решили умереть, следуйте за мной. И пусть Артемида и все остальные боги смилостивятся над твоей глупостью, хотя я думаю, что это маловероятно.’
Местность, которую нам предстояло преодолеть, была необъятной, гористой и густо поросшей лесом, а у подножия возвышенности раскинулись виноградники. Темп, который задал Гуротас, был рассчитан на то, чтобы наказать жену и дочь за их прежнюю дерзость и неповиновение его приказам. Однако они с готовностью ему соответствовали. Само собой разумеется, что я также был в авангарде охоты, держась на расстоянии позади двух королевских дам. Остальная часть охотничьего отряда, почти сотня человек, растянулась позади нас на несколько лиг тяжелого пути. Однако все они были в веселом настроении, большинство из них полагали, что рассказы о добыче были преувеличены, и что Лаконский кабан был средним безобидным существом, которое можно было убить дюжиной стрел и ударом копья. Большинство из них гораздо больше интересовались кувшинами с вином, которые свободно переходили из рук в руки.
Те немногие из нас, кто был в авангарде, нашли многочисленные свидетельства присутствия кабана. Огромные площади виноградных лоз были безжалостно выкорчеваны, а ирригационные каналы, кропотливо сооруженные крестьянами, разорваны. Вода стекала вниз по склону горы и возвращалась в реку в долине, откуда она брала начало, а оттуда ее несло прямо в море. Те виноградные лозы, которые не были опустошены кабаном, были коричневыми, безлистными и умирали от жажды. Крестьяне, отвечавшие за поддержание водных борозд, были слишком напуганы кабаном, чтобы работать на полях, и они забились в свои лачуги, боясь чудовищного зверя больше, чем Гуротаса.
Богиня Артемида не могла выбрать более уязвимую или опасную область империи Гуротаса, чем его винные земли, чтобы наказать его за высокомерие. Король любил свое вино почти так же сильно, как содержимое своих сокровищниц, и когда у него в руке была бутыль с жидкой красной магией, а другая - за поясом, он чувствовал себя полным человеком. Хотя управляющие земельными участками сообщили ему о масштабах разрушений, он все еще не мог представить себе их. Слышать об этом было одно, но на самом деле смотреть на это было совсем другое дело.
Он ехал впереди нашего охотничьего отряда, размахивая охотничьим копьем над головой и ругая богиню и ее приспешника. Я содрогнулся, услышав такие оскорбления в адрес дочери Зевса. Самым мягким из этих эпитетов был "ужасная и отвратительная ведьма-шлюха". Хуже всего было открыто обвинить ее в противоестественных отношениях с собственным диким кабаном. Картина, возникшая в моем воображении, была слишком ужасна, чтобы ее можно было представить, но и Техути, и ее любимая дочь Серрена находили ее необычайно забавной.
И вдруг их веселый смех внезапно оборвался другим, более страшным
