Приверженцы короля испуганно переглянулись и поспешили вложить мечи в ножны. Иоанн тяжело опустился на стул.
– Что вам от меня нужно? – хрипло спросил он.
– Мы слышали, что сегодня ночью вы намереваетесь покинуть Виндзор, – ответил граф Сюррэй. – Мы явились сюда, чтобы этому помешать.
– Негодяй Ван-Штоффель меня предал! – заревел Иоанн. – Я с него шкуру спущу!
– Однако вы не отрицаете, что помышляли о бегстве?
Иоанн в бешенстве грыз ногти.
– Сюррэй, ты мне за это заплатишь, – прохрипел он. – Кого ты привел сюда? Если не ошибаюсь, с тобой явился этот изменник граф Нортумберлендский, который много лет назад был объявлен вне закона.
– Но пэры его графства восстановили его во всех правах, – ответил Сюррэй.
– А это кто такой? – спросил Иоанн, указывая на Робин Гуда. – Его лицо мне знакомо.
– Да, король, вы меня видели в Ноттингхэме, – сказал Робин. – Вы не забыли Тома Бродягу? А помните турнир в Лейчестере и рыцаря Черного Ворона?
– Так это был ты? Ну, счастье твое, что тебе удалось улизнуть, а то бы ты висел на первом дереве!
– Ваше величество, – перебил граф Сюррэй, – сюда мы явились, ибо наш долг – не покидать вас в дни испытания. Нам известно, что со всех сторон вам угрожает опасность. Разрешите нам на сегодняшнюю ночь быть вашими телохранителями, а завтра проводить вас в Руннимед.
– Это уже слишком! – крикнул Иоанн. – Ты что, смеешься надо мной? Нет, не быть тебе свидетелем моего унижения!
И выхватив кинжал, он бросился к Сюррэю. Но Робин и граф Нортумберлендский подбежал к нему и схватили за руки. Иоанн побагровел от злобы. Потрясенный мыслью, что подданные осмелились поднять на него руку, он дико вращал глазами и не мог выговорить ни одного слова.
– Ничего нет удивительного в том, что здесь происходит, – холодно сказал Сюррэй. – Король, неспособный обуздать своих страстей, не может управлять страной. Бароны, – обратился он к приверженцам Иоанна, – проводите короля в его покои. Замок в наших руках. Охрану королевской особы мы берем на себя. Завтра утром мы отправимся в Руннимед. Спокойной ночи!
Король едва держался на ногах. Графы Арэндэль и Пэмброк взяли его под руки и вывели из залы. За ними последовали Фалько и остальные приверженцы Иоанна, а заговорщики расставили у всех входов и выходов караульных и всю ночь не смыкали глаз.
С восходом солнца стрелки и воины выстроились во дворе замка и стали ждать появления короля. Иоанн вышел в сопровождении рыцарей и придворных; им подвели коней, и они выехали через главные ворота. За ними на почтительном расстоянии следовал Робин Гуд со своими ста двадцатью стрелками и граф Сюррэй, возглавлявший свой отряд. Так прибыли они в деревню Руннимед и на Руннимедском лугу остановили коней. Здесь, под высоким дубом, стоял стол, покрытый зеленой скатертью; на столе лежала Великая Хартия Вольностей и другие документы. Вокруг стола разместились бароны в кольчугах и шлемах.
Король сошел с коня и вместе со своей свитой направился к столу. За ним последовали графы Сюррэй и Нортумберлендский, Альрик и Робин Гуд. Иоанну подали гусиное перо, и он беспрекословно написал свое имя на Великой Хартии.
– Здесь есть еще два документа, – сказал граф Сюррэй. – Не угодно ли вам ознакомиться с их содержанием?
– О чем в них говорится?
– В первом отменяется указ об изгнании графа Нортумберлендского и возвращаются ему поместья.
– Не нужно читать. Раз пэры восстановили его во всех правах, пусть так и будет. Что еще?
– Второй документ нуждается в некоторых разъяснениях. Сэр Питер де Молак, который, как известно вашему величеству, в настоящее время находится в замке, где залечивает раны, полученные на турнире в Лейчестере, – незаконно завладел Конистонским замком, принадлежащим сэру Реджинальду де Траси. В течение многих лет он держит де Траси в подземелье замка. Этот документ предписывает де Молаку немедленно освободить узника и вернуть ему его владения. Рыцарь де Молак должен предстать перед судом и ответить за свои преступления.
– Этим вопросом не время сейчас заниматься, – поспешно ответил Иоанн. – Если де Траси умер, то Конистонский замок может остаться у де Молака. Я прикажу навести справки.
– Но у де Траси есть сын, который является его наследником, – вмешался тан Эдуард.
– Вот как! Где же этот сын?
– Я здесь, ваше высочество, – сказал Альрик, выступая вперед. – Я умоляю вас освободить моего отца и покарать Питера де Молака.
Иоанн хмуро взглянул на юношу.
– Ты – друг Эдуарда Боддингтонского, – сказал он, – но я впервые слышу, что зовут тебя де Траси.
– Я сам это узнал несколько недель назад.
– Гм... Темное дело, но я им займусь, – уклончиво ответил Иоанн. – Когда-нибудь ты мне о нем напомни.
– Но, быть может, вы подпишите сейчас указ об освобождении узника и о возвращении замка законному его владельцу? – настаивал тан Эдуард.
– Нет, больше я ничего подписывать не буду, – сердито буркнул Иоанн.
Снова заговорил граф Сюррэй:
– От имени всех собравшихся я прошу вас дать обещание свято соблюдать эту хартию.
– Я ее подписал – этого достаточно, – перебил его король.
– Мы требуем, чтобы вы выслали из Англии все наемные отряды и их начальников. Из нашей среды будут избраны двадцать пять человек для надзора за соблюдением Хартии Вольностей.
Иоанн нахмурился, но вынужден был уступить.
– Признаюсь, этих новых требований я не ожидал. Однако я иду на уступку. Можете выбрать двадцать пять человек. Но знайте, что эта уступка является последней. Больше я никаких просьб не принимаю!
Он встал, направился к тому месту, где ждали оседланный лошади, вскочил на коня и ускакал.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
НЕОЖИДАННЫЙ СОЮЗНИК
В стане баронов торжествовали победу: Великая Хартия была подписана. Иоанн проклинал изменников и думал только о мести. По его приказу были вызваны из Фландрии, Аквитании и Гаскони наемные войска, состоявшие исключительно из авантюристов, падких на деньги. Гасконцы, брабантцы, фламандцы наводнили Англию. Когда бароны обвинили короля в нарушении хартии, он расхохотался им в лицо и объявил, что все их подозрения ни на чем не основаны.
Приближалась осень. Робин со своими друзьями перебирался с места на место вместе с армией баронов. Вскоре он убедился в том, что среди баронов начались нелады. Многие из них думали только о своих интересах и добивались новых почестей.
Все это время Альрик хлопотал об освобождении отца, а Робин Гуд и граф Нортумберлендский по мере сил старались ему помочь. Пришлось оставить всякую надежду на короля, а так как в стране царила смута, то граф Сюррэй не мог послать своих людей для захвата Конистонского замка.
