Они поднялись и вместе направились в большой зал. Но когда они шли через двор, Финн спросил Эльвира, не будет ли тот против, если он не пойдет с ними.
Эльвир покачал головой, хорошо понимая, что мальчику нужно побыть одному.
Эльвир проснулся от криков во дворе и звона мечей. Он вскочил с кровати и моментально оделся, так что Сигрид, протирая в полусне глаза, увидела его уже во всеоружии.
— Что… — начала она, но Эльвир не дал ей сказать, прикрыв ее рот ладонью. Ему нужно было слышать, о чем говорили во дворе.
Слышался разъяренный голос Блотульфа и успокаивающий его голос Гутторма.
— Приведи сюда Эльвира! — крикнул Блотульф. — Он ответит за то, что этот Финн похитил мою дочь!
Сигрид побледнела.
— Успокойся, — сказал Эльвир, — И не вздумай снова вмешиваться в подобные дела!
— Постарайся защитить себя, Эльвир, — умоляюще произнесла она.
— Я не намерен первым обнажать меч, обещаю тебе.
Выходя из спальни, он был совершенно спокоен.
Блотульф привел с собой около двадцати вооруженных людей. Один из местных парней был ранен, но тут явился Гутторм и приостановил бой. И когда Эльвир вышел во двор, Блотульф бросился к нему, бледный от ярости.
— Где Финн Харальдссон?
— Я послал за ним.
Но человек, посланный за Финном, явился ни с чем; Финн удрал.
— Зря я послушался тебя, Эльвир, — дрожащим голосом произнес Блотульф. — Если бы я вчера прикончил бы этого негодяя, беды бы не случилось!
— Ты полагаешь, что Ингерид тоже сбежала?
— Я берег ее как самое дорогое сокровище, я приказал ей спать с матерью в одной постели, а у двери поставил дружинника…
— И все-таки она исчезла?
— Да. Когда Гюда проснулась утром, ее рядом не было. Дружинник клялся, что она не выходила через дверь, но когда я насел на него, он сознался, что выбегал по нужде во двор…
— Меня это радует не больше, чем тебя, — сказал Эльвир. — Ты послал людей на поиски?
— Еще нет, — ответил Блотульф, досадуя на то, что не подумал об этом.
— Я вижу, ты явился с большим подкреплением, — сказал Эльвир. — Но я не думаю, что кто-то из нас выиграет, если мы станем врагами. Давай пошлем на поиски людей, эти двое не могли уйти далеко. — Повернувшись к своим людям, он сказал: — Ты, Хальвдан, возьми с собой пару людей, ступай на берег и проверь, все ли лодки на месте. А ты, Гутторм, собери побольше людей и проверь все сараи и рыбацкие хижины и сообщи в соседние усадьбы, что объявлен розыск.
— И я думаю, — обратился он к Блотульфу, — что нам не повредит небольшой завтрак. Или ты другого мнения?
Блотульф заметил, что Эльвир почти так же озабочен происходящим, как и он сам. И он направился с ним на поварню, где служанки уже накрывали на стол под неусыпным оком Торы.
Вскоре явился и Турир; узнав, что случилось, он вполголоса выругался. Сигрид тоже пришла. Ей тяжело было ходить, и она села на скамейку, чтобы давать распоряжения девушкам.
Эльвир рассказал, что они узнали от Финна, а Блотульф поведал, что удалось выяснить в тот же вечер ему. Но во время разговора Эльвир внезапно замолк: он вспомнил бездумные слова, которые сам же сказал в присутствии Финна — слова о том, что если бы тот вел себя с Ингерид менее благородно…
Они сидели в зарослях кустарника на западном склоне холма Эгга. Финн обнимал ее, она плакала, и ее худенькое тело сотрясала дрожь.
— Моя Ингерид… — шептал он, обнимая ее так нежно и осторожно, словно она могла тут же рассыпаться на куски.
— Ты не должен покидать меня, Финн, — всхлипывала она. — После этой ночи!
— Мне нужно уладить это дело, — сказал Финн.
— Обещай мне! — умоляюще произнесла она.
— Обещаю, — ответил Финн.
Он смотрел на сидящее рядом с ним отчаявшееся существо, и постепенно до него стало доходить, какую ответственность он взвалил на свои плечи.
Направляясь к дому, они увидели, как Блотульф выехал из Гьеврана в сопровождении вооруженных людей, — и поняли, что ее отсутствие обнаружено. Ингерид прижалась к нему и стала упрашивать взять с собой.
Внезапно ему захотелось покончить со всеми этими хлопотами, и он подумал, что прошедшая ночь мало что ему дала.
Видя его замешательство, она посмотрела на него. Ее серо-голубые глаза наполнились слезами. Но на губах все же появилась слабая, дрожащая улыбка.
— Ведь я люблю тебя, Финн, — сказала она.
Видя ее доверчивый взгляд и робкую улыбку, он ощутил прилив нежности к ней, не смея признаться себе в том, что перед этим думал о бегстве.
— Я никогда не изменю тебе, Ингерид, — сказал он, вполне осознавая смысл сказанных им слов.
— У тебя были другие? — все еще всхлипывая, спросила она. Финну не хотелось отвечать на этот вопрос, но и лгать он тоже не хотел.
— Для меня это было впервые, — сказал он.
Увидев на его лице смущенную улыбку, она тоже улыбнулась ему сквозь слезы.
— О, Финн, — прошептала она, — тебе тоже было страшно?
— Чуть-чуть, — признался он.
— Но почему ты это сделал? — спросила она.
— Потому что я хотел этого, — ответил он. — И я не мог допустить, чтобы ты вышла замуж за этого Ране.
— Теперь он не захочет на мне жениться, — сказала она, и ей стало не по себе при мысли о том, что теперь она представляет собой меньшую ценность, чем прежде.
Финн отшатнулся, увидев ее унылое лицо.
— Ведь ты не жалеешь о том, что произошло? — испуганно произнес он.
— Нет, если ты не отвернешься от меня…
Финн прижал ее к себе; теперь ему нечего было терять; во всяком случае, у него теперь появились основания для того, чтобы жениться на ней.
— Если ты будешь моей, другой у меня никогда не будет, — прошептал он. — И пусть Тор услышит мою клятву, — вслух добавил он.
Закрыв глаза, она положила голову ему на плечо. Но вскоре он осторожно высвободился.
— Мне нужно сходить в усадьбу, — сказал он. — А ты подожди здесь, пока я не вернусь или не пришлю за тобой.
— Не покидай меня! — опять повторила она, испуганно глядя на него.
— Будет лучше, если я пойду туда один, — сказал Финн, — а ты подожди, пока опасность не минует.
— Какой ты храбрый! — округлив глаза, сказала она.
Финн еще раз прижал ее к себе, потом встал и направился в усадьбу. Он думал о том, что ей невдомек, как он напуган…
Когда на пороге появился Финн, в поварне воцарилась мертвая тишина. Блотульф вскочил с места.
— Где Ингерид? — закричал он, метнулся вперед и остановился перед Финном, схватившись за рукоять меча.
— Я расскажу, если ты обещаешь мне не причинять ей зла, — ответил Финн.
— К-какой наглец! — заикаясь от ярости, произнес Блотульф. — Ты будешь учить меня, как я должен поступать с моей дочерью?
