— Нет, ваше величество, — с силой крикнула Екатерина, — сир де Коарасс позволил себе посмеяться надо мной, и я пришла просить ваше величество наказать дерзкого, как он того заслуживает!
— О, если он позволил себе посмеяться над вами, он будет жестоко наказан, — ответил Карл IX. — Но каким образом случилось это?
Королева с удовольствием умолчала бы о всей той комедии, в которой она играла такую жалкую роль, но король настаивал на деталях, и Екатерине пришлось подробно рассказать сыну обо всех перипетиях ее колдовских сеансов с сиром де Коарассом.
— Черт возьми! — воскликнул Карл. — Я вполне согласен с вами! Сир де Коарасс заслуживает примерного наказания! Ну, если вы хотите, я пошлю его на недельку в Бастилию!
— Вашему величеству угодно шутить! — с бешенством крикнула королева.
— Но почему же, ваше величество?
— Я пришла требовать смерти этого негодяя, а вы…
— Полно! Вы, наверное, говорите это не серьезно! Да знаете ли вы, что, для того чтобы повесить, сжечь или обезглавить сира де Коарасса, мне пришлось бы воскресить старый закон о колдунах!
— Ну так воскресите этот закон, ваше величество!
— Но тогда, ввиду того что сир де Коарасс не один занимается колдовством, мне пришлось бы отправить на казнь не только его, но и…
— Кого же еще?
— Во-первых, вашего милого Рене, а потом…
— А потом?
— А потом вас, ваше величество.
— Вашему величеству угодно смеяться надо мной? — сказала Екатерина, бледнея от злобы.
— Да нисколько, поверьте! Закон карает не только тех, кто колдует, но и тех, кто прибегает к колдовству. И поверьте, это, в конце концов, просто смешно! Дочь славных Медичи, умелая политика которой поражает всю Европу, опускается до мещанской мстительности только потому, что маленькому провинциальному дворянчику пришло в голову бороться за влияние с негодяем вроде Рене!
Король сказал эту фразу с таким достоинством и величием, что королева сочла нужным пустить в ход самую тяжелую артиллерию своих доводов.
— Вы правы, государь, — сказала она, — и, соглашаясь с вами, я готова простить этому шарлатану!
— Очень хорошо, ваше величество!
— Но я должна сообщить вам нечто другое, несравненно более важное, нечто такое, что способно перевернуть вверх дном все наши соображения и расчеты!
— Вы пугаете меня, ваше величество!
— Однако это» нечто «, или — вернее — такой человек, существует, ваше величество!
— Уж не собираетесь ли вы говорить со мной о герцоге Гизе, тем более что вчера он был здесь?
— Ваше величество, вы помните, что разрешили мне приказать прирезать герцога, если он еще раз появится здесь?
— Однако это не помешало ему провести здесь несколько часов!
— Да, он еще раз ускользнул от меня! Но соблаговолите вспомнить, при каких обстоятельствах вы дали мне это разрешение! Я должна вновь обратиться к вам за таким же!
— Касательно герцога Гиза?
— Да, его и… другого!
— Именно?
— Именно всякого, кто может расстроить брак принцессы Маргариты с принцем Наваррским!
— А разве опять нашелся такой? Кто же это?
— Мелкий дворянин!
— Однако у Марго весьма демократические симпатии! Она обращает очень мало внимания на ранг и породу!
— Государь, государь! — сказала его мать. — То, о чем я говорю ныне с вашим величеством, слишком важно, чтобы…
— Важно главным образом для наваррского принца!
— Нет, ваше величество, не только для него! И необходимо, чтобы вы, ваше величество, дали мне то же разрешение относительно этого дворянина, какое вы дали мне относительно герцога Гиза!
— Полно! — с пренебрежением сказал король. — Я мог приказать убить герцога Гиза, покушающегося на трон французских королей, но применять это же средство к мелкому дворянину только за то, что он пленился черными волосами, алыми губами и голубыми глазами Марго! Полно, ваше величество!
— Но, ваше величество, я серьезно предупреждаю вас: брак может не состояться!
— Ах, черт возьми! — вскрикнул король. — Но я знаю теперь, о ком вы говорите! Это сир де Коарасс! Ну конечно, он встретился где-нибудь — может быть, даже в комнате Марго — с герцогом Гизом, и возлюбленный вчерашнего дня нанес возлюбленному сегодняшнего дня удар шпагой в грудь!
Королева ничего не ответила на догадку короля.
— Я готов сделать вам одно предложение, ваше величество! — сказал король.
— Я слушаю вас, государь!
— Сир де Коарасс очень виноват тем, что понравился Марго… Но он виноват еще более тем, что он не понравился вашему милому Рене… Ну так что же! Я готов закрыть глаза на убийство этого бедняги Коарасса, хотя он — отличный игрок в ломбр и умный парень, но я сделаю это, если будут соблюдены два условия!
— Я спешу узнать их, государь!
— Первое условие: убийством сира де Коарасса имеет право заняться лишь сам Рене. Если чья-нибудь иная рука поразит Коарасса, то убийца будет немедленно казнен, а вам придется до скончания дней поселиться в Амбуазе…
— Я принимаю это условие, государь.
— А второе: Рене имеет право нанести удар сиру де Коарассу лишь в том случае, если застанет его у ног Марго…
— Где бы это ни случилось?
— Ну, хотя бы и так!
— И вы, ваше величество, ручаетесь мне своим словом, что при соблюдении этих условий…
— Даю вам свое королевское слово, что при этих условиях я разрешаю вам зарезать Коарасса!
— Ваше величество, — сказала королева вставая, — благодарю вас от своего имени и от имени государства, интересы которого могли бы пострадать, если бы Коарасс остался ненаказанным!
Карл IX галантно поцеловал у матери руку, и королева пошла к дверям. В этот момент король окликнул ее:
— Кстати, — сказал он, — у меня тоже имеется к вам просьба!
— У вас? Ко мне? Но ведь вам стоит лишь приказать!
— Я подумал, ваше величество, что вы могли бы сделать мне подарок с вашей стороны. Я подарил вам Коарасса, так подарите мне Крильона! Герцог мне очень нужен!
Екатерина была очень недовольна этой просьбой короля, но ей не оставалось ничего иного, как изобразить на своем лице улыбку и сказать:
— Ваше величество сделает очень хорошо, если вновь призовет герцога к себе!
С этими словами она вышла.
Король, смеясь, вошел в соседнюю комнату, где принц, Ноэ и Маргарита слышали от слова до слова весь разговор. А королева вернулась к себе в кабинет, где ее ждал парфюмер.
— Рене! — сказала она. — Король на нашей стороне! Он осудил сира де Коарасса на смерть!
— Неужели с пыткой? — спросил Рене, глаза которого засверкали злобной радостью.
— Нет, король лишь разрешил прирезать сира де Коарасса!
— Ну что же, у меня под рукой имеется как раз подходящий для этого дела человек!
