– Анна, ты беги, сумеешь еще! Слышишь? Помнишь, я тебе показывала спуск к воде, мы однажды пробирались через дальний ход в стене? Беги туда и сиди в кустах дотемна, а потом в Предславино, там Моисей Угрин, он поможет найти князя! Иди!
– Я без тебя не пойду!
– Анна, беги, пропадем все вместе!
– Нет!
Последняя жена князя Владимира никогда не была очень расторопной, пока собрали всех девочек и выскочили на двор, бежать было попросту некуда, поляки уже входили в город. Предслава вдруг распорядилась:
– В Десятинную! Небось не посмеют в храме ничего недоброго сделать?
Двери храма не были закрыты, мало того, оказалось, что Анастас приготовил Святополку и Болеславу хорошую встречу. Он был наряжен в парадные одежды, весь сверкал златом и каменьями, на столе в сторонке стояли хлеб и соль на большом блюде.
Увидев княгинь и княжон, священник даже смутился:
– Пошто вы, дочери мои, в терему не сидите? Негоже в такое время по улицам ходить.
– Мы здесь пока побудем.
– Чего опасаешься? Сестрин муж все же пришел.
Предслава была непреклонна:
– Мы побудем в Десятинной. Если все успокоится, тогда и к себе вернемся.
Вот кого меньше всего хотелось видеть в ту минуту в храме Анастасу, так это именно Предславу. Он хорошо понимал, что ни Болеславу не понравится присутствие в Десятинной Предславы и Анны, ни князю Ярославу, случись отбить Киев обратно, не понравится то, что он собирался сделать. И лишние глаза и уши Анастасу были совсем ни к чему.
Но спорить оказалось уже некогда, женщины и девочки остались.
Высланный на погляд служка вернулся с известием, что польский король уже в Киеве и едет к Десятинной.
Анастас выпрямился, как-то весь подобрался, хотя был уже немолод, кивнул женщинам:
– Встаньте позади, нечего вперед лезть!
Предслава не сдержалась:
– Да кто лезет-то?! Это ты готов бородой перед ним улицу мести!
Она еще многое могла бы сказать, давно не любила Анастаса, но за распахнутой дверью послышался шум, Анастас подхватил большущий крест, служка следом блюдо с хлебом-солью, а певчие затянули что-то восхваляющее…
В храм вошли несколько мужчин, остальные замерли у входа, видно, охраняя своего короля. Глаза Предславы и родственниц впились в того, что впереди, но княжна быстро опомнилась и глаза опустила. Ее примеру последовали девочки, негоже разглядывать мужчину, да еще и чужого! Но княжна успела заметить рыжие, как у таракана, усы, торчавшие в разные стороны, и действительно большой живот. Почему-то подумалось: как ему не мешает взбираться на коня?
Болеслав вполне мог праздновать победу. Князь Ярослав не просто проиграл так нежданно начавшееся сражение, он едва унес ноги. А известный своей хитростью его кормилец Блуд, который оскорблял польского короля, в схватке погиб.
Поражение Ярослава отвернуло от него всех русских. Болеслав поражался, как легко они переходят от ненависти к любви и обратно. Сегодня князь для них лучший, а завтра, проиграв, становится изгоем. Но размышлять над странностями тутошних нравов не хотелось, да и было ни к чему. Путь на Киев оказался не просто открыт, а еще и устлан цветами. Болеслава со Святополком везде встречали с низким поклоном.
Киев тоже сопротивляться не стал, открыл ворота. Сначала король даже заподозрил подвох, но, услышав, как приветствуют Святополка, а заодно и его самого, поверил в счастливую звезду. А уж когда к ним подскочил присланный из Десятинной служка с сообщением, что там ждут…
Болеслав вошел в Десятинную впереди Святополка, тот вообще вел себя тихо и смирно, помня свое положение, вперед не лез и старшим себя не мыслил.
Им навстречу вышел щуплый, но разодетый, как на большой праздник, священник, осеняя массивным крестом. Следом служка преподнес на вытянутых руках большое блюдо с хлебом и солью. Король уже знал, что так привечают особо дорогих гостей, а потому благосклонно надломил кусочек и сунул в рот.
Тут его внимание привлекли женщины и девочки, одетые довольно дорого, с напряженным вниманием вглядывавшиеся в него из угла храма.
– Кто это?
Анастас слегка замялся:
– Да… это… княгини и княжны Ярославовы…
Чего скрывать, все равно вон Святополк всех узнал!
Болеслав обернулся к зятю, тот кивнул:
– Они.
– И Предслава?
Снова кивок.
Болеслав шагнул ближе, вся благость мигом слетела, даже усы, кажется, стали топорщиться сильнее.
Анна и Адиль стояли совершенно безучастно, а княжны живо спрятались за спину старшей сестры. Казалось, шаги польского короля по каменному полу Десятинной слышны на весь Киев! И шел он медленно-медленно. Гулкие удары… Или это стучит ее собственное сердце? Предслава медленно подняла глаза на короля…
Болеслав никогда не видел княжны, но даже если бы ему не сказали, что это Предслава, все равно понял. Стоявшая впереди красивая девушка вскинула на него большущие глаза. Это была ОНА! Король утонул в этих очах, хотя те не были ни синими, ни черными. В серо-зеленых, оказывается, тоже можно утонуть даже такому, познавшему множество женщин, как Болеслав.
Сердце билось толчками, в ушах гудело. Сбоку что-то пытался втолковать священник, встретивший его у входа, но Болеслав молча смотрел и смотрел. Смотрела и княжна.
Сколько они простояли вот так, уставившись глаза в глаза, – неизвестно. Замерли и остальные, казалось, что от этого поединка взглядов зависит судьба всего Киева. Наконец Болеслав очнулся, чуть фыркнул в усы:
– Это хорошо, что женщины тоже встречают меня… нас, – быстро поправился он, – в главном храме Киева. Только таким красавицам лучше быть в тереме. Мои люди проводят вас. – Он обернулся к Святополку, что-то тихо сказал, и в Десятинную тут же вошли несколько воинов. Не понять, то ли чтобы показать уважение, то ли чтобы не сбежали.
Предслава решила – второе. Но в карих глазах польского короля она увидела что-то такое, что не позволило бы ей бежать, даже будь путь свободен.
Как возвращалась обратно в свою светелку, что спрашивали и что говорили Анна и остальные, Предслава не помнила. Перед ней все еще стояли глаза ее несостоявшегося жениха – польского короля Болеслава.
А король тоже все оставшееся время был сам не свой.
Там же, в Десятинной, едва проводив взглядом выходивших княгинь и княжон, обернулся к Святополку:
– Предславу возьму сегодня же…
Позади ахнул Анастас:
– Грех то, князь!
– …в жены! – с нажимом закончил Болеслав. – Я сватал, князь Ярослав отказал, ныне моя власть, возьму без согласия. Да и ты можешь за него, ты тоже брат. Отдашь сестру за меня?
Святополк ужаснулся: совсем недавно ради союза с германским королем Генрихом Болеслав женился на молоденькой Одде.
